туристов.
Полковник отключил связь.
– Вирк, сообщи Губерту, мы выезжаем. Пусть покупает билеты на ближайший рейс.
– Будет сделано,– бодро ответил Рандэл.
Полковник не разделял оптимизма своего подчиненного. Его сейчас терзали довольно противоречивые чувства. На этой мрачной планете специалисту, призванному обеспечивать безопасность высшего руководства внешней разведки, пришлось заниматься самой грязной работой, фактически выступая в роли наемного убийцы. Причем устранить ему требовалось человека, которого с Крэндеком связывала некая подозрительная тайна.
Люмьгер обычно старался не вникать в дела своего босса. Плести интриги, строить многоходовые хитроумные комбинации и тому подобное, наверное, входило в обязанности высокопоставленного разведчика. Однако последние события, развернувшиеся вокруг фигуры технокрада, невольно заставляли задуматься. Генерал в порыве неожиданной откровенности как-то проговорился своему телохранителю о важном государственном заказе, порученном стороннему специалисту. По всему выходило, что вчерашний боец и являлся тем умельцем, который добыл нечто ценное в термосе для Анса. Потом визит на Дарбин, где вместо передачи товара от исполнителя заказчику к делу были подключены харзомцы. Те оказались не слишком расторопными, и технокрад ускользнул на 24-ХМ. До тех пор никаких странностей. Но потом…
«Генерал отсылает меня за кофе, как только речь заходит о спорной планете. Там специалисту по чужим новшествам оказывают весьма недружественный прием (насколько я понимаю – не без помощи Анса). Исполнитель возвращается на Дарбин и сам почему-то передает товар харзомцам. За что его сразу пытаются убить. Это же надо все так запутать!»
Полковник подошел к окну. Вчерашняя буря практически закончилась. Небольшие порывы ветра изредка теребили немногочисленные деревья за стеклом. Но горожане уже покинули свои дома и спешили на работу. Те, кто ее пока имел.
«А тут еще эта неопределенность. Погиб он или бродит по пескам? Такой парень, думаю, все же имеет призрачный шанс выжить в подобной ситуации. Хотя чего я страдаю? Меня-то как раз устраивает подобная развязка. Пустыня сделала за меня грязную работу. Можно спокойно возвращаться и докладывать об исполнении».
Люмьгер вернулся к столу. Неосознанная тревога, словно лай собаки, предвещающий появление незваного гостя, не давала покоя. Офицер пока не мог четко сформулировать причину своего состояния. Он ощущал себя пешкой на острие атаки, но не той, которая сможет стать ферзем и решить исход игры, а жертвой, призванной оттянуть внимание противника.
«Такие фигуры недолго задерживаются на шахматной доске. И Крэндек, пожалуй, глазом не моргнет, подставляя меня под удар, как только перестану быть ему полезным. А то и сам руку приложит».
Предположения полковника были не лишены оснований. Не так давно он узнал, что ни один из его предшественников не задержался на посту телохранителя Анса более трех лет. Кто-то погибал при исполнении служебных обязанностей, некоторые умирали от странных болезней, кого-то отправляли служить на задворки конфедерации, а кое-кто попросту исчезал во время поездок высокопоставленного разведчика на отдаленные планеты конфедерации.
«Допустим, пока я не распутаю дело с утечкой информации о поездке генерала на Дарбин, меня трогать не будут. Но потом… Нужно скрупулезно продумать каждый свой дальнейший шаг. Сам того не желая, я влез в дела шефа. Очень опасные дела».
– Командир, Губерт сказал, что наш рейс через десять часов. Я заказал такси.
– Что ж, больше нас тут ничто не держит.
Неразлучников разместили в крохотной комнате без окон. Словно в насмешку, здесь стояли две кровати возле противоположных стен. Когда пленники попытались их сдвинуть, выяснилось: спальные места были прикручены к полу.
