Раз в неделю я выкладываю в
Они не слышат, люди, как она скулит, тоскует и бьется, когда я ее оставляю. Не слышат, как она захлебывается визгом и лаем, когда к ней подходят другие. Мой Сын или Клео. Или Лейла. Или Генерал.
Большую часть дня, пока шла зачистка вокруг Резиденции, играли с Клео и Сыном в «Кривляку». Я сам придумал эту игру — хотел создать что-то такое домашнее, объединяющее семью в первом слое… Игра несложная — давай расскажу, возможно, тебе пригодится. Если у меня все получится и настанут спокойные времена, расшаришь со всеми правила — мне будет приятно. Так вот, ведущий, то есть Кривляка, изображает какое-то слово или целую фразу. При помощи мимики, жестов и различных телодвижений (это, кстати, неплохо развивает координацию у детей в первом слое). А остальные должны угадывать, что именно он загадал. Очень просто, да? И все честно, никакое
Он и сегодня постанывал, хотя было совсем не смешно. Сегодня Сын явно перегнул палку. Когда пришла его очередь быть Кривлякой, он лег на каменный пол, неприятно оскалился, свел глаза к переносице и в такой позе застыл.
— Стадия превращения куколки? — устало спросила Клео, глядя ку— да-то в сторону.
Сын отрицательно мотнул головой.
— Неживое животное? — предположил я.
Снова неверно.
— Сдаемся, — сказала Клео. — Что ты загадал?
Он что-то ответил ей в
Она редко смотрит Сыну в глаза. Вообще редко на него смотрит — обычно немного мимо. Когда я ее спрашиваю, она всегда отрицает, но мне кажется, дело в том, что она так и не смогла его полюбить. Сын пугает ее.
Потому что он не умеет растягивать губы в улыбке.
Потому что он не смеется, а стонет.
Потому что он не Родной, а усыновленный.
Потому что он не может заснуть без яркого света.
Потому что он был исправляемым.
Потому что когда мы забрали его из Дома и привезли в Резиденцию и он впервые увидел мой «Кристалл-М», он ткнул пальцем в экран и за— гундосил: «Ситема. Ситема. Ситема». «Откуда он знает», — сказала тогда Клео спокойно и ровно и впервые посмотрела на него
Когда мы взяли его, ему было три года. Теперь ему десять.
Теперь он лежит на полу, неподвижно, оскалившись и тараща глаза.
И я говорю: «Ну, давай же, колись, что ты там загадал». Он нерешительно косится на Клео, он не знает, что делать. Ведь мама только что сказала «не смей». Она отводит взгляд и молчит.
Он отвечает:
— Я задумал слово «Живущий». Неживое чудовище.
А Клео шепотом говорит:
— Позову Лейлу. Пусть Лейла его уведет…
Приходит Лейла. Лейла любит нашего Сына. Она любит всех. Она говорит: «Живой или мертвый, Живущий полон любви, и каждая частица Его равно любит другую». Она кроткая, Лейла. Уже давно, с тех пор как вернулась из клиники, она любит всех. А шрам у нее совсем маленький, аккуратный…
Она совсем не скучает по своим Родным, даже не вспоминает о них. А я вот, как ни парадоксально, порой жалею, что их отослал. Они бы бегали по Резиденции и
Тогда я боялся, что дети Второго и Лейлы станут на что-то претендовать — возможно, оспаривать переход
— …Пойдем со мной, Сынок Мясника, — воркует Лейла, уводя его за руку. — Пойдем сходим в храм. Помолимся Трехголовому, чтобы закончилось Сокращение и чтобы Живущий воскрес…
У нас есть храм прямо в бункере — маленький, но уютный…
— Он еще жив, — говорит мне Клео, когда мы остаемся одни, и глаза у нее опять совсем сумасшедшие, в последнее время с ней такое бывает. — Живущий до сих пор жив… Но ему плохо. Я слышу, как печально он воет…
— Это собака воет, — отвечаю.
— Собака тоже воет, но тише. Ты просто не слышишь. Ты единственный не слышишь эти жуткие звуки!
— Наш Сын тоже не слышит.
— Нет, он слышит. Просто ему они нравятся…
…Потом приходит мой Генерал. Говорит, что зачистка окончена и можно возвращаться наверх. И что он только что отправил мне сводку.
Клео
Замучил тиннитус? Субъективное ощущение шума в ушах в отсутствие раздражителя? Ты просто в отчаянии, автодоктор не может помочь, и ты мечтаешь об автопаузе?
ВЫХОД ЕСТЬ!!! Просто качай самую лучшую музыку в социо!
Наша музыка заглушает шумы на любых частотах!
Наша музыка победит твой неврит слухового нерва!
13.00
Мьюзикмейкеров — в мусор. Зачем они врут? Зачем мы все врем, делаем вид, что это просто тиннитус? «Субъективное ощущение в отсутствие раздражителя»… Наглая ложь.
Раздражитель — он есть.
Просто мы слушаем, как умирает Живущий. Его вой, его стоны, его плач, его рев — без конца… Уже несколько лет мы слушаем, как Он умирает. Эти звуки не заглушить их изопной музыкой. Эти звуки сводят меня с ума. Мешают работать. Уже несколько месяцев я не заходила в лабораторию.
А ведь мои исследования чрезвычайно важны для Живущего… Между прочим, я стою на пороге большого открытия… Под лучом Л-JI термиты показывают результат до двадцати семи погружений… А ведь что есть термиты, как не мои друзья в
13.50
Перечитала свой предыдущий пост. Настоящий бред сумасшедшего. Это все шум. Яппп, как же громко сегодня Он воет!..
А сейчас небольшое затишье, и в голове прояснилось. Сохраню в памяти как автонапоминания:
