Он перевел на нее глаза.
— Вы, разумеется, попытаетесь перехитрить полицию, куда-то скрыться, а они вас схватят в течение часа.
И снова ко мне:
— Ты сказал сержанту Стеббинсу, что они находятся здесь. Мы просто можем задержать их у себя и ждать, как развернутся дальше события. Поскольку Кремер и Стеббинс продолжают заниматься этим делом, то могут с минуты на минуту обнаружить настоящего убийцу.
— Конечно, могут, — согласился я, — но я в этом сильно сомневаюсь. Просто они привыкли действовать тщательно и скрупулезно, поэтому еще не выбрались из парикмахерской. Но вообще-то полиция остановилась на Тине и Карле, и сейчас им нужны доказательства. Их больше всего интересует, какой найденный в машине предмет привел Воллена в парикмахерскую, но, как мне думается, они не слишком надеются что-то отыскать, поскольку Карл и Тина могли эту вещь забрать с собой. Так или иначе, вы сами знаете, как это бывает, коли все думы и мысли направлены к одной цели.
Вулф снова обратился к Карлу:
— Вы с женой вышли из парикмахерской вместе?
Тот покачал головой.
— На это могли бы обратить внимание; поэтому сначала ушла она. В парикмахерской, видите ли, нет дамского туалета. Тина и вторая маникюрша в случае необходимости ходят в туалет, находящийся в конце холла. Так что Тине было очень просто уйти незаметно. Она ушла. Я дождался, пока все будут заняты, выскочил за дверь и побежал к Тине.
— Когда это было? — спросил я. — Кто находился в этот момент у Воллена?
— Я не думаю, что у него кто-то был. Жанет как раз только что вышла и делала маникюр клиенту Джимми.
— Великий боже!
Я воздел руки к потолку.
— Получается, что вы покинули парикмахерскую буквально за минуту до того, как Фиклер нашел мертвого Воллена?
— Не знаю. Мне известно только то, что я ушел оттуда, пальцем не тронув полицейского.
— Это, — обратился я к Вулфу, — делает случившееся еще более симпатичным. Если бы они ушли оттуда пораньше, был бы хоть какой-то шанс выпутаться из беды.
— Да…
Он посмотрел на меня.
— Надо считать, что Воллен был еще жив, когда из кабинки вышел Эд, потому что молодая особа — как там ее зовут?..
— Жанет.
— К очень немногим мужчинам и ни к одной женщине я не обращаюсь по именам. Меня интересует ее фамилия.
— Все, что мне известно, — это Жанет. С нами ничего не случится, если вы ее тоже так назовете.
— Шталь, — сказала Тина, — Жанет Шталь.
— Благодарю вас. Воллен был предположительно жив, когда Эд вышел из кабины, поскольку следом за ним туда вошла мисс Шталь. Она заявила, что видела его живым и невредимым. А мистер Фиклер? У них у обоих была возможность… А какие возможности были у остальных?
— Вы не должны забывать, — сказал я, — что в парикмахерскую я пришел побриться и проявил не более чем естественное любопытство. Поэтому мне пришлось быть предельно осторожным, чтобы не перейти дозволенной границы. Из того, что мне рассказал Эд, можно заключить, что возможности у всех были не ограниченные, он исключает одного себя.
Как вам известно, сотрудники постоянно забегают за перегородку, то за одним, то за другим. Эд не мог припомнить, кто туда ходил, а кто — нет в течение этих десяти-пятнадцати минут. Тут можно совершенно спокойно поспорить, что другие этого тоже не знают. Раз полицейские их специально об этом спрашивали, значит, Карл и Тина — не единственные подозреваемые. Как выразился Эд, полиция «добывает» доказательства и продолжает еще этим заниматься.
Вулф молча кивнул головой.
— Это также показывает, — продолжал я, — что у них нет пока ничего путного: вроде отпечатков пальцев на машине или на ножницах. Ничего, за что можно было бы ухватиться… Они, разумеется, ищут Карла и Тину, и вы прекрасно знаете, что произойдет, когда их найдут. Однако улик нет. Вообще-то ваше предложение подержать Карла и Тину у нас в доме до той поры, пока полиция схватит преступника, имеет смысл. Но ведь вы же первый возражаете против присутствия женщины в нашем мужском обществе, а через несколько месяцев это просто начнет действовать нам на нерпы.
— Никуда не годится, — заговорила Тина задыхающимся шепотом. — Умоляю, отпустите нас и не беспокойтесь. Мы попробуем что-нибудь сделать, а уж если не выйдет, то… Вы — удивительный детектив, но даже вам не под силу тут справиться.
Вулф не обратил внимания на ее слова.
Он откинулся на спинку стула, закрыл глаза и тяжело вздохнул. По тому, как задвигался его нос, я понял: он подготавливает себя к мысли, что ему придется усиленно поработать.
Пригласить Пэрли он не мог, это я твердо знал. Ему не позволяло это сделать собственное самолюбие. Которое он почему-то называл «самоуважением и профессиональной гордостью».
Чета Вардас смотрела на него если не с надеждой, то уже и без недавнего отчаяния. Мне думается, что у них наступил период безразличия и покорности, когда человек перестает сопротивляться обстоятельствам. Я тоже наблюдал за физиономией Вулфа, за его носом, потом пришел черед губ: он принялся то втягивать их, то сильно выпячивать, что означало, что он примирился с неизбежностью и пускает в ход свою мыслительную машину. Иной раз я наблюдал подобные упражнения чуть ли не в течение часа, но сейчас они продолжались несколько минут.
Вулф вздохнул, открыл глаза и обратился к Тине:
— После разговора с Фиклером тот человек допрашивал вас первой, так?
— Да, сэр.
— Повторите мне все, что он говорил, что спрашивал. Мне нужно знать каждое слово.
Я считаю, что при сложившихся обстоятельствах Тина прекрасно справилась с задачей. Убежденная, что ее судьба решена и что вопросы Воллена уже не в силах ее изменить тем или иным образом, она все же старалась изо всех сил. Тина сосредоточенно нахмурила брови и приняла такой вид, будто хочет вывернуться наизнанку. Но она не обладала натренированной памятью, и ее отчет страдал неточностями.
Когда она замолчала, Вулф спросил:
— Вы уверены, что он вам не показал никакого предмета?
— Да, уверена.
— Он не спрашивал вас ни о какой вещи в парикмахерской?
— Нет.
— И вообще не упоминал ни о какой вещи?
— Нет.
— Ничего не вынимал из кармана?
— Нет.
— У него была газета. Он достал ее из кармана?
— Нет. Я уже говорила: когда он вошел в кабинку, газета была у него в руках.
— В руках или же под рукой?
— В руке, я думаю… Я уверена.
— Была ли она сложена?
— Ну да, газеты всегда сложенные.
— Миссис Вардас, постарайтесь представить себе эту газету в его руке… Я обращаю на нее внимание потому, что больше не с чего начать, а нам нужно найти какую-нибудь зацепку. Была ли газета сложена таким образом, будто она раньше лежала у него в кармане?
