домик, возле Риджленд-Крик, и там у нас были «свидания», если их можно так назвать. Потом я узнала, что в том же домике собирались для «свиданий» еще немало пар.
— И мама? — Соня кивнула.
— Я проговорилась, что у меня есть ключи от домика, и она стала упрашивать дать ей ключи, пока я не сдалась. Она взяла у меня ключ на выходные, на то время, когда, как мне было известно, хозяин домика с семьей уехал на пляж. Мне стыдно, Кили. Я была старше твоей мамы и подала ей плохой пример.
— Она говорила с тобой о Дарвисе? Она его любила? — спросила я, сжимая и разжимая кулаки.
— Послушай, на тот момент я вообще не знала, кто он такой, я узнала об этом случайно, когда мы с Винсом заехали в тот домик, чтобы провести там пару часов, а тут приезжает Джаннин и тот мужчина в той ее красной машине.
— Вине?
Соня поджала губы и посмотрела в окно.
— Винс Баскомб? Он был твоим бойфрендом?
В глазах ее стояли слезы. Она кивнула и промокнула их бумажной салфеткой.
— Я стыжусь этого, — сказала она, глядя в окно. — С того дня меня не отпускает стыд. Я знала Лоррейн Баскомб. Она была хорошей женщиной, и она мне нравилась. Но это нисколько не мешало мне водить шашни с ее мужем.
Остин выглядел озадаченным.
— Откуда я знаю это имя?
— Винс Баскомб — один из старых друзей Дрю Джернигана, — объяснила я. — Они были партнерами во многих бизнес-операциях. И у них на озере были домики рядом в одной из тихих бухточек. Я там недавно была.
— Дрю Джерниган. — Соня чуть не выплюнула его имя. — Этот тоже любил погулять «налево».
— Это у них семейное, — сказала я.
Она стряхнула пепел на кофейное блюдце.
— С одной лишь разницей, он даже не пытался скрыть этой своей привычки от жены. Он говорил, что у них с Джи-Джи так называемый открытый брак.
— Он тебе это говорил? Он знал, что ты встречалась с Винсентом?
Соня покраснела.
— У нас была целая компания, которая выезжала той зимой в охотничий домик. Мы с Винсентом, Дрю с его девушкой и еще кое-кто. В тот год зима выдалась холодной и дождливой. Винс установил обогреватель, и мы жгли костры возле дома. Мы выпивали и развлекались. Это было наше секретное убежище, понимаешь? Логово, так мы его звали. А мы были все равно как разбойники — люди вне закона.
— Мама с Дарвисом все время с вами там бывали? — Соня покачала головой:
— Нет, со мной — нет. Может, с другими. Я знала, что твоя мама там бывает. Ей это нравилось, понимаешь? Возбуждало. Уже одно то, что у них была своя тайна — свой секрет. Она не смела видеться с Дарвисом ни дома, ни там, где он работал. Они обычно писали друг другу записки, назначая свидания. Джаннин говорила: «наши рандеву». — Соня скривила губы. — Слишком красивое название для того, чтобы перепихнуться где-то в старом трейлере, потому что у Дарвиса не было денег даже на то, чтобы снять номер в отеле.
Я внезапно представила то, о чем говорила Соня, и меня затошнило,
— Прости, — сказала Соня, — забыла, что Джаннин была тебе матерью.
Я покачала головой в напрасном усилии отогнать наваждение.
— Джаннин говорила с тобой насчет того, чтобы развестись с моим отцом?
— Нет, — с нажимом в голосе сказала Соня. — Со мной нет, и, как ты сама сказала, я была ее лучшей подругой. Она была просто очень молода, моя сладкая. Я думаю, ее манила сама интрига. Ты знаешь, запретный плод сладок.
— Она не говорила тебе, что собирается уехать? Соня скрутила салфетку в жгут.
— Когда это было? В феврале? В марте? Я удивилась, узнав о том, что случилось, не меньше остальных. Знаешь, у Винса с Лоррейн произошла тогда крупная ссора. Они даже подрались. Она узнала, что он от нее гуляет. Я не смела близко к нему приближаться. Я не могла звонить. И мы перестали встречаться на долгое время после тех событий.
— Ты можешь припомнить, когда последний раз видела Джаннин? — спросил Остин. — Ты видела ее после того, как Дарвис Кейн уехал из города? — спросил Остин.
— Я всегда думала, что они уехали вместе, — сказала Соня.
— Мы тоже так думали, — сказал Остин. — Но мы говорили с его сестрой в Алабаме. Она говорит, что Дарвис приехал в Уэдоуи на машине Джаннин, но без нее. Он продал машину в Бирмингеме, и его сестра подбросила его до автовокзала, и то был последний раз, когда его видели, после того как он уехал из Мэдисона.
— Ту машину? Красную «малибу»?
— Папа подарил маме на день рождения, — сказала я.
— Она любила ту машину, — сказала Соня. — Возилась с ней, как с ребенком. И тебя она, конечно, тоже любила, — быстро добавила она, пожав мне руку. — Я просто до сих пор не могу поверить в то, что она уехала, оставив свою маленькую девочку.
— Ну что же, она это сделала, — спокойно констатировала я. — Так что, возможно, ты понимаешь, почему у меня проблемы с прощением.
Соня закурила еще одну сигарету, и у меня засосало под ложечкой.
— Моя сладкая, — сказала она, глядя в сторону, — я рассказала тебе все, что знаю. Мой совет: обратись к Господу, и он научит тебя, как прощать.
Я подтолкнула Остина под столом, и он встал. Я сделала то же самое и положила деньги на стол.
— Есть ли кто-то еще, о ком ты могла бы подумать, кроме Бога? — спросила я только чуть-чуть язвительно.
Соня затянулась и медленно выпустила дым, снова глядя в окно.
— Как насчет Лорны Пламмер? Она все еще живет в Мэдисоне? Теперь уже Остин меня подтолкнул.
— Она только что переехала, — сказала я. — А что может знать Лорна?
— Спроси ее, — сказала Соня. — Она была подружкой Дрю Джернигана в тот момент. Может, она что-то и знает.
Глава 53
Уилл решил, что первым большим официальным событием в Малберри-Хилл должна быть корпоративная вечеринка для сотрудников «Лавинг кап».
— Дом не готов, — запротестовала я.
— Мы не будем устраивать вечеринку в доме — мы будем веселиться на улице. Возьмем напрокат тенты, столы и прочее. Разместимся на лужайке. Вечеринка-барбекю. Из ресторана нам привезут мясо, булочки и напитки, а каждый из сотрудников принесет из дома «фирменное» блюдо. Знаете, у нас получатся очень старомодные и теплые посиделки. Для детей устроим катание на пони, бег в мешках, поставим сетку для волейбола и все такое.
— Когда вы планируете провести эту вечеринку? — спросила я, чувствуя, как во мне закипает тревога. — Следующей весной?
— В День труда.
— На следующие выходные? Это невозможно.
— Время уже назначено, — сказал Уилл. — Мисс Нэнси уже принялась за дело. После того, как перестала ругаться и жаловаться на то, что ее завалили работой.
Дверь в приемную открылась, и вошла мисс Нэнси собственной персоной, тяжело опираясь на палку.
— Он сказал тебе, что замышляет на День труда?
— Только что сказал.
Нэнси зло уставилась на босса.
— Я пыталась, как могла, его отговорить, но ты же знаешь, что бывает, когда у него что-то засядет в
