Пять пар глаз смотрели на него в упор. Секретарь ничего не записывал и тоже смотрел.
Приск молчал.
— Я же сказал: это лазутчик! — торжествующе объявил Декстр. — У меня есть доказательства.
Он открыл кожаный футляр и высыпал из него какие-то обрывки пергамента.
— Что это? — поморщился легат. — Ты что, на помойке рылся?
— Это расписки нашего легионера за полученную амуницию.
— И что? — Легат ничего не понимал.
— Всюду он подписывается как Гай Острий Приск. Но в одном месте расписался как Гай Осторий Приск. Его выговор — выговор уроженца Рима, а не провинциала из Комо.
— Ну и… — Легат замотал головой, окончательно запутавшись.
— Я послал своего человека в Рим с запросом. Так вот, Гай Осторий Приск, сын Гая, из Рима — враг народа!
— Еще не легче! — прошептал легат. — Только этого нам не хватало.
Приск ринулся вперед, к столу — приметив на столешнице бронзовый стиль. Если всадить стиль в горло мерзавцу Декстру… Но не преуспел — Адриан оказался проворнее, вскочил и поймал Приска на движении вперед, ударил не в полную силу, но так, что тирона отшвырнуло к стене. Приск не мог даже вздохнуть, открывал рот, как рыба, пока два легионера скручивали ему руки.
— Я же сказал, он из Рима, — буркнул легат, как будто даже не заметивший этой краткой стычки. — Его латынь лучше, чем у тебя, Адриан. Ты все, знай, болтаешь по-гречески. Отвести тирона в карцер! — будто опомнившись, спешно приказал Наталис.
— Он лжет! — превозмогая боль, просипел Приск, судорожно втягивая в себя воздух. — Это клевета! Обвинения — ложь и клевета! Подлый донос! Ненавижу доносчиков… ненавижу… — шептал он уже почти неслышно.
Приска выволокли.
— Что думаешь обо всем этом, Адриан? Кроме того, что ты проиграл мне пять золотых, раз он из Рима? — спросил Наталис.
— Думаю, он никогда не был на той стороне реки и никаких денег от Децебала не получал. — Адриан несколько раз сжал и разжал пальцы, будто оценивал, насколько сильным получился удар.
— Откуда тогда монеты? — спросил Декстр.
— Они точно поддельные? — Легат Наталис поднес монету к глазам — он был немного близорук.
— Абсолютно точно.
— Не получается! — покачал головой Адриан. — Монеты новобранец сдал, прежде чем поступить в легион. Приск прибыл из Италии. Его что, где-нибудь на берегах Комо отыскали лазутчики Децебала и всучили золотые поддельные монеты, которые — было заранее известно — он сдаст на хранение? Ты, Декстр, совсем свихнулся, если считаешь, что подобный бред может кого-то убедить.
— А ведь верно! — Наталис обрадовался. — Как-то не складывается. Ты не того ловишь, Декстр, этот парень не может быть лазутчиком.
— Но у нас в легионе сидит предатель! Который передает все сведения за реку! Мы шага не можем ступить, чтобы не угодить в ловушку.
— Не Приск! — отрезал Адриан. — Ты сам говорил, что лазутчик Децебала у нас как минимум с зимы, а этот прибыл в конце весны.
— Не Приск, — согласился легат.
— Прикажи его пытать!
— И что мы узнаем? Он сопляк — наговорит всякий вздор, когда начнут жечь огнем! Скажет, что прибыл тайно, сидел в канабе и встречал даков из-за реки в прибрежных кустах! Ты, кстати, утверждал, что Приск во всем сознается, если посидит дней пять в обществе Кротона. Уж не ты ли приказал освободить безумца?
Декстр ничего не ответил, так что можно было считать — Адриан угадал.
— Тогда зачем он поступил в легион? Он же совсем из другой среды. Такие рядовыми не служат.
Наталис кивнул — трудно было не согласиться с аргументом Декстра.
— Судьба его загнала, как охотник загоняет зверя в тенеты. — Адриан решил до конца исполнить роль адвоката.
— Ты сравниваешь легион с силками? — обиделся Наталис.
Адриан понял, что красноречие завело его малость не туда.
— Его ограбили и приговорили к смерти. Он укрылся в легионе, как беглец укрывается в храме. — Адриан выжидательно глянул на легата в надежде, что это сравнение легату больше понравится. Теперь только от Наталиса зависело, замять дело или дать ему ход.
— Ну… — Легат посмотрел на Декстра, потом на Адриана. — За Фирмина мы его судить не будем: Фирмина на него Декстр самолично натравил. В пользу Децебала Приск не шпионил… Раз военных преступлений парень не совершал, его как римского гражданина надо отправить в Рим, пусть его там и судят.
— Это же смертный приговор, — сказал Адриан.
Легат Наталис развел руками.
— Ты доволен? — повернулся Адриан к Декстру.
— Я его с самого начала подозревал. Оказался прав.
— Считай, ты ни за что убил парня.
— Ты что-то там сказал про ограбление… — напомнил Декстр.
— Тебе послышалось, я такого слова не произносил! — Адриан глянул на фрументария с вызовом.
— Он ничего такого не говорил! — спешно заявил Наталис.
Приска отвели назад в карцер. Кротон куда-то исчез, теперь в тюрьме Приск находился один. Приск повалился на тюфяк без сил. Вокруг была тьма. Неважно — день сейчас или ночь, свет для арестанта погас навсегда.
Часть II
Амфитеатр Тита[64]
Глава I
Мевия
Днем солнце нещадно жгло маленький перистиль. Ранним утром стена соседнего здания, нависая, накрывала полосой фиолетовой тени внутренний дворик, но потом, когда солнце поднималось все выше, выбеливая ржаво-коричневую старую черепицу, перистиль превращался в раскаленную жаровню. Тень оставалась только под навесом крыши с южной стороны. Перистиль в доме Остория был довольно странный — дерево всего лишь одно-единственное — печальный кипарис с корявым серым стволом, похожим на тело старого раба-привратника, что сидит у двери и вечно дремлет, почесывая за ухом такую же старую и тощую, как он сам, собаку. Когда-то перистиль был вымощен серым и черным мрамором, но Осторий выломал кладку и засыпал садик речным песком, оставив лишь дорожки вдоль стен и бордюр у крошечного бассейна. В бассейн стекала вода во время дождя, но этим летом дождей давно не было, и сейчас на дне
