Весь бойцовский пыл покинул ее, и Мэдди сконцентрировалась на том, чтобы обрести дыхание и здравый смысл, а не на осмыслении того, что они с Куином только что сделали. И повторения чего ей так хотелось.
Куин закрыл глаза, упиваясь теплым, мягким ощущением ее тела под собой. Так как, по-видимому, он совершил величайшую ошибку за свои тридцать лет, ему следовало бы ощущать себя гораздо хуже. Единственное, что он мог смутно осознать, – это то, что его и без того сложная жизнь станет еще запутаннее. Бешеное биение сердца постепенно замедлялось, и, глубоко вздохнув, Куин поднял голову, чтобы взглянуть на Мэдди.
– Почему вы не сказали мне?
В ее глазах появилось изумление.
– Не сказала о чем?
– О том, что даже после Спенсера, после всех пяти лет вдали от Лондона вы сумели остаться… чистой?
Мэдди нахмурилась, затем с удивительной силой толкнула его в плечи.
– Слезайте с меня, болван.
С большой неохотой он сдвинулся, затем сел на пол. Повинуясь импульсивному желанию, он позволил глазам скользнуть по ее нежной полной груди, вздымавшейся от сердитого дыхания. Мэдди обладала очень эффектной грудью.
– Это было таким уж идиотским предположением?
– Только если вы ничего не знали обо мне, – резко заметила она. – Вы действительно верили всем этим слухам?
– Нет, конечно, нет.
– Тогда почему вы предположили, что я была шлюхой?
Куин моргнул, страстно желая, чтобы разум опередил голос тела.
– Я никогда так не думал. Просто… пять лет немалый срок, Мэдди. – Он так давно мечтал заняться с ней любовью, а потом она так рассердила его… о Боже, он оказался идиотом.
Серые глаза долго изучали его лицо, а краска возбуждения медленно покидала ее щеки.
– Итак, вы решили, что поскольку моя репутация окончательно погублена, вы можете этим воспользоваться?
Куин придвинулся к ней, заметив, что, несмотря ни на что, она на мгновение опустила глаза ниже его талии.
– Черт, подождите минуту… разве вы попытались остановить что-то?.. Даже, думаю, наоборот.
– Что ж, – начала Мэдди, снова покраснев и запоздало прикрывая грудь руками, – я… просто немного забылась.
При этих словах его губы тронула улыбка.
– Прекратите ухмыляться!
– Похоже, теперь мы в западне.
– Ничего подобного. Принеси мне другое платье, и мы пойдем наверх, каждый в свою постель. И забудем об этом.
– В постель? Вместе? – предположил Куин, лаская кончиками пальцев её щеку.
На мгновение она закрыла глаза и доверчиво прижалась к нему.
– Знаешь, это не смешно.
Куин хмыкнул:
– Я знаю. Это, черт побери, трагедия. – И в какой-то момент он даже испытал огромную радость. Между ними существовала могучая связь, и он волновал ее так же, как и она его. И в какое-то мгновение он держал под контролем все, что касалось Мэдди. Все еще лаская ее щеку, Куин встал на колени и наклонился, чтобы поцеловать ее, в то же время вынимая из ее волос заколку, позволяя рыжеватым волосам рассыпаться по плечам.
Тонкие изящные пальцы нерешительно поднялись и коснулись мускулов его живота.
– И каково же оно?
Она все еще желала его, что бы ни говорил ее пробудившийся здравый смысл. Куин взглянул на ее лицо, на написанные на нем томление и страсть, которые не мог стереть даже новый приступ ее гнева. Ему было интересно, видела ли она отражение тех же чувств в его глазах.
– Выходи за меня замуж.
Ее глаза расширились от изумления.
– Что?
Он улыбнулся:
– Я сказал, выходите за меня…
– Зачем? – перебила Мэдди. – Теперь, когда я действительно окончательно погублена, почему бы не взять меня в любовницы, так чтобы вы смогли жениться на Элоизе Стоуксли, как намеревались?
