небезосновательно опасаясь, что в один прекрасный день оное сооружение рискует обвалиться, похоронив под своими обломками всех, оказавшихся на тот момент внутри. Впрочем, умереть от удара трухлявых досок было невозможно – но все равно перспектива малоприятная.
– Ну, я побег. Жди, я вернусь скоро… – Свен улыбнулся, стараясь хоть как-то подбодрить товарища, и исчез. Ни в эту ночь, ни на следующий день он не вернулся.
Юноша проснулся, захлебываясь от слез, быстро поднялся на ноги и исчез в темноте. Рыдания душили его, неожиданно вернувшиеся воспоминания приносили только боль, нестерпимую, непрекращающуюся боль. Свен не вернется никогда. Более или менее оклемавшись, он начал выбираться из «дома» и только тогда узнал, что того зарубил по пьяни какой-то стражник.
Он плакал, не стесняясь своих слез, – ведь никого, кто мог бы его пристыдить, рядом не было и быть не могло. Почему – он и сам не мог бы объяснить. Разве он мог что-то сделать тогда? Как-то помешать стражнику-садисту? Спасти друга, когда сам был почти при смерти?
И неожиданно перед его мысленным взором всплыло лицо неизвестного всадника. Юноша вздрогнул, посмотрел в темноту, словно ожидая увидеть там этого таинственного вельможу. Вытерев слезы, он поднялся на ноги и уверенно зашагал обратно.
– Планет-координатор, тут тревога в секции связи. Они засекли неопознанный входящий сигнал. Кодировка наша, но отсутствует адресация. Координаты источника, судя по пеленгу – где-то в космосе, над плоскостью эклиптики. Однако сигнал проходит почти мгновенно, без видимых задержек. Точное запаздывание сейчас выясняют.
Рамаррин от удивления просто сел на собственный хвост. Кто-то освоил сверхсветовую связь? Если да, то почему он не слышал о таком проекте? А если шалят маги, как они могли воссоздать сложный цифровой формат сигнала?
– Сигнал уже расшифровали?
– Так точно. Это предложение организовать защищенный видеочат. Причем в качестве адресата указывают вас. Вы что-нибудь понимаете?
Синий дракон понимал только одно – это означает большие неприятности. Хвостом чуял. И не ошибся, что самое мерзкое. Когда приборчик зафиксировал, что в кабинете не осталось никого, кроме непосредственного адресата, включился голопроектор.
– Эльф, Воитель тебя забери, КАК?!
– Ваш собственный спутник связи и немного любезного общения с духами машин, – любезно пояснил собеседник. – Извини за эту маленькую демонстрацию силы, но все другие пути слишком медлительны. Думаю, когда ты узнаешь срочность моего дела, ты поймешь, что это был единственный способ.
Координатор взял себя в руки.
– Ясно. Тогда переходи сразу к делу, ваше умение плести словесные кружева я оценю как-нибудь в другой раз.
– Как пожелаешь, дракон. Тебе что-нибудь говорит имя Закат Аркон?
– Вы? – почти спокойно уточнил Рамаррин. Только сжатые когти выдавали его напряжение.
Криэйторская тварь, значит. И даже спутниковая разведка не сумела отличить ее от оригинала. Ну и кто после этого настоящий дикарь?
– Мы, – подтвердил эльф. – Только не торопись кидаться с разоблачениями к Лидеру.
– И почему же?
– В этом случае детишки скорее всего умрут. А это не нужно никому из нас, верно?
– Согласен. Что вы за них хотите?
Эльф нехорошо улыбнулся.
– Прежде чем я назову цену, мне надо еще кое-что тебе рассказать. Не знаю, в курсе ли ты, что этот краснокрылый юноша – потенциальный маг? Причем маг Предела?
– ЧТО?!
– Не в курсе, – понимающе кивнул собеседник. – Значит, теперь знаешь.
Рамаррин не просто знал – он превосходно понимал, что это означает. Проклятые гуманоиды просто держали его за горло. Пожертвовать молодыми разведчиками, даже потенциальным лидером, координатор был готов. В крайнем случае. Но мага нужно вытащить, какую бы цену с него не потребовали. Если эльф не солгал, то юнец – единственная надежда на возрождение расы.
