письменно. Запишите все это, и я распишусь, а в конторе на углу находится нотариус. Вы понимаете, что я не пойду на дачу ложных показаний.
— Так ваш визит в парикмахерскую не имеет ничего общего с убийством?
— Сформулируйте это таким образом, коли так вам больше нравится. Да, не имеет!
Вулф налил себе еще пива.
— Скажите, — заговорил он вполне миролюбиво, — каким образом мистер Гудвин смог бы узнать про убийство?
— Понятия не имею! — Кремер нетерпеливо махнул рукой. — У меня нет готовой схемы. Но мне прекрасно известно, что когда я занят раскрытием убийства, и появляетесь вы сами или Гудвин — жди неожиданностей. А Гудвин был в парикмахерской через два часа после того, как это произошло. Домыслы о случайном совпадении меня не устраивают. Откровенно говоря, я не представляю, каким образом и в качестве кого вы можете выступать в данном деле. Вы работаете только за большие деньги. Конечно, человек, сбивший двух женщин на Бродвее, может быть весьма состоятельным, но в таком случае он не из числа сотрудников парикмахерской. Ни у одного из них нет таких заработков, чтобы нанять Ниро Вулфа. Получается, что вас привлекли не деньги. А я, сознаться, не представляю, что же еще может сдвинуть вас с места… Знаете, сейчас, пожалуй, я бы выпил стаканчик пива, если вы не возражаете.
Вулф наклонился и нажал кнопку.
— Меня смущало то, — продолжал Кремер, — что Гудвин не случайно оказался на месте преступления… Но я должен признать, что не настолько уж он бесшабашен, чтобы дать заведомо ложные показания…
Он посмотрел на меня.
— Давайте это письменное заявление. Сегодня же. Составьте его сами, но ясно и точно.
— Будет сослано, — заверил я.
— Сегодня же, слышите?
— Да
— Только не забудьте.
Вошел Фриц. Он поставил поднос на письменный столик возле локтя Кремера и откупорил бутылку.
— Налить, сэр?
— Спасибо, я сам.
Кремер взял стакан в левую руку и аккуратно наполнил его до краев. В отличие от Вулфа, он не любил большой пены.
— Я подумал, — продолжал инспектор, — что Гудвина могло привести туда что-то такое, о чем вы готовы мне рассказать, но сам он — нет, поскольку вы его хозяин, а он чертовски скрытен, пока не получит от вас соответствующих указаний. Я не хочу сказать, что располагаю какими-то сведениями, которые заставили бы вас выложить карты. Вам, конечно, хорошо известен закон о сокрытии информации. Однако те номера, которые вы откалываете…
Пена в стакане осела до приемлемого уровня, и он замолчал, чтобы сделать глоток.
— Так вы подумали, — спросил Вулф, — что я послал Арчи в парикмахерскую с каким-то поручением?
Кремер облизал губы.
— Да. И по вышеназванным соображениям я продолжаю так думать.
— Вы ошибаетесь. Я его не посылал. Поскольку вы желаете получить письменное заявление от Арчи, можете получить второе от меня, это я вам устрою. В нем будет сказано, что я не только не посылал его в парикмахерскую, но даже не знал, что он собирается туда идти, и что я не знал ничего и не слышал про убийство до тех нор, пока Арчи не вернулся и не рассказал мне об этом.
— Готовы присягнуть?
— Да. Вы напрасно потеряли время, явившись сюда, и можете получить хотя бы маленькую компенсацию.
Вулф потянулся ко второй бутылке.
— Кстати, я все еще не знаю, почему вы пришли. По словам Арчи, убийца известен, и единственное, что остается вам сделать, это найти его. Этот человек… гардеробщик, Карл, да? И еще его жена, ты так говорил, Арчи?
— Да, сэр. Тина, одна из маникюрш… Пэрли мне прямо сказал, что они это сделали и скрылись.
