Наши самолеты в небе разминулись...
Зацепилась я ненастьем за плетень...
Застыли клены в июльском снегу...
...Все проблемы разрешу,
Со своим нетленным прахом
напоследок согрешу.
Будет лентой пулеметной Красоваться поцелуй...
Синеокая улыбка полоснет
зарею по лицу...
Я так тебя любил, что стены
падали во тьме...
Я расскажу, как наших мальчиков
Сделали на пальчиках...
Пусть уходит грусть, и я к тебе припрусь..
Увидел белые банты,
Любовь накрыла - и кранты...
Без тебя мои глаза, как налитые груди без чада...
Я попала в сети, которые ты метил...
Расцепились наши руки, и упали в пол глаза...
Я могу летать, веками порхая...
Все фигня, только ты и я...
Да и ты фигня!
От моей любви желтый снег под твоим окном...
Ананасы и кокосы-апельсиновый рай!..
Я тебя всегда ждала,
Одного тебя всегда ждала,
А сейчас я пришла...
Слов не говоря, искусай меня...
Как подорванный на мине,
О любви кричу Марине...
У меня от любви крышу сорвало с петель..
Поцелуй меня украдкой, вислоухая принцесса...
Я не буду целовать холодных рук...
Самое приятное, что после того, как некоторые из этих «уродий» были зачитаны мною с экрана, ко мне на улице подошли две девчонки-тинейджерки с «задоринками» в глазах и, хихикая, спросили, слышал ли я песню, которую пела Аллегрова про императрицу Екатерину.
-Да, слышал,
-А вы, дядя Миша, ничего не заметили?
-Нет.
-Как вам не стыдно! Ведь в песне Екатерину ежевечерне экипаж уносил
на окраину Москвы.
-Ну и что?
-Дядя Миша... Вы что, совсем мышей не ловите? Екатерина жила в Петербурге!
Да, - согласился я, - не слабо ее уносил экипаж!
Ну что ж! Вот и молодое поколение начало радоваться миру, который перевернулся!
А на прощание они мне сделали подарок:
-Для вас специально выписали, дядя Миша, на дискотеке:
Пролетела стая птиц,
И закапало с ресниц!
С НОВЫМ ГОДОМ, СОБАКИ!
Мои студенческие годы проходили в столице. Москва - столица музеев, театров, институтов - стала для меня еще и столицей всесоюзных перевернутостей. Например, несколько плакатов «Вперед к