Кстати, раз уж об этом зашла речь…
– Откуда мне знать, что вы не блефуете? Закат у вас, и я не могу его обследовать.
– И не нужно. Если я хоть что-то понимаю в психологии Желтого Лидера, он пропустил юнца через все мыслимые проверки сразу, как только заполучил его в свои лапы. Тебе нужно только добыть эти материалы. Когда ознакомишься, тогда и продолжим разговор.
– Ты хочешь сказать, Лидер знал о его ценности для расы, и все равно отпустил в поход? – синий недоверчиво дернул ухом. – Извини, но ты несешь чушь, эльф. Желтый – редкостная скотина, но не дурак и не предатель.
– Я знаю, – беззаботно улыбнулся эльф. – Он не знал. Мы слегка… отвлекли его, чтобы такая мелкая деталь выпала из поля зрения адмирала. Ящер большой, документ маленький…
– Ты специально меня провоцируешь? – сдержанно поинтересовался Рамаррин.
– Нет, что ты. Мне никакой выгоды от того, что ты придешь в бешенство. Просто наслаждаюсь положением. Нечасто маленьким хрупким эльфам удается посрамить могучих и мудрых драконов, правда ведь? Так что позволь мне получить законное удовольствие.
– Чтоб до тебя криэйтор добрался! – от всей души пожелал дракон. – Матерый такой, опытный мастер пыток. Впрочем, если доберусь я, легче не будет, обещаю. Кстати, с кем я говорю?
– А ты меня не узнал? Тогда и не надо. Крепче спать будешь, – голос перворожденного лился нежно и звонко, как весенний ручей. Никакой угрозы, одно веселье и доброжелательность.
– Говори, что тебе надо, гаденыш двуногий.
– Проверь документы. А потом поговорим.
В воздухе загорелся символ отбоя. Рамаррин так врезал лапой по столу, что тот рассыпался.
Загнали, сволочи. Как зверя в капкан. И ведь знают, чем его взять…
Эльфы всегда считались самыми слабыми игроками на политической доске. Да, они занимали два мира розетты, но это были сельскохозяйственные миры, к тому же не слишком пригодные для жилья. Только остроухие, с их продуманной на века вперед экологической политикой и знанием жизни во всех проявлениях, могли взяться за обустройство Майдени и Онлиара, превратив их в райские сады. Если бы кто-то решил эти две планеты завоевать, то скоро ему пришлось бы осваивать голый камень и песок. А все другие миры столкнулись бы с продовольственным кризисом, потому что именно эльфы были главными экспортерами вкусной, дешевой и здоровой пищи для всех остальных рас. Ходили слухи, что они (через третьи руки, конечно, не сами) иногда поставляли еду даже криэйторам.
Но если бы кому-то всерьез понадобилось их уничтожить – считалось, что в масштабной войне перворожденным ничего не светит. Их оружие до сих пор оставалось на уровне лука и стрел, хотя в этом вопросе они достигли совершенства. Их магия умела делать много странных и интересных вещей, но сильнейший заклинатель планеты мог единовременно умертвить от силы десятка два человек или одного дракона. Их воины были умелы и отважны, но по физической силе и выносливости уступали даже человеку.
Против этого у других рас были: орбитальные ковровые бомбардировки; заклинания, способные убить целый город; монстры, разрывающие броню голыми руками и выдерживающие попадание гранаты в упор. Беспомощнее эльфов на войне были разве что риттели.
Но мало кто учитывал, что именно нелюбовь к войнам сделала остроухих первоклассными специалистами в деле поддержания мира. Не умея и не желая проливать кровь рекой, эльфы очень хорошо научились обходиться парой ведер красной жидкости – там, где это было необходимо. Не способные встать лицом к лицу – замечательно натренировались бить в спину. Иголочный укол в их исполнении мог причинить больше вреда, чем удар меча. Пацифист с кошельком золота порой опаснее милитариста с пушками. А дипломат с ласковым словом – страшнее их обоих.
И ведь координатор все это прекрасно знал! Но повелся как ребенок. На стереотипы. «Эльфы слабые, эльфы примитивные…» Недооценил угрозу, болван! И ведь не в первый раз втягивает свой народ в это
