идет, подтянулся, стащил с головы наушники — Тина вспомнила Мило и его айпод — и опустил стекло.
— Добрый день, — сказала она. — Вот, подумала, что вас тут, наверное, жажда замучила.
Он смутился.
— Я… э-э… нет, все в порядке.
— Да будет вам. — Она подмигнула. — И снимите эти очки, чтобы я видела ваши глаза. Тому, кто прячет глаза, доверять нельзя.
Он снял и заморгал от яркого света.
— Вообще-то нам не положено…
— Пожалуйста.
Она просунула в окно стакан, так что ему ничего не оставалось, как только принять угощение или оттолкнуть, рискуя облиться лимонадом.
Он воровато зыркнул по сторонам, словно опасаясь свидетелей.
— Спасибо.
Тина выпрямилась.
— А имя у вас есть?
— Роджер.
— Роджер, — повторила она. — Ну, мое вы, конечно, знаете.
Он смущенно кивнул.
— Вы только стакан потом принесите.
— Обязательно.
Когда Тина вернулась домой, лежавший на диване Мигель спросил, отчего она такая довольная.
Хотя Мило редко говорил о своей работе в бытность оперативником, время от времени с его губ срывались весьма примечательные высказывания. Однажды они смотрели по телевизору какой-то старый фильм, в котором два агента, половину картины палившие друг в друга, сидели в кафе и мирно обсуждали свою недавнюю войну.
— Не понимаю, — сказала Тина. — Почему он его не застрелит?
— Потому что теперь это уже никому не нужно, — ответил Мило. — Убив его, он ничего не выгадывает. Шпионы, когда не рвут друг другу глотку, могут при случае и потрепаться. Глядишь и узнаешь что-то полезное, что может пригодиться в будущем.
Не прошло и часа, как в дверь постучал Роджер. Открыла Ханна.
— Мой стакан? — удивилась она, снимая очки.
Он кивнул, и тут появилась Тина.
— Входите, Роджер.
— Не думаю, что…
— Вам ведь нужно убедиться, что я не сбежала?
Он замялся. Откашлялся.
— Не совсем так. Мы просто присматриваем, чтобы с вами ничего не случилось.
— Что? — спросила Ханна.
— Это уже забавно. — Тина постаралась улыбнуться. — Шучу, Роджер. Входите, там ведь жарко.
Понемногу разговорились. Тина налила еще лимонаду, и они устроились за столом в кухне, а родители оставили их одних. Допрос? Нет-нет, просто беседа. Тина призналась, что понятия не имеет о том, что происходит. И почему ей ничего не говорят? Роджер, хоть и взял лимонад, все еще мялся и отмалчивался.
— Я знаю, что она думает, — продолжала Тина. — Ваш босс, Джанет Симмонс. Сказала, что мой муж убийца. У меня такое в голове не укладывается. Зачем Мило убивать старого друга? — Она покачала головой. — Вы можете объяснить?
Роджер пожал плечами, как бы говоря, что для такого простого человека, как он, дело слишком запутанное.
— Послушайте, — сказал он наконец. — По-моему, ничего особенного не произошло. В том смысле, что какого-то большого конфликта нет. Спецагент Симмонс свое дело знает, опыта ей не занимать. Говорит, улики серьезные. А он еще и сбежал. — Словно защищаясь от дальнейших вопросов, Роджер выставил ладони. — Больше я ничего не знаю, договорились?
Он и впрямь ничего больше не знал — наивное лицо служило лучшим тому подтверждением. И злиться на Роджера бессмысленно — все равно что кричать в «Старбаксе» на кассира, когда претензии хочется предъявить отсутствующему менеджеру.
Что она могла сделать? Покорно ждать, когда Мило снова позвонит? В прошлый раз Тина обошлась с ним несправедливо и потом всю неделю корила себя. Где он? Жив ли?
Весточка прилетела во вторник. Сообщение пришло в виде большой почтовой рассылки, направленной для прикрытия по двадцати адресам. Тина догадалась об этом потому, что все прочие адреса содержали в себе небольшую неточность. Обратный адрес был ей не знаком: [email protected].
FW: Барбекю по-техасски
Дорогие друзья,
По случаю девятнадцатилетия Дрю приглашаем вас на НАСТОЯЩЕЕ ТЕХАССКОЕ БАРБЕКЮ — у Лоретты, 6 вечера, четверг, 19 июля. Будет круто!
Джейн и Стю Ковальски
Сын Ковальски действительно учился со Стефани, но ему недавно исполнилось только семь. Тина тут же написала ответ с извинениями, объяснив, что уехала на несколько дней в Техас, и пообещав в качестве подарка «НАСТОЯЩИЙ техасский соус барбекю».
Был вторник, и часы показывали пять пополудни. Пора. Стефани играла с Ханной в «Горы и лестницы», Мигель снова сидел перед телевизором — смотрел финансовые новости. Тина позвенела его ключами.
— Можно взять «линкольн»? Хочу съездить за мороженым.
Он на секунду оторвался от телевизора и нахмурился.
— Мне с тобой прокатиться?
Тина покачала головой, чмокнула отца в щеку, наказала дочери не баловаться и пообещала скоро вернуться. Стефани выигрывала и отказываться от победы ради поездки не собиралась. Выходя, Тина положила сотовый на холодильник — она смотрела телевизор и знала, что спутники могут за несколько секунд установить ее местонахождение по сигналу телефона. Потом сняла с вешалки две куртки и сложила их так, что со стороны они походили на собранную для стирки одежду.
Улица накрыла горячей волной. Тина остановилась, прижав куртки к груди, потом прошла к бетонированной площадке, где стоял отцовский «линкольн» — Мигель менял машину каждый год, однако хранил верность марке. Возясь с замком, она краем глаза заметила у дома Шеффилдсов красный седан. Роджер сделал вид, что не смотрит на нее, но подался вперед — включить зажигание.
Вот черт!
Тина заставила себя успокоиться. Положила свернутые куртки на переднее сиденье, медленно проехала по улице и свернула на ведущее в город шоссе — красный седан не отставал, маяча в зеркальце заднего вида.
С шоссе Тина выехала на плазу и припарковалась возле прачечной «Ландромат». Седан пристроился неподалеку. Она вошла в прачечную, где влажный воздух кондиционера сражался с теплом от машин, сунула куртки в камеру, но монетку кидать не стала. Другие клиенты — их было немного — никакого внимания на нее не обратили. Тина села на свободный стул у окна и стала наблюдать за стоянкой.
Рано или поздно ему придется на что-то решиться. Ее он не видит, а пить захочется. Или сбегать в туалет. Надо только набраться терпения. Роджер не выдержал через сорок минут. Вышел из машины в своих жутких очках и потрусил к «7-11», расположенному по соседству с прачечной.
Вперед.
Тина выскочила из «Ландромата», оставив в машине куртки, метнулась к «линкольну» и вырвалась с
