крайней комнате надстройки, окнами выходящей на берег моря.
— Халег, ты понимаешь, что ты сделал? — спросил Сорейн, посмотрев в глаза сына.
В отличие от многих других, он уже не страшился взгляда Халега, в каком бы тот настроении ни находился, — слишком много граф успел повидать за последнее время.
— Нет, — честно ответил юноша.
— Для многих ты стал символом возмездия.
— Почему? — не понял виконт.
— У людей есть уши и порой глаза… Ты поставил себя вне известных им границ, и они это нескоро забудут.
— Но, отец… я не хотел этого! — воскликнул юноша.
Он действительно не очень задумывался о том, как будут восприняты окружающими людьми события, сопровождавшие его в последние годы.
— Мальчик, — с горечью произнес Сорейн. — Ты можешь больше, чем они, и именно поэтому люди запомнят все, что произошло на их глазах.
— Что же мне делать?! — Халег опустил взгляд.
— Я думаю, что тебе стоит уехать отсюда на некоторое время, — начал Сорейн.
— Но куда?! — Юноша посмотрел на отца, в его глазах блеснуло отчаяние.
— В Игмалион.
— В Игмалион?! Зачем?!!
— Там ты сможешь поступить в Военную академию. Пока закончишь обучение, пройдет достаточно лет, чтобы рассказы очевидцев превратились в досужие байки. А потом, если захочешь, сможешь вернуться домой.
Юноша слегка прикусил губу. Странно, но он до сих пор действительно не понимал последствий своих неожиданных поступков. Халегу казалось, что остальные тоже не принимают их слишком серьезно. Нет, юноша, конечно, чувствовал, что все не так просто, как кажется на первый взгляд, но думать об этом не хотелось.
— Разве я не нужен здесь?! — попытался воспротивиться Халег.
— Нужен, но… — Сорейн не знал, как еще объяснить сыну свое решение.
— Прости, отец! — Юноша прикоснулся пальцами к запястью Сорейна. — Ты думаешь, что мне действительно стоит уехать на некоторое время?
— Да…
— Я верю тебе. Когда мне отправляться в путь?
— Через две декады сюда прибудет корабль торговцев из столицы. Я поставлю условием торговли скорейшее возвращение в Игмалион. Ты отправишься с ними…
— Хорошо, отец. Я сделаю все, что необходимо.
Вернувшись в свою комнату, Сорейн долго не мог уснуть, вспоминая все эпизоды, в которых Халег показал себя с непривычной для обычных людей стороны. Граф понимал, что этому когда-нибудь найдется объяснение, но не сейчас. Сейчас для Халега гораздо лучше будет уехать туда, где его никто не знает, а потом, быть может, все объяснится намного проще, чем кажется нынче.
Осенние шторма только начали набирать силу, пробуя на прочность давно знакомые им берега, когда игмалионский корабль с грузом шкур морского зверя, драгоценных раковин и загадочных находок с северо- восточного побережья королевства поднял паруса, чтобы успеть вернуться в столицу страны до начала сезона непредсказуемых северо-восточных шквалов, способных потопить любое неосторожное судно, не успевшее вовремя уйти под защиту надежной бухты. У фальшборта галеона стоял высокий пепельноволосый юноша в сером плаще и смотрел на серые осенние волны. Халег держал путь в столицу, где ему предстояло провести несколько лет, пока в его родном краю не улягутся страсти, причиной которых он же сам и стал. Молодой человек ни о чем не жалел, но надеялся, что время покажет, куда ему держать дальнейший путь.
Глава 15
Путь в неизвестность
«Едешь ли ты на запад, идешь ли ты на восток, любой путь может приблизить или отдалить тебя от того, к чему ты стремишься, если ты не слышишь голоса своего сердца и дыхания тех, кто идет рядом».
Сборы к отъезду естественно затянулись. Пока Норль пытался заработать последние гроши на авральных работах, пока Эленара распродавала наиболее ценную домашнюю утварь, чтобы набрать денег на покупку ульхасов и крепкой двухосной повозки с навесом, лето прошло, и началась осень. Повозку, правда, посчастливилось купить еще летом, а вот с упряжными ульхасами к осени встала серьезная проблема — уезжала не только семья Норля, но и многие другие, во всяком случае из общины си.
Эленара отдала большую часть своих книг хранительнице знаний, чтобы та спрятала их в тайник вместе с другим достоянием общины, оставив себе только две — те самые «Легенды народа си», с которых началось близкое знакомство Райсена с приютившей его семьей, и еще одну, ценность которой в основном была в подробной карте Дорского полуострова, хотя многие названия не соответствовали нынешним.
С продажей дома в такое время Эленара даже не стала возиться, оставив его под присмотром остающейся родни. В середине первого месяца осени повозка, нагруженная самыми необходимыми вещами и всей семьей Райсена, наконец тронулась в путь.
День за днем они ехали сначала на запад и северо-запад, в обход озерного края, изобиловавшего болотами. Восточным путем, пролегающим мимо крупных городов и самой столицы, Эленара отправиться не рискнула, решив, что он более опасен, и к тому же в этом направлении, судя по карте, задолго до предгорий начинались леса, через которые проехать на повозке могло оказаться затруднительно.
Как Эленара ухитрилась оформить подорожную на всех — осталось загадкой для Райсена, хотя он подозревал, что в ход пошли не только связи, но и некоторые фамильные драгоценности жены. Согласно подорожной, семья с двумя детьми и племянником Эленары отправлялась на жительство к своей родне в один из мелких городков в предгорьях Стайского хребта. Сам Райсен, записанный Райсеном Л’Норли, числился теперь седьмой водой на киселе какому-то мелкому владетелю с западного побережья. Почти единственное, что давало подобное происхождение, было право на ношение длинного клинка, чем новоиспеченный аристократ и не преминул воспользоваться, истратив на покупку довольно среднего меча остатки своих сбережений. Мечом Райсен пользоваться более-менее умел, хотя удовольствия от этого процесса не испытывал. Однако отмахаться от двух-трех бродяг с ножами, буде они решат поживиться чужим добром, он бы смог.
Большую часть пути Норль шел рядом с неспешно катящейся повозкой, чтобы не нагружать тягловых животных без необходимости. На козлах сидел Лаег. Однажды утром на заупрямившихся ни с того ни с сего ульхасов возымела действие только пространная эмоциональная речь племянника, да и позже молодого человека эти упрямые бестии слушались лучше, чем остальных. Поэтому общение с ульхасами стало обязанностью Лаега.
Добравшись до равнинных областей среднего Дора, повозка повернула на север, и чем дальше туда, тем спокойнее становились люди и размереннее жизнь. Каменные замки южного Дора сменились небольшими городками и поселками, нередко даже не имеющими стен.
…Серое небо, серые звезды, черные ветви искореженных неведомой силой деревьев; нет сил, чтобы приподняться, встать, закричать… Кто видел такую картину хоть раз — не забудет никогда.
Когда на горизонте показалась долгожданная синяя полоска гор, Райсена внезапно начали мучить