– Они издеваются. Эй! Кто-нибудь! Вы не имеете права! Слышите? Выпустите меня! – Иркада снова впала в панику.
– Да брось ты расстраиваться.– Артем понимал не все слова, но постарался успокоить девушку.– Может, наши тюремщики только этого и ждут. Не надо давать им лишний повод для злорадства. Вон смотри, на столе вода и пища в пакетиках. Есть душевая кабина, туалет. Можно сказать, мы почти в комфортных условиях.
– Ты понятия не имеешь, в какую передрягу мы попали! И не надо меня утешать, как дурочку! Мы на Грохме. Здесь женщину за человека не считают.
– Вот и я говорю: женщину они не тронут, а за меня беспокоиться не стоит. Пусть только попробуют! Я им покажу, как связываться с жителем планеты Земля.
– Замолчи, пожалуйста. Я все равно не знаю, о чем ты говоришь.
– Я тоже предлагаю посидеть молча и подумать. Глядишь, в голову придут ценные мысли.
Оба сели. Их разговор происходил на двух языках: русском и парийском. И каждый из них мог понять едва ли пятую часть сказанного собеседником. Зорин – благодаря полученным по пути из Дарбина скудным знаниям, а Иркада на основании тех образных картинок, которые успевала разглядеть в сознании землянина.
– Что за балаган? – В комнату вошел лысый охранник, шею которого закрывал зеленый шарф. Он осмотрел пленников и строго предупредил Артема: – Не пытайся снять наручники, ты под постоянным контролем.
Надсмотрщик поочередно указал на три угла комнаты, где находились камеры наблюдения.
– Что ему от меня нужно? – выговаривая по слогам парийские слова, спросил Зорин у девушки.
Та жестами объяснила суть сказанного.
– Он не знает языка? – удивился охранник.
– Скоро научится,– ответила Иркада.
Харзомец едва не заскрипел зубами, когда женщина подала голос без разрешения. Однако пока наказывать ее не стал:
– Ты поняла мой приказ относительно наручников? Говори.
– Да.
– Хорошо.– Обладатель зеленого шарфа покинул комнату.
– Исходя из теории обобщений, каждого лысого на этой планете следует записать в недоброжелатели,– глубокомысленно изрек Зорин. В его мыслях возникла картинка безволосой головы с весьма недвусмысленной складкой посредине.
Брюнетка впервые за день улыбнулась.
– Похоже, здесь мы застряли надолго,– грустно вздохнула она.– Что будем делать?
Артем предложил продолжить обучение. Его сильно угнетало, что он не понимал происходившего вокруг. Парень постоянно ощущал напряжение находившихся рядом людей, видел, как они спорят, ругаются, убивают друг друга, но причина их странного поведения была неясна. Так не могло продолжаться дальше.
Иркада не стала возражать. Чем забивать голову тяжелыми мыслями о дальнейшей судьбе, лучше нагрузить ее трудной задачей. Занятия парийским шли со скрипом, мешала хаотичность мышления землянина. В его мозгах образы менялись с сумасшедшей скоростью, и девушка не успевала отслеживать, какому образу что соответствует.
Однако через полдня беспрерывного общения Зорин сумел перестроиться. Он выработал для себя методику и начал аккуратно создавать четкие картинки в сознании. Этому их на дизайнерском факультете обучал один профессор. Он часто любил говорить, что чем ярче образность мышления, тем талантливее специалист. Старик призывал предельно подробно моделировать интерьеры в голове и только затем отображать их с помощью компьютера. Сейчас наука старого преподавателя оказалась весьма кстати.
Ночь и весь следующий день был до краев наполнен учебой. Перерывы случались редко. Наконец не выдержала Иркада.
– У меня глаза слипаются,– взмолилась варпанка.– Давай хоть немного поспим.
– Ты, наверное, хочешь принять душ? – мешая русские слова с иностранными, спросил парень.
Девушка смутилась, хотя мысленный образ ее обнаженного тела был прикрыт полупрозрачной
