Рядом за кустом послышалось ругательство, и голос Фомина проговорил:
— Влипли, черт побери! Проснулись-таки окаянные «товарищи»!
— Придется подождать, пока стрельба утихнет.
Подняв наган, Саня бросилась вперед и сразу же увидела четыре черных пятна, мелькающих в снегу.
«Сапоги, — догадалась она. — Ползут, гады!» И звонким, срывающимся голосом крикнула:
— Стой! Руки вверх! Стрелять буду!
Один из ползущих припал лицом к снегу, но другой поднял руку, и Саня догадалась, что сейчас последует выстрел. Она спустила курок. Грохот ее выстрела слился с выстрелом бандита. Девушке показалось, что в левый бок ее ткнули раскаленным железом. От нестерпимой боли она на мгновение потеряла сознание и снова ткнулась лицом в снег.
Преодолевая острую боль и слабость, Саня приподнялась и увидела в двух шагах распростертую на снегу фигуру. Маскировочный халат распахнулся, и на белом фоне темнело черное пальто. Второго бандита не было видно.
От потери крови у Сани зазвенело в ушах. Страшно захотелось пить, и девушка начала жадно глотать снег.
Вдруг сзади заскрипел снег под чьими-то быстрыми шагами, и перед Саней выросла темная фигура матроса.
— Ты кто? Руки вверх! — крикнул он.
— Своя! Из Стального отряда, Саней зовут! — торопливо пролепетала девушка.
— Девка! Как ты сюда попала? — удивился моряк.
— Два контрика собирались бежать за реку к немцам… Хотела их задержать. Один меня ранил, двигаться не могу, — с трудом вымолвила Саня. — Один вон лежит, а другой к реке побежал…
— Потерпи, деваха! Сейчас подойдут наши, а я займусь другим гадом!
Матрос побежал по тропинке вниз к реке. Через минуту Саня услышала окрик:
— Стой! Ты шутки брось, пока я тебя не пристукнул…
Затем кто-то застонал.
Саня потеряла сознание и словно сквозь сон ощутила, как ее подняли и куда-то понесли…
Глава 26
Дойдя до Поповки, Демин и Самохин обнаружили повреждение около самого помещения штаба моряков. Добравшись к матросам и убедившись, что телефон исправен, оба друга немного погрелись в избе и направились обратно.
— Саню встретили? — спросил их Блохин, как только они вошли в избу.
Парни удивленно переглянулись.
— Никак нет, не видели! — в один голос ответили они.
— Куда она запропастилась? — удивился Петров. Справились по телефону у моряков и узнали, что девушка там тоже не появлялась.
— Заблудилась, что ли? Напрасно она одна ушла в такой буран, — забеспокоился Прахов.
Блохин сейчас же направил Демина и Самохина на розыски Сани. Одновременно он вызвал по телефону моряков и сообщил Лутковскому об исчезновении девушки.
— Ладно, сейчас пошлю братков на розыски вашей девахи, — пообещал Лутковский. — Да ночь-то уж больно вьюжная, ни зги не видать! Скоро ее не сыщешь, особенно если упала и лежит на снегу — мигом заметет.
Прошло около часа. Демин и Самохин снова добрались до отряда моряков и позвонили, что Саню найти не удалось, хотя моряки ищут ее. Затем они тоже отправились на поиски.
— Куда она могла деться — ума не приложу! Как сквозь землю провалилась! — нахмурился Блохин.
— Сквозь землю — того не может быть, а в картофельную яму очень даже могла попасть! Тогда ее до утра не сыщешь, — проговорил Прахов.
— До утра она замерзнет.
— В яме куда теплее, чем в поле. Сверху снегом присыплет — и тепло, что в твоей избе.
В это время в штаб моряков из сторожевого охранения поступило сообщение о поимке у реки трех перебежчиков — двух мужчин и одной женщины.
— Немедленно всех доставить в штаб! — распорядился Лутковский. — И смотрите, чтобы все были живы. Иначе самим голову отверчу!
Запищал телефон. Блохин снова справлялся о Сане.
— Что у вас нового? Никого не нашли? — спросил он. — Тут приемная мать девушки ревет белугой, дочку раньше времени оплакивает…
— Пока ничего. Поймали на реке каких-то перебежчиков. Сейчас приведут сюда, — ответил Лутковский.
Молодежный отряд по-прежнему был придан морякам, и Орехов с Васей Алексеевым находились в соседней избе, рядом со штабом моряков. Утомленные дневными боями, оба дремали, лежа на печке, когда неожиданно связной принес весть о пропаже Сани. Он довольно путано сообщил, что Саня пошла в Поповку и пропала.
— Сейчас ее ищут и хлопцы из Стального отряда и наши моряки, но найти не могут.
Едва до сознания Орехова дошло, что Сане угрожает какая-то опасность, как сон мигом слетел с него. Он без церемоний растолкал Васю Алексеева и предложил идти на поиски девушки.
— Ты же ее знаешь, Вася! Она с нашего Стального завода. Надо идти искать. На дворе страшная метель, упадет — и мигом замерзнет, — доказывал Орехов.
— Подбери человек десять хороших лыжников. Пусть с собой возьмут спирт и бинты. Мало ли что там может понадобиться, когда ее найдут, — решил Алексеев.
Через несколько минут человек двенадцать юношей и две девушки-санитарки в белых маскировочных халатах на лыжах и с винтовками за плечами во главе с Ореховым уже бежали по проводу от избы Лутковского по направлению к Стальному отряду. Лыжники шли цепью с небольшими интервалами. Таким образом они сразу осмотрели целую полосу шириной до ста метров. Они обнаружили и ту яму, в которую попала Саня, осмотрели ее и, конечно, ничего не нашли.
Прошло не больше двадцати минут, как весь путь от Стального отряда до моряков и обратно был дважды осмотрен молодежью. Вконец расстроенный и встревоженный Орехов вернулся к Лутковскому. Как раз в это время сообщили о задержании на берегу Нарвы трех перебежчиков. Вслед за этим явился еще матрос и доложил:
— Так что разрешите доложить, товарищ командир. Девка-то, кажись, нашлась! С передовой сообщают, что сейчас на самом берегу Нарвы подобрали какую-то девчонку из Стального отряда…
— Что?! Как она туда попала? — удивился Лутковский.
— Говорят, за контрой гналась. Одного пристрелила, а другой ее ранил. Девка, сказывают, боевая… Наши-то сначала и ее к контре причислили. Потом только разобрались, кто она…
Лутковский сообщил обо всем этом Блохину.
— Срочно отправляю к вам нашего фельдшера Лаврентия Максимовича с Раей. И приемная мать Сани пойдет с ними, — ответил Блохин.
— Значит, Саня жива, только ранена? Тяжело или нет? — заволновался Орехов. — Пойду ей навстречу!
Орехов выбежал из избы.
— Здорово, видать, она ему сердце занозила! — усмехнулся Лутковский.
Орехов встретил моряков, несших на носилках Саню, уже около самой деревни. Девушка была с головой укрыта шинелью и только слабо стонала. Орехов бросился было к ней, по, услышав ее стоны, не посмел поднять шинель, чтобы не причинить девушке напрасных страданий. Он только уговаривал матросов
