— Тем более что офис фабрики находится в таком красивом старинном здании, — добавил Хэттон.
— Разве вы там бывали?
— Да. Я отправился туда прямо из аэропорта, чтобы встретиться с Томом. — Произнеся эту фразу, Кен замолчал, оставив Мэнди в недоумении, и принялся мелкими глотками попивать виски с содовой, любуясь пляской языков пламени в камине.
2
Досадуя на себя за несдержанность и чувствуя, что пауза в разговоре неприлично затянулась, Мэнди нетерпеливо пошевелилась в кресле и спросила:
— Вы родились в Англии?
— Нет, в Америке. Мой отец был американцем, а мать англичанкой. К несчастью, они погибли в результате аварии на высокоскоростной трассе, так что в двенадцать лет я попал в Лондон на воспитание к родителям моей матери.
Мэнди сочувственно вздохнула.
— Тяжело лишиться сразу обоих родителей…
— Да, поначалу я сильно горевал. Но бабушка с дедушкой оказались чудесными людьми. Они приняли меня с распростертыми объятиями и постарались сделать все, чтобы в мою душу вернулся покой. Дед, Майкл Макраферти, выходец из Шотландии и очень гордится этим. Он занимался банковским бизнесом, а бабушка помогала ему во всем. Я пообещал деду, что первого сына назову его именем, — улыбнулся Кен.
Воспользовавшись удобным моментом, Мэнди собралась было спросить, женат ли Хэттон, но тот продолжил:
— Бабушка с дедушкой обожали друг друга и очень жалели, что у них была только одна дочь. Они с самого начала намеревались завести большую семью. Дед мечтал о сыне, который пошел бы по его стопам…
— И вы заменили им ребенка?
— Верно.
— А ваши дед и бабка еще живы?
— Дед очень даже жив. Каждый день является в офис и работает продуктивнее иных молодых.
— На отдых не собирается?
— Даже слышать об этом не желает. Вот если бы бабушка не умерла, тогда другое дело, а так ему скучно сидеть дома одному…
Тут разговор прервался, потому что дверь распахнулась и в гостиную стремительно вошла Джулия. Как обычно, она была очень изысканно одета, аккуратно причесана и выглядела чрезвычайно элегантно. По сравнению с ней Мэнди показалась себе замарашкой.
Радостно сверкнув прелестными голубыми глазами, Джулия воскликнула:
— Кен, дорогой! Как я рада тебя видеть!
— Джулия! — Поставив стакан на столик, Хэттон встал.
Взяв гостя за обе руки, Джулия с жаром поцеловала его прямо в губы. Затем она опустилась на диван и заставила Кена сесть рядом.
— Я была у приятельницы, но, если бы знала, что ты приедешь сегодня, непременно вернулась бы пораньше. Ну, рассказывай новости! Что произошло в Лондоне с тех пор, как мы последний раз виделись? Боже, как давно это было…
— Надеюсь, вы простите меня? — Отставив бокал, Мэнди захватила конспект и приготовилась уйти.
— Я распорядилась, чтобы ужин подали в восемь, — сообщила ей Джулия.
— Боюсь, мне придется его пропустить. У меня сегодня свидание.
Это была ложь. Однако на этот раз Мэнди действительно обуяла ревность.
— В таком случае желаю вам отлично провести время, — произнес Хэттон.
— Всего хорошего! — Встретившись с его серыми глазами, Мэнди мгновенно поняла, что он и на этот раз правильно оценил ее душевное состояние.
Она прикусила губу и поспешила к выходу.
В течение следующей недели, живя под одной крышей с Хэттоном, Мэнди ни разу не встретилась с ним. Несмотря на то что она была ранней пташкой, Кен успевал уйти до того, как она спускалась к завтраку. Возвращался он, когда Мэнди уже лежала в постели.
Вот и отлично, убеждала она себя. Наверняка Хэттон такой же повеса, как большинство людей подобного толка. Он не может пропустить ни одной девушки, без того чтобы не завести с ней флирта.
Что же касается его отношения к Мэнди, то тут, несомненно, справедливо выражение «с глаз долой — из сердца вон». Не видя взбалмошной студентки, Кен наверняка давно выбросил ее из головы.
Осознавая все это, Мэнди прилагала массу усилий, чтобы отогнать от себя образ поселившегося в их доме человека и вновь ощутить себя свободной. Однако, вместо того чтобы улетучиться, навеянное Хэттоном очарование со временем лишь усиливалось.
Он проник даже в ее сны.
Пока Мэнди спала, ее подсознание высвобождалось из-под контроля и рисовало соблазнительные картины. Раскинувшись на постели, она словно наяву видела Кена и страстно жаждала его прикосновений, поцелуев и крепких мужских объятий. Мэнди безумно хотелось заняться с Хэттоном любовью.
Однажды утром, еще не проснувшись окончательно, она вдруг сообразила, что до сих пор не знает, женат ли Кен. Он не носил обручального кольца, но вполне могло оказаться, что предмет ее тайных вожделений является чьим-то мужем, принадлежит другой женщине или просто вовлечен в серьезные отношения.
В ужасе от подобной возможности и в надежде, что страхи ее напрасны, как-то раз, завтракая наедине с отцом, потому что Джулия предпочитала, чтобы утром еду ей подавали в постель, Мэнди поинтересовалась у него:
— А куда это запропастился наш гость? Что-то я его не вижу…
Отложив в сторонку финансовый документ, который он просматривал, Том сказал:
— Кен сейчас очень занят.
— Скажи, ты хорошо его знаешь? Что он за человек?
— Порядочный, честный и очень умный, если не сказать гениальный. Несмотря на то что ему всего двадцать семь лет, он успел стать мультимиллионером. Вдобавок в один прекрасный день Кен унаследует бизнес своего деда.
Заметив в глазах дочери оттенок разочарования, Том сухо спросил:
— А что еще ты хотела бы узнать о Хэттоне?
— Ну, например, женат ли он, и вообще…
— Нет, насколько мне известно.
— Но ведь ты вроде упоминал, что Кен ищет квартиру, — тихо заметила Мэнди. — Я решила, что к нему должна приехать какая-то женщина…
— Не думаю. Парень хочет поселиться по-холостяцки. А почему ты спрашиваешь? — вдруг нахмурился Том. — У тебя, часом, не разладились отношения со Стивом?
— Нет, все в порядке.
— Что-то он давно у нас не был.
Стараясь, чтобы ответ не прозвучал как оправдание, Мэнди сказала:
— Просто мы пока не видимся, ведь у меня экзамены.
Это была правда, но не вся. Познакомившись с Кеном Хэттоном, Мэнди начала избегать встреч со Стивом, используя сессию в качестве предлога.
