– Кузнецов!
Василий вышел.
– Садись и поедем! – сказал гиляк.
– Куда?
– Узнаешь… По службе!
Василий подошел к очагу и сказал Кате:
– Меня опять зачем-то полковник вызывает.
– Что такое? – встрепенулась Катя.
– Меня не провожай и не подавай вида, – сказал Васька и тихо пожал ее руки, когда она хотела обнять его.
Он весело подбежал и прыгнул с разбега в оморочку, вытолкнув ее из-под берега на стремнину.
– Ты так утопишь, – сказал Ибалка.
– Ты забыл, что прежде был гиляком?
– Конесно! Раньше-то был, – ответил Ибалка.
К полудню на досках отдыхали длинные ряды круглых караваев. Выпечка закончилась, и Сашка с Ксеней могли отдохнуть.
Обед был готов, а Василий не возвращался.
– Че ево ждать, садись обедай! – сказала красная от работы у печи Ксенька, уплетавшая похлебку из солонины.
Сел за стол Сашка.
Катя побродила вокруг, посидела у костра, оглянулась на реку. Никого не было видно на другой стороне. Лагерь военной экспедиции перенесли вчера еще ниже, он теперь в трех верстах от прииска, там скученно живут задержанные старатели, которых опрашивают и переписывают. Там начались болезни среди детей, как слыхала Катя, людям не разрешают оттуда ездить в пекарню, обыскивают их, требуют золота, в чем-то всех подозревают. Кого и почему задерживали – никто толком не знал. Говорили, что целый баркас с арестованными готов был к отправке в город.
– Катя, садись, – сказала Ксеня.
Катерина налила себе похлебки, взяла ложку, но не стала есть и положила ее.
– Лодка идет! – сказала она.
Подошла лодка. В ней четверо солдат. Василия с ними не было. Катя быстро отнесла похлебку, не прикоснувшись к ней, вылила в котел.
Ксенька пошла отпускать солдатам хлеб.
– Его, наверно, для расчета вызвали, квитанцию дадут, чтобы потом в интендантстве получить деньги, – сказала она. – Вася сам говорил, что квитанции с них попросит.
Солдаты прошли с мешками. Они сложили все на крыльце и вдруг бегом кинулись за пекарню, где бил родпик. Попили воды, поплескались и зашли в дом. Унесли мешки с хлебом, и лодка их ушла.
– Они че-то обратно идут! – сказала Катерина через некоторое время.
Двое солдат остались в бате, а двое старших, оба с нашивками на погонах, возвратились.
– Хозяйка, зайди в пекарню, – сказал старший. Ксеня и Катерина живо вошли в дверь. Катя настороженно поглядывала то на одного, то на другого солдата.
– Саша! – крикнула Ксеня, опасаясь, как бы не случилось чего плохого.
Сашка вошел в пекарню.
– Поедешь с нами! – сказал ему солдат.
– Зачем? – спросила Ксеня.
– Маленько надо помочь, а то разобьем лодку.
Катя чувствовала, что солдат врет.
– Ладно! – сказал Сашка.
Катерина стояла в дверях и как бы не хотела выпускать Сашку. Он отстранил ее своими мягкими, осторожными руками и вышел. Молодой солдат пошел за ним.
– Вот так-то, барышня! – сказал Кате усатый солдат.
– Зачем он вам? – спросила опять Ксеня.
– А ты его знаешь?
– Знаю.
– Кто он?
– Рабочий у нас. А что? Куда вы его?
– С нами уедет! – ответил молодой солдат загадочно. Он хотел идти, но задержался. – Мы на родник
