коллекционировал добрые дела, а не крутил унылую шарманку в грязной подворотне. Далее он принимается глумиться над теми, кто находится в прежнем, угнетенном положении, сам начинает угнетать и довольно быстро входит во вкус, оглушая всех своим небывалым цинизмом. Циник — человек, который, вдыхая аромат цветов, озирается вокруг, ища гроб с мертвецом.
Кстати, Сильвин специально собрал странников не где-нибудь во дворце, а именно здесь, на этой свалке, чтобы вонь давно забытой родины напомнила им об их подлинном происхождении и предназначении. Впрочем, ему осталось только печально констатировать, что это не принесло ожидаемого воспитательного эффекта. Прибывшие в метрополию странников наместники территорий были крайне удивлены выбранным для заседания местом, морщили носы, будто и не нюхивали никогда ничего более зловонного, и с сожалением косились на свои ботинки, вымазанные в здешней грязи.
Сильвин оглядел единственным глазом животрепещущий вернисаж лиц, и многие из тех, кого он подцепил взглядом, смущенно попрятали бесстыжие глаза в песок. И с этими алкоголиками, кокаинистами, бандерлогами и законченными разложенцами спасать мир? Боже! Он впервые подумал о том, что, возможно, ошибался, что его концепция всеобщего благополучия и тотального милосердия — не более чем катастрофическое заблуждение.
Сильвин. Вы все зеленые дурачки! Я вам надеру уши!
Запись 17
Другое совещание имело статус сверхсекретного и началось часом позже, в рыцарской галерее средневекового замка. За круглым столом сошлись человек десять, все легитимные руководители крупнейших патриархальных держав, за которыми стояла вся власть и сила мира. Законодатели миропорядка, муэдзины демократических свобод, обладатели мегатонных ядерных мышц, владельцы недр, вод, воздуха и космоса, несмотря на гордиев узел внутренних противоречий, сегодня в общении напоминали дружную коммуну, собравшуюся на сентиментальный рождественский ужин. Все они были озабочены появлением опасного внешнего врага, который за несколько лет из умилительного Шрека, героя иронических статеек и телерепортажей, любимца зевающей Европы, превратился в Кинг-Конга и грозил нашинковать старую добрую цивилизацию в мелкую салатную полоску.
Несмотря на тяжелые сводчатые потолки, обилие кованых доспехов и неприветливые взгляды вельмож в череде картин, обстановка в помещении казалась легкой, пасторальной, наверное, из-за дивного сельского пейзажа, который расстилался за широким арочным окном. Политические великаны, конфузливо попрятав свои нимбы в карманы, обменивались распахнутыми улыбками и комплиментарными остротами, всячески доказывая друг другу свою тождественность, и, наконец, создали столь необходимую атмосферу келейного семейного совета.
Заседание клуба анонимных президентов, как ловко пошутил один из присутствующих, открыл Боксер. Этот вдохновитель цветных революций и рачительный хозяин десятков марионеточных режимов отличился перед человечеством прежде всего тем, что растолковал многим невежественным народам при помощи высокоточного оружия преимущества свободного выбора. Вначале он скороговоркой поблагодарил собравшихся за то, что те изыскали возможность прилететь, ибо, положа руку на сердце, дело не терпит ни малейшего отлагательства, а далее сообщил, нахраписто жестикулируя, то, что в той или иной степени было известно всем…
Это чудовище Странник только за последний год приобрел имущества и ценных бумаг более чем на полтриллиона долларов. Фондовый рынок агонизирует: брокеры Странника самым непостижимым образом предвосхищают малейшие изменения курса акций, ежедневно выгадывая на этом десятки миллиардов… Ему удалось подчинить себе несколько государств, пока только карликовых, в том числе законным избирательным способом, причем конкуренты всякий раз за пару дней до голосования снимались без объяснения причин. Но теперь он планирует участие своих кандидатов на президентских и парламентских выборах во многих территориальных образованиях, иногда достаточно крупных, для чего скупает масс-медиа и партии левого толка. Число его сторонников с каждым годом растет, на сегодняшний день в любом регионе это не меньше двадцати процентов электората… В своей деятельности Странник не гнушается ничем; как известно, он монополизировал торговлю наркотиками — самый доходный бизнес за гранью правового поля. Он обнаглел до такой степени, что распорядился фасовать дозы промышленным способом и наносить на упаковку фирменный знак своей организации…
Боксер говорил не менее получаса, постоянно наращивая энергию жестикуляции, словно собирал магическими пасами в один кристалл зла все то, что раньше представлялось разрозненным, почти безвредным, и все время подкреплял общеизвестное конфиденциальными сведениями из личных файлов От веерной демонстрации снимков, изображений, полученных при помощи военных спутников, таблиц, схем, распечаток разговоров у слушателей зарябило в глазах. В результате он живописал столь жуткую картину происходящего, что по спинам железных рыцарей побежали мурашки, а бароны и маркизы на холстах словно порадовались, что все это не их проблемы, потому как ныне они лишь засохшие куски краски.
