– Даже если вы решите по каким-либо необъяснимым причинам не выходить за меня замуж, есть нечто, что вы должны знать о Чарлзе Данфри.
– Вы распространяете сплетни? – спросила Мэдди, чтобы поддразнить его. Куин не опустится так низко, чтобы лгать о Чарлзе, просто хочет убедить ее не выходить за него замуж. Не сейчас.
– Это подлинный факт, Мэдди. На днях я обнаружил кое-что и, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, не думаю, что следует утаивать это от вас.
– Перестаньте юлить и говорите прямо, Куин.
– Это касается финансового положения Данфри. Он…
– Он что, Уэрфилд? – подобного злословия Мэдди ожидала от кого угодно, но только не от Куина. – Он не так богат, как вы? – предположила Мэдди. – Полагаю, что нет. Но при этом кто богаче вас?
– Мэдди, вы все понимаете неправильно. Речь не о моем снобизме или об отсутствии оного у вас.
– Тогда объяснитесь, наконец, милорд.
– Я и пытаюсь это сделать, черт побери, – огрызнулся он. – Данфри преследуют кровожадные ростовщики, Мэдди. Без вашего приданого ему конец. Возможно, еще до окончания сезона он попадет в долговую яму. Я беспокоился, что…
– Что он женится на мне только ради моих денег? Точнее, ради денег родителей? – Мэдди пожала плечами. – Полагаю, что он не так уж беден и хочет жениться на мне потому, что любит меня.
– Мэдди…
– Благодарю вас, милорд, вы очень помогли мне. Теперь отправляйтесь и женитесь на своей противной Элоизе и оставьте меня в покое! – Ее глаза наполнились слезами.
– Проклятие! – выругался он. – Вы невыносимы.
– Именно это я и пыталась внушить вам, если помните. Всего хорошего, милорд.
Мэдди повернулась на каблуках и покинула комнату, задержавшись на секунду, чтобы кивнуть Малькольму, прежде чем подняться в свою спальню.
Глава 16
Куину хотелось задушить ее.
Но еще ему хотелось поцелуем стереть слезы с ее глаз, поцеловать ее сладкие, нежные губы, снова заключить ее в объятия. Мысль, что он никогда больше не сможет испытать это, сдавила ему грудь.
– Как бы не так, – пробормотал он, входя в холл. – Пойдемте, дядя, – отрывисто произнес он.
– Милорд, – начал виконт, касаясь его плеча, – если моя дочь оскорбила вас, пожалуйста, позвольте мне извиниться. У нее дурные манеры и…
Куин направил палец ему в грудь.
– Не говорите так! – прорычал он и вышел из дома.
Драматический выход был несколько испорчен, так как Малькольму понадобилось еще четыре-пять минут, чтобы спуститься по ступеням и добраться до экипажа, так что Куин все это время сидел в полутьме кареты и томился.
– Другой довод? – проворчал его дядя, бросая обе палки на землю.
Куин встал, чтобы помочь ему забраться в карету и устроиться на сиденье.
– Это смешно. Мэдди никогда не слушает меня, искажает все, что я говорю, и так упряма, что мне хочется свернуть ей шею.
Малькольм поднял бровь.
– И?
– И это все ваша вина.
– Все, что я сделал, – это приютил ее и перенес апоплексический удар. Именно ты влюбился в нее, – ответил Малькольм. – Тебе не в чем меня винить.
– Почему я это делаю? – произнес Куин вслух. – Почему я прохожу через все это? Ведь никто не оценит мою жертву. Господи! Я проклятый будущий герцог Хайбэрроу.
Малькольм повернулся лицом к племяннику.
Куин посмотрел прямо ему в глаза.
– О, – наконец пробормотал он. – Любовь слишком переоценивают.
– Не знаю, Куин.
– Вам повезло.
– Ты это всерьез, сынок?
Маркиз откинулся на спинку сиденья и скрестил руки на груди.
– Нет.
Рейфел пришел в восторг от встречи с Малькольмом, когда они вернулись в Уайтинг-Хаус. Они вдвоем потихоньку направились в маленькую столовую – без сомнения, чтобы посплетничать об этом идиоте маркизе Уэрфилде и его страстной влюбленности в упрямую, невозможную… очаровательную, пылкую, интеллигентную фею, которая не доставляла ему ничего, кроме неприятностей. И была самым
