слуга Бога.
А в таком случае в силу вступает другой действительно конструктивный принцип отношения к власти:
'Должно повиноваться больше Богу, нежели человеком' (Деян. 5, 25). 'Справедливо ли пред Богом, - спрашивает ап. Петр первосвященников и старейшин, - высшую церковную и светскую власть иулеев, - слушать вас более, нежели Бога?' (Деян. 4, 19).
И сам автор известного изречения - 'существующие власти от Бога' всю жизнь только и делал, что нарушал волю власти (и светской и церковной).
Вспомним хотя бы такой эпизод из его жизни. 'Тысяченачальник повелел ввести его в крепость, приказав бичевать его... Растянули его ремнями... Первосвященник же Анания стоявшим пред ним приказал бить его по устам. Тогда Павел сказал ему: 'Бог будет бить тебя, стена подбеленная! ты сидишь, чтобы судить по закону, и вопреки закону, велишь бить меня' (Деян. 22, 24-25; 23, 2-3).
Даже намека на почтение к власти в этих словах не найти.
Или вот примечательно отношение к светской власти апостолов Петра и Иоанна.
'И призвавши их, (первосвященники) приказали им отнюдь не говорить и не учить от имени Иисуса...
Бывши отпущены, они пришли к своим и пересказали, что говорили им первосвященники и старейшины.
Они же, выслушавши, единодушно возвысили голос к Богу и сказали: 'Владыко Боже... Ты устами отца нашего Давида... сказал... Восстали цари земные, и князи собрались вместе на Господа и на Христа Его.
Ибо поистине собрались в городе сем на Святого Сына Твоего Иисуса... Ирод и Понтий Пилате язычниками и народом израильским... И ныне. Господи, воззри на угрозы их и дай рабам Твоим со всею смелостью говорить слово Твое' (Деян. 4, 18, 23-29).
Не весьма 'послушное' отношение к власти проглядывает в этом эпизоде со стороны апостолов, не правда ли?
А вот отношение к власти первомученика Стефана:
'И напавши схватили его и повели в синедрион и представили ложных свидетелей... Но он сказал: 'Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и умами! Вы всегда противились Духу Святому, как отцы ваши, так и вы:
Кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвестивших пришествие Праведника, Которого предателями и убийцами сделались ныне вы.
Вы, которые приняли закон при служении Ангелов и не сохранили.
Слушая сие, они рвались сердцами своими и скрежетали на него зубами...
Закричавши громким голосом, (они)... единодушно устремились на него,
И, выведши за город, стали побивать его камнями...
И побивали камнями Стефана, который молился и говорил: Господи Иисусе! приими дух мой' (Деян. 7, 51-59).
Как видим, отношение апостолов к властям, когда интересы церковные вступали в противоречие с интересами власти, довольно недвусмысленно. Никакой альтернативы. Во-первых, - церковные интересы.
Впоследствии ап. Павел, вопреки, казалось бы, утверждению, которое мы привели в начале главы, напишет: 'Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против Властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных' (Еф. 6, 12). В том, что здесь под начальствами и властями подразумевается совсем не то, что мы встречаем в 'Небесной иерархии' Дионисия Ареопагита, нет сомнения. Там все-таки говорится о добрых духах, небожителях (в богословии не разработана иерархия темных сил), а здесь духи злобы выделены самостоятельно.
И всей своей жизнью ап. Павел оправдал эти слова. Кроме того, что он больше всех был в трудах, в опасностях на реках, от разбойников, от единоплеменников, от язычников, в городе, в пустыне, на море, от лжебратий, трижды терпел кораблекрушение и сутки пробыл на глубине морской, переживал изнурение, бдения, голод, жажду, пост, стужу и наготу (см. 2 Кор. 11, 23-27), кроме всего этого, вызванного естественными трудностями апостольства, он не меньше претерпел и от властей, у которых он никогда не шел на поводу, встречая на каждом шагу сопротивление, озлобление и насилие: был безмерно в ранах, более, чем кто другой - в темницах, многократно его избивали до смерти, пять раз был бит палками по сорок раз без одного, три раза его били палками без счета, однажды побивали камнями (см. там же), и всего не перечесть
Вот такие отношения с властями были у автора известного изречения 'существующие же власти от Бога установлены'
В жизни он осуществлял единственный принцип 'Божие - Богу' (Мф. 22, 21, Мк. 12, 17). Реакция властей его меньше всего интересовала.
Этот (эти) (и только) пример и должны мы иметь в виду, когда ориентируем себя по отношению к любой власти, и более всего - советской. [15]
Кстати, Русская Церковь, здоровая и чистая, во главе с патриархом Тихоном, так и отнеслась к революции и советской власти: не признала ни ту, ни другую. О том, что произошло потом, можно лишь сожалеть.
На этом можно было бы и закончить эту тему, но прежде чем поставить точку, имеет смысл разобраться в позиции по этому вопросу такого свободного и авторитетного церковного публициста, как А Левитин-Краснов Он неоднократно уделял внимание этому вопросу Его нельзя обойти вниманием еще и потому, что наша позиция далеко не совпадает с его
'Признавая в принципе светскую власть, - пишет А. Левитин, - христианство, тем самым, освящает насилие'. [16] И далее: признавая государство. Церковь, тем самым, освящает революцию, ибо еще не было такого государства, которое возникло бы не революционным путем. [17] В доказательство этого тезиса он приводит слова Д. С Мережковского: 'Революция есть лава текучая. Государство - лава застывшая'. [18]
Из этих положений Левитин делает довольно справедливый, но не вытекающий из них вывод: христианин может признать революцию постольку, поскольку она 'на добро людям'. В принципе Церковь может признать и Октябрьскую революцию, считает он, она не признает лишь злоупотребление революционными методами, когда они из средства утверждения добра и справедливости, сами превращаются во зло.
Не желая допустить какую-либо двусмысленность, он пишет прямо: 'Христианское сознание может принять октябрьскую революцию (с тех позиций, с каких ее принимал А. Блок в своей знаменитой поэме) и гражданскую войну 1917-1921 гг. в защиту революционных завоеваний (за исключением жестоких кровавых эксцессов над беззащитными людьми), но христианское сознание никогда не признает методов ежовщины, бериевщины, а также злоупотребления властью, известных под названием 'культа личности'. [19]
Трудно поверить, что Анатолий Эммануилович мог руководствоваться в своих рассуждениях такой 'полосатой' логикой. Разберем его позицию с начала.
Во-первых: из того, что христианство признает в принципе светскую власть, еще не следует, что оно освящает насилие. Он был бы неправ даже в том случае, если бы написал вместо 'освящает' - 'признает'. Как мы уже выяснили, христианство насилие в любой форме не только не освящает, но и не признает
Во-вторых: то же самое и с 'освящением' революции, которая наиболее выразительно проявляется в насилии. Ошибочно и утверждение, что в истории не было государства, которое возникло не революционным путем. Классический пример - государство Израиль.
Образное выражение Мережковского разбирать нет необходимости.
Совершенно непонятно и что значит признание революции 'постольку, поскольку она на добро людям'. Это как же? Корой левого полушария признаю, а подкоркой правого - нет? Или одним сердечным клапаном - да, а другим - нет? В 20-х годах за такую половинчатую позицию уважаемого автора большевики не моргнув глазом отправили бы на тот свет.
Далее: если исключить злоупотребления революционными методами, когда они из средства утверждения добра и справедливости сами превращались во зло, тогда не останется что признавать и
