стулья, полки, шкафы. Теперь кабинет правительницы буквально слепил глаза непорочной белизной. Правда, кое-где в этой арктической колыбели мелькали голубые пятна, опять же в странном для вкуса Тормано расположении. Более того, ему, воспитанному на традициях Востока, претила эта безыскусность. Похоже на крестьянские домотканые ковры… Нет чтобы обрамить эти синюшные пятна золотом или серебром, пустить инкрустацию, не пожалеть драгоценных камней!.. Кабинет чем-то отдаленно напоминал казарму с претензией на непорочность и чистоту замыслов его хозяйки, а также на верность государству — то-то вокруг было использовано только два цвета: белый и голубой.
Что за странные причуды у современных правительниц!
Тормано этого понять не мог, как и многого другого, но в том была его беда. Он практически не разбирался в религиозных воззрениях подавляющей части населения Содружества, для которых белый и синий цвета являлись священными, символизирующими девственность души и чистоту помыслов. Собственно, слово «девственный» не побоялись употребить даже в пресс-релизе, выпущенном Министерством внутренних дел. Это сообщение было посвящено обряду переделывания служебных помещений дворца правителя и приведения его в соответствие с местными традициями.
Удивительные обычаи! В сознании Тормано с детства уложилось, что белый цвет — это цвет похорон, скорби и плача, а здесь, в соседнем государстве, эта раскраска считалась олицетворением доблести и чистоты. Ладно, на вкус и цвет товарищей нет — пусть они восхваляют белое и голубое, пусть плюют на то, что чище смерти ничего не бывает. Все равно в этом кабинете он чувствовал себя как в медицинском учреждении, в котором выключили центральное отопление. Врач в этом в заведении тоже был одет соответствующим образом — на архонтессе был белый брючный костюм, из-под расстегнутых пол пиджака выглядывала королевской голубизны блузка.
— Правительница, — наконец начал он, — доклады, приходящие к нам с Вотана, малопонятны и противоречивы. Единственный способ составить более менее верную картину событий, в последнее время потрясших Вотан, — это сличить их с другими донесениями, приходящими из зоны, оккупированной Кланом Нефритовых Соколов. Кроме того, необходимо изучить вести с Моржеса — только тогда, надеюсь, нам удастся сложить эти обрывки, намеки и непонятно к чему приведенные цифры в нечто общее. В настоящее время очевидно одно — Соколы и Волки находятся в состоянии, близком к войне. Боевые действия могут начаться со дня на день. Суть конфликта нам непонятна. Если строить догадки, то рано или поздно придешь к выводу, что причина противостояния в борьбе за лидерство. Каждый из кланов претендует на роль ведущего в сообществе.
— Вы полагаете, что этот конфликт возник на почве расхождений, существующих между так называемыми Крестоносцами, которые ратуют за продолжение войны — причем вести ее они намереваются самыми драконовскими способами, — и теми, кого обычно именуют Опекунами, настаивающими на том, что Внутренняя Сфера нуждается в опеке доброй и мудрой силы? Последние, например, намерены приложить все усилия, чтобы продлить перемирие.
Тормано пожал плечами.
— К сожалению, на этот вопрос мы ответить не можем. Ясно только, что речь идет о том, кто захватит власть. Катрин улыбнулась.
— Мне кажется, что сидеть над разведданными и только на их основе пытаться отыскать истинные причины процессов, происходящих в стане врагов, — неблагодарное занятие. Мы нуждаемся в более широком, общем, я бы сказала — философском взгляде на проблему. Мне повезло случайно встретиться с Ханом Феланом Келлом, нам удалось поговорить на эту тему. Регент по военным вопросам Ком-Стара тоже был так любезен, что навестил меня и поделился своими мыслями по этому вопросу. Только полагая, что нам ясны цели и образ мышления кланов, можно попытаться составить, реальный прогноз их действий на ближайшее время.
