сделать, – со всей доступной ему убедительностью начал Хеллид, обращаясь как к Йестигу, так и к его спутникам – некоторые из них также спешились, подойдя ближе. – Мне тяжело об этом говорить, но он… Он в плену.
– Князь? В плену? – тихо ахнул кто-то из подчиненных Уэльвы из-за спины своего командира. – Но как…
– Тихо, – не оборачиваясь и не повышая голоса, бросил Йестиг. Разговорчивый немедленно смолк – похоже, авторитет в своей команде у Йестига был нешуточный. – Кто же пленил Князя?
Цепкий взгляд выцветших серых глаз Уэльвы не отрывался от лица собеседника.
– Люди, – напустив на себя скорбный вид, ответствовал Хеллид. – В Лесах никто об этом не знал, но Князь намеревался переговорить с правителем людского королевства Аквилония. Вы же наверняка слышали: в начале лета где-то на наших землях потерялся аквилонский принц. Его отец приехал разыскивать своего ребенка.
– Аквилонец? Ты имеешь в виду этого варвара, что последние лет двадцать правит Троном Льва? – озадачился Йестиг. – До нас доходили слухи о потерявшемся мальчике, но я и предположить не мог, чтобы человеческий правитель отважился приехать в Рабиры. И что же?
– Они встретились, но аквилонские предатели вероломно…
– Где это случилось? – перебил Йестиг.
Хеллид с трудом сдержал гнев. «Если бы твоя помощь не была мне столь необходима, Йестиг из рода Уэльва, – подумал он, – за свои несносные манеры ты бы уже давно лишился языка. Возможно, это тебя еще ожидает…»
Пока же он ответил вполне мирно:
– В магической школе «Сломанный меч» на берегах озера Синрет.
– Ближе места не нашли… – недоуменно буркнул Уэльва. – Что же там произошло?
– Предательство, конечно – на что еще способны люди? Они нарушили условия мирных переговоров и схватили Князя. Уже не в первый раз – вот и Драго тоже…
– Да, именно. Поэтому мне странно, что новый правитель Лесов попался на ту же приманку, что и прежний… А что же охрана? А сам Князь? Я видел, что он умеет. Хотел бы я посмотреть на человека, способного одолеть его в поединке… Эй, погоди-ка! Сколько же тогда воинов было с Князем – и сколько с Аквилонцем? И кстати, сколько людей там осталось сейчас?
Когда до Хеллида дошел скрытый подвох, содержащийся в совершенно невинном и простом с виду вопросе, он ощутил легкую панику. А в самом деле, сколько?! Ответить – «много»? Вояки могут не захотеть следовать за ним или с лучшими намерениями предложат приискать подкрепления. Драгоценное время уйдет на никчемные проволочки. И потом, они же все равно увидят своими глазами, сколько там человек на самом деле… Если же сказать «мало», возникнет закономерное подозрение: каким мрачным чудом малое людское воинство смогло одержать верх над Блейри да Греттайро, слывшим в Лесах непобедимым, и его охраной?..
– Мы защищались, – брякнул Хеллид. Его уверенность начала утекать, словно песок сквозь пальцы. – Убили многих людей, там было настоящее сражение, и… и Князь велел нам сложить оружие, дабы не губить понапрасну жизни своих подданных.
Померещилось, или сидевший на пеньке Лайвел еле слышно хмыкнул себе под нос? Нет, показалось. Старик хранит молчание, как ему и было велено. Йестиг уже несколько раз удивленно косился на дряхлого рабирийца, но пока не задал относительно его личности никаких вопросов.
– Во как, – крякнул Уэльва, озадаченно приподняв бровь. Его спутники негромко зашумели. Теперь спешилась большая часть конного отряда, обступив собеседников. – Вы убили многих, но осталось еще больше? Получается, аквилонцы задавили вас числом? Сколько ж тогда народу притащил с собой варвар – легион, что ли? И Князь сам сдался на их милость? Ничего не понимаю… Ну хорошо. Тогда ответь мне, во имя всех духов-покровителей: если Князь сидит в застенке, а его охрана перебита, какого рожна ты, его правая рука, жив и на свободе?
