– Прекрасно. Вези меня туда.
Не слишком хитрый план, но у него всего одно утро, чтобы его осуществить. И однажды он уже сработал: в тот первый раз, когда Рик пытался следить за Самантой. Оставалось надеяться, что ее отец был хотя бы вполовину так же умен, как его единственная дочь.
Бен припарковал лимузин рядом с «Планетой Голливуд».
– Сэр, вы уверены, что хотите идти туда? Там слишком много народа.
– Именно это мне и нужно.
– Но к вам начнут приставать. Может, мне пойти с вами? А вдруг вас ограбят?
– Нет. Возвращайтесь в офис. И будьте готовы к спасательной миссии… на всякий случай.
– Да, сэр. Удачи вам.
Ричард, глубоко вздохнув, вышел из машины. Он любил одиночество.
Учитывая его известность, он был глубоко благодарен за высокие стены и надежную охрану. На Манхэттене одиночество не было особой проблемой, если только знаменитость не появлялась в месте скопления туристов.
В своем голубом костюме от Армани, бордовой сорочке и черном галстуке он был донельзя узнаваем. На что и рассчитывал.
Прошло ровно полторы минуты. Пробираясь через поток ревущих такси, уличных торговцев и миллион пешеходов, он миновал телевизионный центр «Эй-би-си», – по его мнению, лучшее место, чтобы быть увиденным. И точно, группа молодых девиц, года на два-три моложе Саманты, одетых, как чирлидеры,[7] с логотипом «Техас Тек», намалеванным на футболках, окружили его плотным кольцом.
– Вы Рик Аддисон, верно? – прочирикала одна.
Он улыбнулся своей лучшей журнальной улыбкой:
– Он самый.
– Я же говорила.
– О, нельзя ли сняться с вами?!
– Разумеется.
– Что вы делаете в Нью-Йорке?
– Покупаю недвижи…
– Вы знаете Дональда Трампа?
Его улыбка чуть дрогнула, но он смело водворил ее обратно, поскольку к девицам присоединились новые туристы.
– Знаю.
– И зовете его Дональд?
– Не…
– Кому нужен Трамп? – вмешался кто-то еще. – У Аддисона денег больше.
– И он куда симпатичнее!
В течение последних десяти минут он делал наименее любимые в мире вещи: позировал для фотографий и давал автографы. Толпа становилась все больше и громогласнее, но по крайней мере никто не полез к нему в карман и не попытался наступить на ногу.
Расталкивая людей, к нему, пробился полицейский.
– Все в порядке, мистер Аддисон?
Он улыбнулся еще шире под вспышки камеры.
– Да, в полном. Просто до меня только сейчас дошло, что за все эти годы я ни разу не побывал на Таймс-сквер.
– Верно.
Офицер что-то сказал в висевшую на плече рацию, и двое конных полицейских, стоявших на Бродвее, немедленно двинулись к нему. Самое время. И наконец, одна из новостных бригад выкатилась из находившейся прямо за его спиной студии.
– Рик Аддисон, – воскликнула женщина-репортер, – что привело вас на Таймс-сквер?!
Рик, старательно глядя в камеру, повторил то же, что скачал полицейскому.
– На прошлой неделе у вас украли ценную картину. Полиция уже напала на след?
– Нет. В полдень у меня встреча с Мартином, моим адвокатом. Полагаю, он придет ко мне в офис.
Репортер, чье имя он так и не вспомнил, оглядела его и расплылась в профессиональной улыбке.
– Как насчет вашей подружки Саманты Джеллико? Она все еще считается центральным объектом?
Поскольку задача была выполнена, Ричард холодно усмехнулся:
– Для меня – определенно. Об остальном узнайте у полиции.
