Может, в его изначальные намерения входило унизить ее?
Или он просто действовал в соответствии с очевидными обстоятельствами? Но тогда почему бы ему просто не овладеть ею к их взаимному удовольствию?
Не найдя ответа на мучительные вопросы, Мэнди набросила платье и принялась дрожащими пальцами застегивать пуговицы. Она чувствовала себя униженной, раздавленной собственной слабостью. Ее удивляло, как могла она столь низко пасть за столь короткое время.
Впрочем, ответ напрашивался сам собой. Едва завидев Кена, она вновь подпала под действие его обаяния и желаний, которые казались давно погребенными под пластами времени.
Но разве можно до сих пор сохранять эмоциональную привязанность к человеку, известному ей своей безжалостностью и коварством? Эта мысль заставила Мэнди почувствовать себя последней дурой и наполнила душу горечью.
У нее возникло непреодолимое желание поскорее удрать и больше никогда не видеться с Кеном. Но, разумеется, все это было нереально. Самое важное, на чем предстояло сосредоточиться, — это как дожить до конца дня.
Надеясь как-то отвлечься от невеселых дум, Мэнди налила себе кофе и стала медленно его пить.
Кен ясно дал понять, что не намерен работать во время уик-энда, из чего следовал единственный вывод: никаких консультаций здесь проводиться не будет.
Но тогда что Мэнди тут делает?
Еще Кен утверждал, что предпринимает эту поездку вовсе не для того, чтобы увлечь Мэнди в постель, и последние события являлись тому доказательством. Минуту назад ему не стоило большого труда добиться желаемого.
Таким образом, загадка оставалась без ответа.
Но если бы на этом все заканчивалось! Существовали и другие вопросы. Например, почему они с Кеном остались здесь наедине? Куда подевалась прислуга?
— Можем начинать завтракать?
Мэнди вздрогнула, заметив рядом неслышно приблизившегося Кена. Он оделся в серые брюки и летнюю оливковую рубашку. Его волосы все еще влажно поблескивали. Он выглядел подтянутым и очень эротичным.
Избегая встречаться с ним взглядом, Мэнди отставила чашку и направилась во двор на подгибающихся ногах.
На полпути он подхватил ее под локоть, чтобы проводить к столику, на котором миссис Брэдли заранее накрыла холодный завтрак.
Изо всех сил стараясь скрыть смущение и напустить на себя спокойный и уверенный вид, Мэнди села на предложенный стул.
Нагретый солнцем воздух был чист и насыщен ароматами свежести.
Заняв место напротив гостьи, Кен снял крышки с блюд. Вероятно, вспомнив вкусы Мэнди, он оставил без внимания ломтики копченого лосося и принялся накладывать ей на тарелку холодное мясо разных сортов.
Мэнди воспользовалась паузой, чтобы незаметно вглядеться в его лицо, и увидела все те же выразительные серые глаза, нос с горбинкой, волевой подбородок с едва заметной ямочкой и губы, одновременно строгие и чувственные…
Кен поднял голову, и Мэнди поспешно отвела взгляд. Едва заметно улыбнувшись, он положил ей на тарелку немного салата.
— Спасибо, — сдержанно кивнула она.
Он взял себе пару ломтиков лосося, а потом принялся намазывать хлеб маслом. Мэнди невольно залюбовалась его красивыми мускулистыми руками и аккуратными точными движениями. Машинально облизнув губы, она заставила себя опустить глаза.
За едой Мэнди поинтересовалась:
— Почему ты позволил миссис Брэдли уйти?
— Потому что по уик-эндам у нее выходные, — невозмутимо пояснил он.
— Но разве она не живет здесь постоянно?
— Верно, только конец недели предпочитает проводить у подруги в деревне. — Вынув из ведерка со льдом бутылку белого шардонэ, Кен спросил: — Немного вина? Или предпочитаешь апельсиновый сок?
— Сок, пожалуйста. — Помолчав, Мэнди спросила: — А сколько вообще людей у тебя работает?
— Здесь? Кроме Лиз есть горничная Милли, Боб, который заботится о бассейне, спортивном зале и автомобилях, да еще пара садовников.
— Насколько я понимаю, у всех сегодня выходной?
Хэттон ответил широкой белозубой улыбкой, в которой была масса иронии.
— Как ты догадалась?
Мэнди нахмурилась.
— Мне просто интересно, чего ты добиваешься?
— Для начала немного уединения. А в чем дело? Тебе не нравится находиться со мной наедине?
Пропустив мимо ушей провокационный вопрос, она заметила:
— Ты говорил, что не работаешь по выходным.
— Правильно.
— Следовательно, здесь никаких консультаций не намечается?
— Нет.
— Так зачем ты притащил меня сюда? Я приехала в Лондон по делу. Именно за это мистер Кэмпбелл платит мне.
— Не волнуйся, ты сможешь получить отчет по всем темам, которые будут затронуты на консультациях.
— Но я и сама желала бы спросить кое о чем. И вообще, мне не хочется оставаться… здесь. — Она едва не сказала «в этой ловушке». Потом, отвечая на предыдущий вопрос, добавила: — Кроме того, мне не нравится быть с тобой наедине.
— Боишься того, что может случиться с тобой?
— А что со мной может произойти?
— Да что угодно… — Тихий голос Хэттона прозвучал с оттенком угрозы.
— Не нужно меня пугать.
— Зачем мне это?
Чтобы вывести меня из равновесия или взять надо мной верх…
Видя, что Мэнди не отвечает, Кен заметил:
— Ты не можешь найти ни единой причины… Кстати, ты бледновата. Наверное, постоянно недосыпаешь. Когда я заглянул к тебе сегодня утром, то пожалел и не стал будить.
— Ты входил в мою комнату? — Мысль о том, что Кен стоял и смотрел, как она спит, заставила Мэнди почувствовать себя неуютно.
— Дверь была не заперта.
— Сегодня вечером я ее закрою на ключ. — Как только фраза была произнесена, Мэнди пожалела о своих словах. Желая загладить неловкий, по ее мнению, момент, она поспешно заговорила: — Если я и бледна, то лишь потому, что моя косметичка куда-то запропастилась.
— В твоей комнате есть все необходимое, — заметил он.
— Я не намерена пользоваться той парфюмерией, так что, если не возражаешь, мне бы хотелось получить свою косметичку обратно.
— Возражаю.
— Так все-таки это ты ее утащил? Но почему?
— Мне хочется, чтобы от тебя исходили те же ароматы, что и в прошлом, и чтобы ты выглядела как девушка, с которой я некогда занимался любовью.
— Но с той поры много воды утекло. Я уже не та наивная и доверчивая дурочка, какой была прежде. Я сильно повзрослела.
— Возможно, но для меня ты осталась прежней.