— Бесспорно! Как мне кажется, ситуация на Вотане определяется стремлением Волков, невзирая ни на что, разбить Нефритовых Соколов. Оба эти рода понесли значительные потери, когда в Боралтауне погиб ильХан Ульрик. Это случилось десятого декабря прошлого года. Тут же, в течение нескольких дней, отовсюду исчезли эмблемы, знамена и прочая атрибутика рода Волка. Объяснение одно — все выжившие члены этого ордена были приняты в состав Соколов. Как это случилось, на каком основании, где и когда происходила церемония приема — нам неизвестно. Затем все пошло кувырком — какой-то последний, неизвестно откуда появившийся Волк вызвал на поединок одного из Ханов рода Нефритовых Соколов и убил его. Дальше больше, не прошло и трех дней, как на Боралтауне появился новый род — какие-то Нефритовые Волки. Что это за зверь такой, не могу представить!..
Архонтесса взяла со стола позолоченный нож для вскрытия писем и, повертев его в руках, вновь положила на декорированную голубым орнаментом столешницу и ответила:
— Это можно истолковать следующим образом — смерть Хана Соколов освободила Волков от части их обязательств по отношению к победившему роду.
— По крайней мере, так это выглядит, — согласился Тормано. — Первого числа Ханы других родов прибыли на Вотан. Все разведывательные службы государств Внутренней Сферы ожидали, что после гибели Ульрика кланы вернутся на свою базу для выборов нового ильХана. Так они поступали раньше, однако, по моему мнению, они для того и съехались на Вотан, чтобы устроить голосование здесь, в пределах зоны оккупации. Что там происходило на заседании Ханов, мы не установили, однако внешние наблюдатели отметили, что и на этот раз не обошлось без скандала. Что-то у кланов все пошло шиворот-навыворот — и вот результат: повсюду исчезли всякие приметы рода Нефритового Волка и вновь появились знаки рода Волка.
— Что это значит?
— Понятия не имею. — Тормано вновь пожал плечами. — Сначала можно было предположить, что в результате междоусобной войны Волки и Соколы объединились. Оба рода оказались на грани краха, и слияние было самым разумным решением. Удивительные сообщения пришли с Моржеса, где, как оказалось, главные силы Соколов разгромлены наголову. Если сообщения о разногласиях и боях, которые происходят между Соколами и Волками и на других мирах, верны, то те и другие понесли невосполнимые потери. Как хотите, правительница, а я склоняюсь именно к этой точке зрения, ведь оперативные донесения подтверждают: везде, где Соколы и Волки встречаются, начинаются ожесточенные бои. Катрин откинулась к спинке кресла.
— Чем грозит Лирану объединение войск Фелана и Моргана Келлов на Арк-Ройяле и появление в этом районе новой военной силы? Ведь Морган и Фелан — весьма влиятельные фигуры.
— Доклады с Арк-Ройяла достаточно противоречивы. Население планеты, кажется, хранит верность правящей фамилии, поэтому люди Келла предпочитают не распространяться о своих планах. Вот еще что — по слухам, они развернули активное строительство на острове Браонач. Он, по существу, пребывает в первобытном состоянии, инфраструктура там развита очень слабо. Люди Келла ввели в действие некоторые новые законы, так что нельзя исключить у них намерения иметь в пределах Внутренней Сферы свой собственный мир.
Тень неудовольствия пробежала по лицу Катрин Штайнер, затуманила ее взгляд.
— Черт побери! Неужели они осмелятся бросить мне вызов?
— Правительница, декларация Моргана Келла и конкретные меры, принимаемые наемниками по вовлечению Арк-Ройяла в систему оборонительного кордона — это благо для нас. Подобное соглашение позволяет нам снять с себя ответственность за очень протяженный участок границы. Причем на самом опасном направлении. Откровенно говоря, я не вижу. как мы смогли бы оборонять этот сектор космоса.
— В том-то и сложность: с одной стороны, как вы утверждаете, мы не в состоянии сохранить неприкосновенным значительный участок нашей границы; с другой — я не могу доверить ее оборону Моргану. Поступая таким образом, я формально снимаю с него всякую ответственность за мятеж, который он поднял против меня.
Катрин пальцами левой руки вновь взяла нож за лезвие — впечатление было такое, словно клинок прошел сквозь ладонь.
— Народ начнет интересоваться, почему я смотрю сквозь пальцы на бунтовщика, который когда-то отказался от вассальных обязанностей по отношению к нашему союзу, а теперь имеет тайный умысел основать свое собственное — бандитское! — государство.
Тормано отрицательно потряс головой.
