Стиллман с улыбкой повернулся к Дэну.
— А вам, доктор, не жарко в вашем наряде?
— Отстань от него, — резко сказал Шейн.
— А? — повторил вопрос Стиллман, не обращая внимания на Шейна.
Не зная, что делать, Логан осторожно кивнул.
— А мне жарко. — Стиллман быстро расстегнул кожаную куртку и швырнул ее к ногам Шейна. Потом туда же полетели сапоги и кожаные штаны. Он остался в трусах.
— Первое правило медицинского исследования, — объявил он, подняв, брови, — правило, которое все присутствующие здесь должны выучить: никогда не стесняйтесь поступить неправильно, опасаясь, что скажут люди. — Он бросил взгляд на Шейна. — Вы обнаружите, что большинство людей, включая и ваших коллег, — идиоты. — Он нырнул в бассейн и яростно поплыл к противоположному бортику.
— Вам, — прошипел Шейн Логану, — придется сделать выбор. — И вдруг, не раздеваясь, тоже бросился в воду, яростно пытаясь догнать Стиллмана.
Двумя днями позже, в свой первый рабочий день, Логан приехал в институт к семи утра. И, хотя вводное заседание для новеньких было назначено на восемь тридцать, он боялся опоздать даже на минуту, чтобы не нарваться на замечания.
Встреча двух ведущих ученых произвела на него отвратительное впечатление. Конечно, объяснение можно найти всему — он так и сделал. Причиной стычки послужило неудачное стечение обстоятельств: непрекращающаяся вражда, излишки алкоголя, присутствие новеньких — все это пробудило самые дурные инстинкты соперничества. Логан нередко видел одаренных людей, в стрессовой ситуации ведущих себя, как избалованные дети. И понимал, что увидит такое еще не раз. Личность с обостренным восприятием собственного «я» и незащищенность всегда идут рядом. Снова и снова прокручивая в голове ту нелепую сцену, Дэн все настойчивее спрашивал себя: какого черта я влезаю во все это?
Ко всему прочему сегодня обещали ливень. И хотя он старательно изучал карту кампуса, все же чертовски плохо ориентировался, а значит, ему понадобится лишнее время, чтобы найти нужное здание.
Логан решил действовать мудро и осторожно. По пропуску, полученному по почте, он проехал через главные ворота. Но, когда попробовал поставить машину в подземный гараж административного корпуса, охранник в форме завернул его. Естественно, ведь нужно было официальное удостоверение личности. Что ж, его подержанный «форд» припарковался на стоянке для посетителей — в нескольких сотнях ярдов от гаража. Вот тут-то небеса и разверзлись.
Ругая себя за то, что забыл взять зонтик, Дэн рванул к зданию, прикрываясь «Вашингтон пост», но пока добежал, вымок насквозь.
— Вот черт! — пробормотал он, глядя на свои спутанные волосы в зеркале мужского туалета. И надо же случиться, чтобы автомат для бумажных полотенец оказался пуст. И вообще туалетная комната оказалась удивительно бедной — просто какой-то школьный туалет, а ведь здесь — ведущее медицинское учреждение страны. Он попытался промокнуть волосы туалетной бумагой, потом поспешил в близлежащее кафе выпить чашку чая. Усаживаясь в угол, чтобы подсохнуть, он развернул промокшую газету и увидел Джона Рестона, шедшего к нему с полным подносом.
— Как я погляжу, — заметил Рестон, — ты, наверное, без пропуска, да?
Логан кивнул.
— А у тебя есть?
Тот поставил поднос и вынул карточку из кармана пиджака.
— Ну, чтобы ты знал, где его взять, поговори с помощницей Шейна. — Он улыбнулся. — Или с самим Шейном, если осмелишься.
— А ты как узнал?
— Некоторые из нас появились здесь на несколько дней раньше и все разузнали. — Садясь, он указал на тарелку с омлетом и ломтиками бекона. — Надеюсь, ты ничего не имеешь против, если я нажрусь как свинья?
— Давай, это же твое тело.
— А я очень
— А ты разве нет, после того дня?
— He-а. Слушай. Мы едва ли попадем в поле зрения этих типов. Во всяком случае, они и так уже уничтожили до основания наши финансы, ну и что еще они смогут сделать?
Логан невольно улыбнулся.
— А кто устраивает сегодняшнюю встречу?
— Ларсен.
— Правда? — Логан почему-то вздрогнул. — Он меня ненавидит.
— Ну, тогда добро пожаловать! — Он быстро вытер губы салфеткой. — Слушай-ка, что я тебе скажу. Не принимай все это близко к сердцу. Научные сотрудники не такие важные персоны, чтобы Ларсен кого-то из них ненавидел. Слишком сильное чувство.
— Возможно, ты и прав.
— А ты не собираешься ничего поесть? Зачем ты накачиваешь чаем пустой желудок?
— А что?
Он пожал плечами.
— Да просто добрый совет. По-моему, Ларсену не очень-то понравится, если ты будешь бегать туда- сюда во время собрания.
Ларсен вел себя точно так же, как и при первой их встрече. Он восседал во главе большого стола, предназначенного для подобных заседаний. По одну сторону от него — заместитель Кразас, по другую — угрюмая секретарша с тоскливым лицом. Глава департамента медицины вел заседание сухо, без всякого юмора.
Открыл он его, указав на два толстых блокнота в переплете, заранее положенных перед каждым новичком.
— Ваше первое задание — изучить материалы в этих тетрадях. Никаких оправданий, никаких исключений.
Вот так. Ни слова приветствия, шутки или хотя бы попытки изобразить коллегиальность.
— А теперь, — продолжил Ларсен, — вы все знаете, кто я такой и для чего мы здесь собрались. Мы предоставляем вам возможность принять участие в разработке новой программы, потому что мы сочли каждого из вас способным внести посильный вклад в лечение рака. Моя задача — проинформировать вас, что, по крайней мере, в течение первого года, ваша работа будет заключаться в том, чтобы обеспечить поддержку старшим сотрудникам. Вы должны будете делать то, что вам скажут, и никакой самодеятельности.
Для Логана и других это явилось новостью. Конечно, они знали, что в институте действует строгая иерархия и первогодки обязаны заниматься не исследованием, а вести пациентов.
Интересно, подумал Логан, совпадает ли его впечатление от услышанного с реакцией остальных. Он быстро поднял глаза от блокнота — все строчили за Ларсеном, не поднимая головы.
— Каждый из вас будет наблюдать за ста двадцатью пятью — ста пятьюдесятью пациентами и фиксировать ход развития болезни, — продолжал Ларсен. — Двадцать будут находиться в определенном месте в определенное время. Насколько вы понимаете, наша цель заключается в том, чтобы разрабатывать и проводить испытания новых методов лечения рака. Каждый пациент в институте дал согласие участвовать в четко контролируемом эксперименте. Одна из ваших главных задач — следить, чтобы пациенты ни в коей мере не нарушали инструкции, чтобы они понимали — если не будут им следовать, их исключат из программы. — Он помолчал. — Некоторые воспринимают это как жестокость. Но как ученые мы лучше знаем. Мы понимаем, что в программе, тщательно разработанной исследователями, правила должны строго соблюдаться.
Помолчав, он кивнул в сторону Кразаса:
