кто бежал к ближайшим лестницам. Черт!
Она вытащила дымовую шашку и бросила в том направлении, куда шла.
– Убирайтесь! – завопила она, размахивая руками.
Все равно что швырнуть змею в мышиное гнездо!
Посетители разлетелись в разные стороны, и ей удалось промчаться мимо. Действуя на автомате, она бросила другую шашку в Музыкальный зал и воспользовалась коридором как кратчайшим путем. К счастью, толпа быстро редела: именно то, что ей нужно. Саманта приостановилась только на миг, удостовериться, что скрипка Страдивари благополучно покоится под стеклом. Собственно говоря, именно ей поручалось украсть скрипку, но если это сделал кто-то другой из членов шайки, значит, ее разоблачили.
У дверей, ведущих одновременно в американскую и европейскую галереи, она подсоединила к распределительному щиту еще один приемник и сделала то же самое с двумя основными входами в галерею американского искусства. Может, все это ни к чему, может, Интерпол, полиция и ФБР уже успели взять все под контроль. Но почему-то ей так не казалось. И она была готова рискнуть будущим ради сознания того, что сможет перехитрить и Николаса Вайтсрайга, и Мартина Джеллико. Они, возможно, до сих пор спорят, кто из них главный.
Едва она закончила с последним распределительным щитом, сквозь стену дыма появился Мартин с большой черной трубкой на плече. Значит, успел стащить картину Льютца «Вашингтон, переходящий реку Делавэр», которая, по-видимому, навсегда исчезнет из поля зрения почитателей.
– Сэм, какого черта ты здесь делаешь? – рявкнул он. – Немедленно бери чертова Страда, прежде…
– ФБР! Замрите!
Класс! Вот теперь им приспичило появиться.
Высокий тип в темном костюме и с пистолетом в руке материализовался в нескольких футах от Мартина. Дуло пистолета было направлено на ее отца, но краем глаза тип поглядывал и на нее, стоявшую у порога галереи.
– Идите сюда, леди, и побыстрее.
О'кей, значит, пора.
Сэм задохнулась от возбуждения.
– Ты подставил нас, Мартин! – громко объявила она. – Будь ты проклят!
С этими словами она нажала пульт дистанционного управления.
В нескольких шагах от нее с потолка рухнула тяжелая огнеупорная дверь, отсекая Мартина и фэбээровца. Стараясь не поддаваться угрызениям совести, она вытащила из соседнего дверного проема вопящую обезумевшую женщину и снова привела в действие противопожарную дверь. Та врезалась в пол.
– Быстрее, леди! – крикнула Сэм, толкая женщину к лестнице.
– Спасибо, спа…
Саманта пустилась бежать.
– Осталось четыре, – выкашляла она два слова, заскакивая в очередной коридор. Пульты дистанционного управления имели достаточно большую дальность действия, но в музейных стенах было много металла, и она опасалась, что одна из дверей может не закрыться. Она могла опустить их в ту же минуту, как вскрыла распределительные щиты, но тогда в музее оставалось еще слишком много народа. Оставалось лишь надеяться, что к этому часу все плохиши и представители закона успели добраться до лестниц. И вообще она старалась обойтись без заложников.
Двое вооруженных мужчин с рациями ворвались в галерею европейского искусства как раз в тот момент, когда она собиралась привести в действие смежную дверь. Сэм быстро нырнула под скамью, чтобы ее не заметили, и когда они пробежали мимо, оказалась за их спинами.
– Эй! – окликнула она. И когда один развернулся лицом к ней, ударила его рюкзаком в грудь так сильно, что он пролетел сквозь смежные двери в американское крыло. Второй схватил ее за руку, но она извернулась и всадила ему ногу в колено. Он попятился и наткнулся на первого, который поднял пистолет.
– Мать вашу, леди, немедленно замрите, иначе…
Она нажала кнопку, и дверь рухнула, разделив их. Адреналин бурлил в ее мышцах, когда она повернулась и снова побежала. Она обезвредила Николаса и Мартина и отсекла их от Боно и Дольфа!
Но предстояло еще закрыть два выхода из галереи европейского искусства. Дым валил так густо, что в двух шагах ничего не было видно. Пройдя через зал греческого искусства, она едва не наступила на картину Эль Греко и была вынуждена сбавить темп. Николас не шутил, обещая устроить хаос. Но может, это задержало их, и они не сумеют захватить ее в галерее. Но «Вид на Толедо» уже исчез. Значит, один из немцев успел здесь побывать. Дьявол. Хоть бы они задержались в галерее! Если она не сможет выбраться до того, как они уйдут, значит, либо рискует упустить их, либо замурует себя вместе с ними.
Когда она добралась до второго выхода, из двери зала итальянской живописи появился Боно.
– Идем, Сэм, – пролаял он.
– Осторожно. Я слышала переговоры по рации, – сымпровизировала она.
– Без проблем, – пожал плечами Боно, устремляясь к двери главной галереи. Саманта едва успела схватить его за плечо:
– Погоди. Я пойду первой. У меня вид более невинный.
– Поторопись.
Кивнув, она переступила порог, и следующая дверь упала так близко, что сорвала с плеча рюкзак. Позади раздался выстрел: очевидно, Боно был взбешен. Она снова нацепила рюкзак.