Вулф хмуро посмотрел на Кремера:
— Тогда чего же вы ждете от меня? Каким образом я сумею вам помочь?
Выливая остаток пива в стакан, Кремер упрямо повторил:
— Когда я вижу, что Гудвин вертится поблизости, я хочу знать, с чего бы это?
— Не верю! — грубо оборвал его Вулф и сразу же повернулся ко мне; — Арчи, я думаю, ты сам виноват. Ты очень ершистый и много болтаешь. Наверняка и на этот раз что-то сделал или сказанул? Ну, выкладывай!
— Конечно, вечно я виноват… — пожаловался я с обиженным видом. — Что я сделал? Побрился! Но поскольку у Эда сидел в кресле клиент, мне пришлось подождать. Я поговорил с Пэрли и посмотрел журнал, хотя нет, начал было смотреть, но отложил. Потом побеседовал с инспектором Кремером, немного с Жанет, для вас — мисс Шталь, ну и с Эдом, пока я сидел у него в кресле. Вернее, говорил он…
— Ты чего сказал мистеру Кремеру?
— Практически ничего, просто вежливо ответил на вопросы.
— А мистеру Стеббинсу?
Мне показалось, что я понимаю, куда он клонит. Оставалось только молить бога, чтобы не вышло ошибки.
— Ну, спросил, что происходит, и он мне объяснил. Я же вам об этом рассказывал?
— В общих чертах. А дословно?
— Ничего, черт возьми! Конечно, Пэрли интересовало, что привело меня в парикмахерскую, и я объяснил ему… подождите-подождите… Возможно, тут вы и правы. Он спросил, видел ли я Карла и Тину этим утром, и я ответил — «конечно, я усадил их у нас в передней комнате и велел им помалкивать, так что если…»
— Ха! — фыркнул Вулф. — Так я и знал! Все твой проклятый язык! — Он посмотрел на Кремера: — Чего же вы теряете время?
Вулф пытался говорить не слишком презрительно, потому что инспектор все же пил его пиво.
— Поскольку Арчи поспешил раскрыть наш небольшой секрет, с моей стороны было бы бесполезно стараться сохранить его. Главным образом, мы именно для этого и используем нашу переднюю комнату — содержим в ней убийц!.. Полагаю, вы вооружены? Идите и арестуйте их. Арчи, открой дверь!
Я подошел к передней комнате и раскрыл в нее дверь, но не слишком широко.
— Лично я смертельно боюсь убийц! — сказал я вежливо — Иначе бы с радостью вам помог!
У Кремера в руке был наполовину полный стакан. Очень возможно, что это сыграло свою роль. С его упрямством он мог бы пойти и заглянуть в комнату, хотя наше представление убеждало его в том, что там пусто. Позднее мы с Вулфом от души посмеялись, представив, какой у него был бы вид… Но пиво усложнило его задачу. Нужно было либо идти со стаканом в руке, либо допить его до конца, либо швырнуть его в физиономию Вулфа.
— Какие глупости! — сказал инспектор сердито и поднес стакан ко рту.
Я беззаботно хлопнул дверью, даже не посмотрев, закрылась ли она, и зевнул, идя назад к своему столу.
— По крайней мере, — Вулф посчитал необходимым подчеркнуть этот факт, — меня не смогут посадить в тюрьму за то, что я приютил у себя беглецов. Я знаю, что это одна из ваших самых любимых угроз. Но я правда не понимаю, чего вы хотите? Если действительно те двое… Вы же задержите их не сегодня-завтра. Что же вам еще нужно?
— Чуть-чуть побольше доказательств. — Кремер взглянул на свои часы. — Поеду в управление. Именно туда я и направлялся, а поскольку мне было по пути, я подумал: загляну и послушаю, что вы об этом скажете.
Да, мы их непременно поймаем. Мне не за то платят деньги, чтобы я дозволял убивать полицейских в нашем городе.
