- Все машины - малый вперед! - Командир отдал приказ и дзеленькнув машинный телеграф.
За кормой забурлила вода и тронулись с места, медленно поплыли мимо кораблей знакомые очертания берега. В кильватер 'Тбилиси' пристроился однотипный лидер 'Москва'. Корабли группы прикрытия вышли из Туапсе ранее. В мирные дни при выходе корабля из базы долго было видно на горе и в глубине бухты огне Потийский створов. Теперь они не светили кораблям прощальным светом. Командир лидера еще раз оглянулся туда, где вырисовывались очертания города и приказал лечь на курс 270 градусов - точно на зюйд.
Из открытого моря шел плотный туман. Корабли погружались в него и очертания города исчезли ...
Пошла два часа, когда ударная группа вышла в точку встречи с отрядом прикрытия. Крейсер 'Ворошилов' и два эсминца просигналили прожектором, что они будут идти на норд от ударных кораблей и растворились в темноте. Крейсер - однотипный балтийским 'Кирову' и 'Максиму Горькому' - был оборудован радиолокатором и обеспечивал наблюдение за воздушной обстановкой. Отряд прикрытия, кроме того, имел еще более сильную зенитную артиллерию. Один только крейсер нес в полтора раза больше зенитных автоматов, чем оба лидера вместе. Кроме зенитных автоматов, на крейсере 'Ворошилов' было установлено шесть 100-миллиметровых универсальных орудий. Эсминцы прикрытия также были вооружены новейшими зенитными автоматами. В случае атаки украинской авиации крейсер и эсминцы прикроют лидеры от ударов с воздуха.
Война только-только завершила свой второй день, но украинский самолетов советские моряки опасались зря. Под конец второго дня войны морская авиация ВМС Украины нанесла внезапный удар по Новороссийской военно-морской базе и потопила, вместе с другими, новейший лидер Черноморского флота 'Ташкент'. Поэтому к воздушной опасности советские моряки относились с уважением, понимали, что украинская противник серьезный, шапками их не побей и не желали получить еще один урок от проклятых 'нациков' ...
Уже первые два дня войны показали, что на советские войска в Украину ждет совсем не легкая прогулка, а жестокая битва и за каждый успех в этой войне 'освободителям' придется платить немалой кровью.
Вот и этот поход был задуман, как ответ на дерзкий удар морской националистов по Новороссийску. Необходимость оправдаться за непредвиденные потери требовала от командования советского Черноморского флота решительных и эффективных действий. Маршал Ворошилов, который стал невольным свидетелем драмы, разыгравшейся в Новороссийске, прибыл лично на командный пункт Черноморского флота и приказал командующему, флагману флота второго ранга Октябрьском принять действенные меры.
Поскольку вся авиация Черноморского флота была задействована на сухопутном направлении и уже понесла ощутимые потери - зенитные ракеты и зенитная артиллерия быстро сократили состав авиационных бригад ЧФ, - в штабе флота решили, что артиллерийский удар по Севастополю и городам южного побережья Крыма вполне успокоит командования Южного направления. Тем более что крупных кораблей украинским на Черном море не имели. Бригада эсминцев, сторожевые и пограничные корабли и катера - вот все, что было в распоряжении украинских адмиралов. Против 180-миллиметровой артиллерии крейсера 'Ворошилов' они могли задействовать только пьятидюймови пушки эсминцев. Правда, в Николаеве и Херсоне достраивались тяжелых для Средиземноморской эскадры, но их в расчет можно было не брать.
Вот поэтому и получили неожиданный приказ обстрелять приморские города Крыма два новейших лидеры советского Черноморского флота. Командиром ударной группы был назначен командир лидера 'Тбилиси' капитан третьего ранга Гущин. И терзали сейчас ночь два стальных клинка, разрезая надвое черноту морских волн и плотное воздуха осенней ночи без всяких огней и с наглухо задраенными иллюминаторами ...
... Перед восходом солнца всегда сыро и неуютно. Свет медленно вытесняет тьму и тем туманная мгла кажется еще более непроницаемой, словно ночь делает последнюю попытку удержаться перед началом нового дня. В это время все кажется непрочным и расплывчатым. Над водой стелется острый холод и люди плотнее заворачиваются в бушлаты и шинели. Когда впереди опасность, это особенно ощутимо.
Командир лидера провел на мостике всю ночь. Он сидел в своем кресле перед приборами, поблескивали разноцветными лампочками и только изредка раскрывал губы, чтобы отдать короткий приказ. И все, кто находился на мостике, также не проронили ни одного лишнего слова. Справа и слева на крыльях мостика стояли у визирей сигнальщики, которых пронизывал стремительный ветер. Шатало и брызги долетали до мостика. На полубак все было мокрым. Орудийные башни, шпили, кнехты, якорные цепи, тянувшиеся с клюзы в цепные ящики, сама палуба лидера, все казались покрытым липкой пленкой.
В 4 часа 25 минут вахтенний сделал запись в журнале: 'Вышла на меридиан Босфора. Легли на курс 360. 'Корабли ударной группы пересекли Черное море и встречали солнце на широте Босфора. Они легли на норд и курсом, которым некогда прошли 'Гебен' и 'Бреслау', двинулись на Севастополь.
В кают-компании 'Тбилиси' младший штурман вместе с командиром БЧ-2 допивал чай. Штурман все время порывался рассказать смешную историю, но веселье не удавались. Серьезность обстановки подчеркивал и вид кают-компании: со столов сняты скатерти, снятые плафоны и зеркала. И от этого знакомая до последней заклепки кают-компания кажется чужим. Через тонкую стальную перегородку слышится гул вентиляторов, в пустой стакане дзеленькае ложка. И вдруг резкий звонок разрывает тишину: боевая тревога!
Кают-компания сразу пустеет, а притихший корабль сразу оживает. По трапам, по коридорам спешат люди, гремят по стальным палуба ботинки, глухо хлопает люки в отсеках задраюючись. Звонок гремит еще минуту и затихает, когда все уже на боевых постах. Готовность номер один.
А на востоке розовеет край неба, ночная тьма сиришае и становятся видны очертания облаков ...
Лидер 'Москва' шел в кильватерного следа 'Тбилиси', который оставлял за собой зеленую, будто стеклянную дорогу. Над волнами поднимался утренний туман, расходился слоистыми полосами и по правому борту, на востоке раскинулись над горизонтом розовые лепестки облаков.
- Правый борт, шестьдесят, воздушная цель! - Вдруг раздался голос сигнальщика. Командир лидера хорошо представлял себе, как хорошо сейчас видно ударный отряд сверху. Пенный след протянулся до горизонта и по нему, как по проспекту можно выйти прямо на корабле. Следует прямой и ровный, как стрела, и на острие этой стрелы - два советские корабли. Самолеты заходили с востока, со стороны восходящего солнца, выстраивались в цепочку, готовясь нанести удар с пикирования. Перестук зенитных автоматов слился с воем пикировщиков. Черные капли бомб падали прямо на лидер.
'Вот теперь и начнется ...' - подумал командир корабля. Гущин отдал команду и 'Тбилиси' лег в разворот. Бомбы легли по левому борту, вздымая огромные фонтаны воды. Первое мероприятие было неудачным. Командир лидера пригласил сведения из постов. Убитых и раненых не было, но в надводной