– Меня выпустили, – Хеллид взмок. По части плетения небылиц, как он теперь понимал, ему до Блейри было далеко… Проклятье! За последние дни он напрочь позабыл, сколь непоколебимо логичны бывают его соотечественники, когда их разум не затмевается сладким дурманом Венца. – Я должен был привезти выкуп за жизнь Князя. Но, увидев вас, решил…
– Чем дальше, тем страньше, – хмыкнул Йестиг. – Выкуп? Аквилонскому-то королю? Ничего себе… Ну и где он, выкуп? Что-то не вижу я при вас телег с мешками…
– Наш выкуп имеет… э-э… своеобразный вид, – вывернулся гуль, уже сожалея о намерении привлечь на свою сторону случайно встреченный разъезд. – И мы вполне способны доставить его сами. Я передумал. Пожалуй, будет лучше, если вы поедете своей дорогой. Мы справимся сами.
– Так сколько людей засело в «Сломанном мече», ты сказал? – внезапно спросили из-за плеча Йестига.
Не успевший подумать над ответом Хеллид выпалил правду:
– Около десятка, – удивленный ропот был ему ответом. – Но вам ни в коем случае не стоит туда соваться, на их стороне одноглазый колдун! – запоздало и совершенно некстати добавил он, решив припугнуть рабирийцев упоминанием о магике.
Пугаться столпившиеся вокруг стрелки не стали. Однако изумились так, будто на их глазах вдруг заговорила лошадь – загомонив все разом:
– Одноглазый в Рабирах?! Воистину добрая весть!
– Но откуда он взялся, во имя Темного Творения?!
– Да, но если он самолично там был, то я не понимаю…
– Молчать! – гаркнул Уэльва. На сей раз ему пришлось сильно повысить голос, чтобы добиться относительной тишины. – Что ты несешь, парень? Одноглазый был в «Сломанном мече» и допустил побоище на землях собственной школы? И к тому же содействовал пленению Князя? Одно из двух: либо ты вконец спятил, либо, клянусь Предвечным, врешь похлеще пьяного матроса!
– Люди его подкупили… – ничего лучшего Хеллиду придумать не удалось.
– Ты что, лотоса обкурился? Чем подкупили?! – откровенно заржал Йестиг.
– Я знаю, знаю, чем! – громко встрял неугомонный шутник за спиной старшины. – Аквилонец пообещал ему коронный патент на занятия некромагией! Я сам слышал, Хасти однажды жаловался: уж так ему нравится воскрешать покойников, да вечно с погостов прогоняют!
– Мийон, заткнись, – под общий хохот бросил Уэльва и вновь обратился к Хеллиду: – Ну ты и заврался, брат… В человеческих королевствах вряд ли сыщется что-то, обещанием чего можно прельстить Хасти. И потом, его присутствие в Синрете меняет все. Хасти всегда был совестью и справедливостью Рабиров. Он не позволил бы никакого безобразия, сколько бы людей не околачивалось рядом.
– Пока мы здесь препираемся, Князя, может быть… – сделал последнюю отчаянную попытку Хеллид, но Йестиг вновь резко оборвал его речь:
– Нет уж, теперь помолчи и послушай! Значит, по твоим словам, десять человек во главе с аквилонским королем и Хасти Одноглазым проходят сквозь Леса так, что об этом не знает ни одна живая душа. Они встречаются с нашим Князем и не то вероломно захватывают его силой, не то он сдается им добровольно. Ты говоришь о нешуточном сражении, но сразу же выясняется, что на стороне людей одноглазый маг. Требуешь, чтобы мы немедленно отправлялись освобождать Князя, потом играешь отбой. Да еще люди хотят получить некий выкуп, причем и речи не идет о единственном предмете, ценном для людского правителя – о его пропавшем наследнике! Ты якобы везешь этот выкуп в Синрет – в сопровождении всего двух спутников и Хранителя, о котором, кстати, прошел слух, будто он умер… Ну, ты сам-то себе веришь?
– Йестиг, позволь мне объяснить… – снова завел Хеллид, затравленно озираясь – нет, никакой возможности для бегства… два десятка верховых, не уйти… Йестиг повелительным жестом вскинул ладонь:
– Ты уже наобъяснял, довольно! Поступим иначе. Я обращаюсь к уважаемому Хранителю Венца, – Уэльва сопроводил свои слова почтительным поясным поклоном, – он отчего-то молчит, хотя одно его слово может решить наш спор… Скажите, Хранитель, выслушанная нами история правдива? Зачем вы едете в Синрет? Вы делаете это добровольно или…
