– Однажды я попыталась,– с жаром ответила Андра.
– И что?
– Попала на человека, подосланного им же. В результате толстяк едва не убил сестру, а мне в наказание приказал в течение месяца принести двадцать миллионов.
– Аппетиты у него неслабые!
– Царг в то время намеревался купить корпорацию по производству ракетных двигателей, ведь дело шло к войне между Варпаном и Лиранией, и спрос на силовые установки космических кораблей просто обязан был возрасти.
– Ты ему здорово помогла, насколько я понимаю.
– Да. Он приобрел пятьдесят пять процентов акций какой-то двигательной компании и несколько сборочных верфей. Сумел получить солидные заказы, но дальше дело застопорилось. Противостояние, на которое так рассчитывал владелец корпорации, не привело к активным военным действиям. Царг заволновался, начал наводить справки, задействовал все свои связи в военных кругах Варпана, по-моему, даже вышел на промышленников Лирании, тоже заинтересованных в войне.
– Теперь я понимаю, почему он решил от тебя избавиться. Твоя информация – для него прямой путь на каторгу.
– Пока сестра у Царга, я ни одной бумаги не подпишу против этой сволочи. И он это прекрасно знает.
– Тогда зачем ему отдавать тебя харзомцам? Может, у него временное помешательство?
– Пока не знаю. Только молюсь, чтобы сестра была жива.
– Полагаю, так оно и есть. Если ему не удалось уничтожить тебя, Рузида – его единственная страховка.
– Как раз убивать меня ему абсолютно невыгодно.
– Почему?
– Поругавшись с Лореной, отец перед смертью составил новое завещание, согласно которому мне принадлежит пятьдесят процентов акций. И до своего тридцатилетия я не могу ни продать, ни подарить, ни завещать эту долю никому.
– А в случае внезапной смерти?
– Моя доля уйдет в какой-то фонд. Но узнать, куда именно, можно будет лишь через месяц после похорон.
– Погоди, я совсем ничего не понимаю. Этот Царг, наоборот, пылинки с тебя сдувать должен. Давно бы рассказала о его делишках и жила себе спокойно.
– Легко говорить. Мне все равно никто не поверит,– вздохнула аферистка.
– Почему же? Один высокопоставленный разведчик весьма обрадуется, получив твою информацию.
– Да, но ему наверняка безразлична судьба моей сестры.
– Это точно. Значит, выкрасть нужно Рузиду?
– Да. Готова сразу заплатить полмиллиона единвов. Просто больше у меня нет. Пока.
– Я обещал выполнить заказ бесплатно. И сделаю это. Только первым на очереди у меня Лерсун.
«Дурак ты, Транк Руэлс! – мысленно обругал себя технокрад.– Мало того что берешься не за свое дело, так еще и от денег отказываешься. Хотя… недавно я погнался за большими деньгами. И что? Только свои потерял. Хрустни моя черепушка! Хватит уже ломать голову. Что решено, то решено! И нечего мудрствовать».
Комната, в которую после встречи с князем привели привязанных друг к другу пленников, оказалась более просторной, но совершенно неуютной. Она скорее напоминала казарму, из которой вынесли солдатские койки. Слегка заплесневелые в углах стены, сырость и холод только ухудшили и без того паршивое настроение Зорина. Землянин критически осмотрел маленькие окошки под самым потолком: «Исходя из габаритов, человеку в такое не протиснуться. К тому же без лестницы до него не добраться, а у нас еще и наручники».
Лишь стены, разукрашенные черно-белыми картинками схваток и непонятными письменами, заинтересовали Артема как дизайнера. Тот, кто их делал, имел понятие о пропорциях. Соотношение высот стены и рисунка было выдержано в лучших традициях оформительского искусства.
Однако поселили пленников в эту комнату не для того, чтобы продемонстрировать землянину творения местных живописцев. Когда Лерсун узнал, что чужака обучают парийскому, он распорядился перевести узников в единственную во дворце комнату, где имелись надписи на общедоступном для большинства иноземцев языке.
– Тебе было очень больно? – спросил Зорин подругу по несчастью.
– Да. Но теперь я хоть узнала, почему мы здесь.
– Почему?
– В тебе заключено нечто ценное и опасное для Варпана и Лирании. Жаль, у меня нет возможности связаться с дядей. Ему это было бы чрезвычайно интересно.
После беседы Иркады с повелителем Грохмы, больше напоминавшей пытку, девушка, вопреки ожиданиям Артема, наоборот взбодрилась. В черных глазах появился огонек, движения стали твердыми, иногда даже резкими, что внесло некоторую сумятицу в совместные действия неразлучников. Парню пришлось приноравливаться к ее новому ритму. Однако перемены в настроении спутницы его радовали. Сейчас им только уныния не хватало.
– Они не рассказали, почему нас связывают?
– Это я поняла еще в спортзале. То, что в тебе находится, излучает сигналы. Когда же ты в контакте со мной, сигналов нет.– Девушка старалась упрощать свою речь как могла.
– А сюда нас зачем перевели? – поинтересовался Зорин.– По-моему, мы уже видели зал точно с такими же картинками. Помнишь, по телевизору, когда рубились эти двое?
– Мне приказали научить тебя не только говорить, но и читать.
– Зачем?
– Не знаю. Вероятно, очередная причуда Лерсуна. У него репутация редкостного самодура.
Землянин не понял последних фраз учительницы, но переспрашивать не стал. Голова и так раскалывалась от жуткого гнева, который испытал парень от столкновения со стеной после удара Румхаза и беседы на иностранном языке. Артем растер виски и принялся внимательно рассматривать рисунки на стенах.
Это полуподвальное помещение лет двадцать назад было отдано иностранному художнику. Ему заказали оформить зал, который Артем запомнил по телевизионной трансляции – зал дворцовых поединков. Там прямо на стенах были написаны основные правила вызова, выбора оружия и поведения во время боя. Каждое правило было проиллюстрировано небольшими картинками, эскизы которых как раз украшали место заточения неразлучников. В этой комнате специально для иллюстратора надписи сделали на парийском.
– Как бы отсюда сбежать? – прошептала девушка.
Пока сокамерник рассматривал художественное оформление стен, она изучала техническое оснащение тюрьмы, отметив, что камер видеонаблюдения тут нет. Наверное, князь посчитал акцию устрашения пленников вполне достаточной.
– Не боишься, что нас убьют при попытке к бегству?
– В ближайшее время вряд ли,– улыбнувшись, ответила она.– Ты для них слишком ценный объект. А я – не менее ценный довесок.
– Ты очень красиво улыбаешься,– перейдя на русский, прошептал землянин.– Прямо настоящая принцесса из сказки.
Очарование сказки разорвал шум тяжелой поступи охранника. К ним снова вошел обладатель зеленого шарфа.
– Женщина, переведи своему мужчине. Князь милостиво разрешил иностранцу два раза в сутки выходить на воздух и гулять в течение получаса. Сейчас первая прогулка. Собирайтесь. Быстро!
У князя «разрешил» и «приказал» означало одно и то же. Поэтому, несмотря на поздний час, пленников вывели в дворцовый сад.
– Запоминай каждую мелочь,– шепнула Иркада.– Нам это может пригодиться.
Зорин кивнул. Он абсолютно не разделял ее оптимизма.