Изучив острым, как свежая зазубрина на прикладе винтовки снайпера, взглядом настроения слушателей, Боксер остался доволен произведенным эффектом, но в свойственной ему еще со времен профессионального ринга манере добивать, не преминул нокаутировать конгрегацию еще несколькими убийственными фактами.
Боксер. Странник в последнее время слишком интересуется оружием. Мы имеем достоверные данные о контрабандных поставках новейших систем ПВО в некоторые нежелательные страны. Но это только ягодки! По сообщениям экспертов, он поддерживает связь с некоторыми главарями преступных кланов, с агентами Алъ-Кайеды, с высокой долей вероятности является одним из спонсоров терроризма. Представляете, что из этого может выйти при его-то капиталах? Здесь не обойдется двумя башнями, уж поверьте! Кстати, сорок процентов акций спутникового телеканала AL-Jazerra также принадлежит Страннику. К CNN нас много вопросов… Это я к тому, что нам надо еще раз взвесить свое отношение к некоторым электронным средствам массовой информации…
Боксер внезапно замолк, будто услышал гонг на перерыв, откинулся на дубовый трезубец средневекового кресла и про-макнул платком низкий лоб. Серпентарий неподвижно смотрел ему в рот, не смея нарушить молчание хозяина. Через минуту он провел языком по зубам, словно проверил наличие капы, и вновь ринулся в бой.
Боксер. По последним сведениям, Странник начал осуществлять финансирование ядерной программы Ирана. Возможно, скоро в его руки попадет ядерная бомба. Кто из нас, джентльмены, может поручиться, что она не будет доставлена по частям в один из крупных городов, например в Токио, и там взорвана?
Японец, еще минуту назад всем своим видом являвший Годзиллу, от имени своего народа в испуге икнул, будто подавился несвежей суси-креветкой. Другие главы государств, похоже, наглотались горькой микстуры. Боксер задним числом сообразил, что по обыкновению ляпнул исторического лишку и поспешил любезно плеснуть в бокал обиженному самураю популярную в здешних местах марку минеральной воды.
Зачем ему взрывать Токио? Он, прежде всего, бизнесмен, а не сумасшедший! — наконец зажег гирлянды сарказма Парфюмер — в целом, безвредный старикан, балагур и галантный пьяница, который всегда и везде самозабвенно пузырился от гордости за свою нацию, не желая замечать, что гордиться осталось лишь учебником истории, да и то если читать его в розовых очках. Вечный оппонент Боксера, Парфюмер считал того невежей, лгунишкой, шпаной с расплющенными от частых ударов по голове мозгами, дешевым фигляром, нанятым на работу за три цента военно-промышленным комплексом и еврейской олигархической мафией.
Боксер. Вы просто не понимаете! Для кого я здесь целый час бисер мечу? Мы имеем дело не с обычным человеком, а гениальным шизофреником. Очевидно, что в его планах — мировое господство, которого он надеется достигнуть путем экономического превосходства и ядерного шантажа. Если сегодня мы не подкорректируем ситуацию, завтра председательствовать на наших встречах будет он. А нам, равно как и остальному международному сообществу, только и останется, что подхихикивать его плоским шуткам и выполнять его параноидальные указания!
