Сомов прикрыл глаза. Стояла тишина. Казалось, не происходит ничего. Он представить себе не мог, что вскоре на территорию госпиталя ступят убийцы. И ничего нельзя изменить.
Минуты бездействия были самыми жуткими. Ожидание парализовывало.
А штурмовики вгрызались все глубже и глубже в защитпокрывало, как оголодавшие крысы. А таймер, заведенный компьютером и висящий перед носом Сомова, показывал, сколько осталось. Сотни больных людей, судьба уникального оборудования, сам госпиталь – возможно, часы отсчитывали, может быть, сколько осталось им существовать. И самому Сомову погибать тоже никак не хотелось. Но…
Таймер кончил отражать минуты. Пошли секунды.
– Защитный комплекс прорван, – буднично сообщил комп и добавил: – Черт побери.
Скрестились гибельные, наполненные огромной энергией лучи штурмовиков и двух охранных башен.
Полыхнули плазменные разрывы. Сомов зажмурил глаза, а когда открыл их, увидел, что одного штурмовика и двух башен нет.
Корабли прорвали первый рубеж обороны и неторопливо двинулись вперед. Им предстояло уничтожить еще четыре башни.
От штурмовиков отделились светлые точки пробойных ракет. Опять полыхнуло пламя. Еще одна башня уничтожена.
– Спаси нас господи! – Сомов истово перекрестился и стал ждать конца.
Командный пункт тряхнуло так, что у госпитальера лязгнули зубы. Ракета взорвалась в районе блока интенсивной терапии.
– О, Боже мой! – застонал Сомов.
От штурмовика оторвалась еще одна ракета и рванулась к административному блоку. Госпитальер зажмурился. Он понял, что пришла его смерть. Она имела вид неумолимо надвигающейся ракеты- пробойника…
– Триста единиц! – как ужаленный заорал Утконос, теряя свое знаменитое самообладание.
– Триста, – неожиданно спокойно кивнул Док Сэм.
В боксе, где был помещен Черный шаман, взорвался сгусток биоэнергии величиной с солнце.
А потом…
Помещение бокса будто пошло рябью. Плавные линии сместились и приобрели угловатые очертания, тогда как углы стали округлыми и мягкими. Предметы стали другими, не менее реальными, но в них что-то сдвинулось. Возникло фиолетовое свечение.
– Дьявола ему в глотку! – вдруг прокричал Утконос непонятно из каких глубин подсознания всплывшее ругательство. На глазах корежились и мялись диски и сетка диагностического оборудования. Будто кто-то невидимый, но невероятно мощный, закручивал крепкие металлические предметы и хрустел, как леденцами, ал-мазокерамикой.
– Комп! Нейтрализаторы! – спокойно приказал Док Сэм. – На тридцать процентов.
На бокс высшей зашиты в тот же миг накинули силовой защитный колпак по типу тех, которые имеются в боевых космолетах и предохраняют их от ударов противника. Но полной уверенности, что силовой колпак сдержит загадочную силу, не было.
Однако смерч не вышел за пределы бокса.
Осколками разлетелся диагност. Потом рванул гранатой биопотенциометр.
Шторм все рос.
– Сорок процентов нейтрализации! – приказал Док Сэм, когда с треском лопнула СТ-камера в коридоре рядом с боксом Черного шамана, и по потолку в пластике, выдерживающем бронебойный удар, поползли трещины.
Поле нейтрализации включилось на сорок процентов. Рвущаяся наружу таинственная сила была снова заперта в боксе.
Через минуту рванул СТ-визор в соседнем с боксом помещении.
– Шестьдесят процентов нейтрализации! – все так же спокойно приказал Док Сэм, тогда как Утконос готов был забиться в истерике.
И опять силу удержали в боксе. Она дожевывала аппаратуру, кусками сдирала силоэластик, который свисал лохмотьями со стен и потолков. А в центре этого буйства стихии спокойно лежал на полу Черный шаман, и на его лице было написано мировое спокойствие.
Хрясь – через комнату от бокса свилось в узел пластиковое кресло. Сила опять пробилась.
– Семьдесят процентов мощности! – приказал Док Сэм, прищурившись.
Теоретически поле нейтрализации можно догнать до ста. Но что тогда? Тогда поле может вырваться из-под контроля само, и уж оно-то сметет весь корпус. Кроме того, оно потребляет огромное количество энергии. Уже выключены системы жизнеобеспечения в остальных секциях. Если главная и резервная энергоустановки полетят, люди просто задохнутся в умершей подводной станции, которой и являлся спецсектор.
Бац – на восемь частей развалился диагност, расположенный в соседнем помещении.
– Док, что это?! – взвизгнул Утконос, скосив глаза. По стене «штаба» ползла трещина. Таинственная сила добралась и сюда.
