— Немножко.
Клей пнул дверь ногой и захлопнул ее.
— Так лучше?
Боже мой, нет! Она с ним совсем одна, и нет даже малышки, чтобы отвлечься. Если она сейчас повернется, то окажется в его объятиях. Эта мысль показалась ей весьма привлекательной, хотя и напугала ее. Все между ними развивалось так стремительно! Только что она порвала со своим женихом, и вот она уже в ванной комнате другого мужчины и чувствует, как его пальцы спускаются по ее позвоночнику.
Клей приложил ладонь к ее голой спине, и Тоби глубоко вздохнула. Что, черт возьми, он делает? Она услышала, что его дыхание тоже стало прерывистым.
— Что там такое? — прошептала она.
— Я придерживаю верхнюю часть платья. По-моему, молния испортилась.
— Ой.
Ощущение холода покинуло ее так же скоро, как и появилось, все тело наполнилось сладким теплом и стало мягким и податливым. Испытывает ли он то же, что и она?
— Где Молли? — дрожащим голосом спросила Тоби.
— В своем манеже. Хотя, при ее изобретательности, мне не стоит оставлять ее так долго одну.
— Да, вам лучше бы проведать ее, — согласилась Тоби. — Спасибо за помощь с молнией, дальше я справлюсь сама.
— Вы уверены?
— Вполне.
— Хорошо.
Клей вышел и закрыл за собой дверь. Он слышал, как щелкнула защелка, и улыбнулся. Неужели доктор Эвери столь же смущена возникшим между ними волнением?
Пересыхает ли у нее в горле? Учащается ли пульс? Возникает ли дрожь во всем теле при мысли о любовных утехах с ним? Если он и дальше будет думать об этом, ему потребуется холодный душ.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
За все свои тридцать лет Клей Бартон никогда не был столь очарован ни одной другой женщиной. Доктор Тоби Эвери прочно застряла в его мыслях и никак не хотела уходить из них. Нельзя допустить, чтобы что-то столь сильно отвлекало его от работы.
«Минуточку, Бартон, ты же сам уговорил ее остаться у тебя. Ты заварил эту кашу, ты теперь и расхлебывай».
Да, но он не предвидел со своей стороны столь сильных чувств к доктору Эвери. Он всего лишь планировал милую романтическую интерлюдию, и ничего более. И вот его маневры обернулись против него самого. Он хочет ее любой ценой.
Клей сел на диван, устроив Молли у себя на коленях, и невидящими глазами смотрел в телевизор. Эта женщина, как наваждение, полностью завладела им. Он годами избегал более или менее длительных связей под тем предлогом, что они слишком много требуют душевной энергии и поглощают массу времени. А теперь, кажется, он попался в собственную ловушку.
Неужели прошло всего два дня с того момента, когда Молли и Тоби Эвери сговорились перевернуть его жизнь вверх ногами? Впервые за четыре года появилось что-то важнее его изобретения.
Клей услышал, как заработал душ. Закрыв глаза, он представил себе нагую Тоби под струями воды. Образ был столь живым, столь реальным, что Клей засунул в рот кулак и укусил его.
И как раз в это мгновение Молли взвизгнула и брыкнула его ногой в живот.
— Уфф, — выдохнул Клей, желание у него мгновенно испарилось. Ребенок лягнул его вовремя. Молли весело ухмылялась Клею.
— Черт! — Клей скорчил гримасу. — Не слишком ли ты мала для таких игр?
Моли стала лепетать и кивать головой, словно понимала каждое его слово.
— Да? Тогда мне жаль того, кто когда-нибудь станет с тобой встречаться.
В ванной завернули кран, и Клей выпрямился. Сейчас Тоби, должно быть, выходит из-под душа и вытирается. Затем она отожмет волосы и наденет футболку.
— Лягни-ка меня еще разочек, малышка. Твой дядя Клей в большом затруднении.
Тоби закуталась в халат Клея и сняла с волос полотенце. Влажные пряди разлетелись вокруг лица. Испачканное бальное платье она сложила и сунула под мышку, затем открыла дверь и шагнула в коридор.
Клей сидел на диване. Голова его склонилась над Молли, которая болтала голыми ножками и смеялась от удовольствия.
— Привет, — низким, хрипловатым голосом проговорил он.
— Привет, — как дурочка, отозвалась Тоби.
Его серые, затуманенные, как сырой весенний день, глаза встретились с глазами Тоби, и она покраснела.
Она бросила платье на стул, где уже лежала ее сумочка, в сотый раз коря себя за поспешность, с какой согласилась провести ночь у Клея. Возможно, это и удобно, но ни в коей мере не благоразумно.
— Присаживайтесь. — Клей кивнул на лежащую рядом с ним подушку.
Тоби неуверенно пересекла комнату, увертываясь от полос металла, ящиков с инструментами и огибая детскую коляску и пластиковую корзину для белья, которая была полна резиновых зверушек. Какой контраст между железяками Клея и детскими игрушками Молли!
Наконец Тоби уселась на диване рядом с Клеем и Молли и поджала под себя ноги.
— Можно я подержу ее? — спросила она, протягивая руки, чтобы взять малышку.
— Разумеется.
Клей передал ей девочку.
Молли была такая мягонькая и чистенькая в своей пижамке. Веки ее опустились, и она засунула палец в рот.
— Баиньки захотелось, малышка?
Клей посмотрел на часы.
— Девять часов. Ей давно пора спать. Энни обычно укладывает ее полвосьмого. Похоже, уснула, — прошептал он, наклоняясь к девочке. — Давайте уложим ее.
— Я просто восхищаюсь, как вы хорошо ее понимаете. Просто удивительно. И малышка, кажется, счастлива с вами.
Клей пожал плечами.
— Сестре нужна была помощь. Что же мне оставалось? Отказаться?
Лицо Клея светилось любовью к племяннице. Когда он глядел на нее, у него даже выражение лица смягчалось. У Тоби комок встал в горле. Может быть, он безответственный и пустой мечтатель, но в то же время он самый добросердечный человек, какого она только встречала.
Тоби положила руку ему на плечо, и Клей испугался, что не выдержит. Он взял у нее Молли и осторожно уложил в импровизированную постельку в манеже.
— Вы, вероятно, очень дружны с сестрой.
— Да, — нехотя ответил Клей.
Он боялся, что, если начнет говорить о своей семье, ему придется лгать. Он не был готов раскрыть доктору Эвери, кто он на самом деле. Ведь эта женщина требует полной честности в отношениях, он это чувствовал.
