— А я ночью подползу. — угрюмо пообещал нам сержант. — Я смогу…
Это действительно было НЕЧТО!.. Мы с Пудановым посмотрели друг другу в глаза, выражая самим себе искреннейшее сожаление, неподдельное соболезнование и чистосердечное сочувствие… Ибо такого мы ещё не встречали… Ни-ког-да!..
Пуданов затем взглянул на контрактника и спросил его прямо в лоб:
— Яковлев! Ты дебил?
И такой вопрос не застал сержанта врасплох, а потому отвечал он мгновенно и без посторонних эмоций:
— Никак нет! Я схутора Весёлый!
Тут мы озадаченно крякнули… Причём дуплетом… И одновременно почесали затылки. Пытка контрактником Яковлевым продолжалась…
— А при чём здесь хутор Весёлый? — спросил наконец Пуданов.
Объяснение было соответствующим… Как имеющейся ситуации, так и сегодняшнему дню…
— А при Советской власти туда высылали всех проституток, наркоманов и алкоголиков! — без тени смущения или стыда отвечал контрактник.
Что называется, даже глазом не моргнул… Да… Сейчас конечно модно всё сваливать на коммунистов с их застойным периодом… Но должна же быть какая-то мера и в этом…
— И долго ты там жил? — с затаённой надеждой спросил я.
— Всю жизнь! — всё же вздохнул сержант. — Я там родился…
Это был финиш… На дальнейшее общение с «весёлым хуторянином» у нас уже не имелось никаких сил… Ни физических, ни моральных…
— Понятно… Идите… — смертельно уставшим голосом отпустил его Пуданов. — И забери свою…
Сейчас мне было по-настоящему больно смотреть на командира роты… Третьего «гения чеченской войны» он бы уже не пережил…
— Отнеси её в ружпарк! — дополнительно приказал я. — Завтра её разберём на запчасти…
Сержант Яковлев привычно «хэкнул», взваливая на плечо свою тяжеленную поклажу и как заправский крестьянин тут же её подкинул кверху!.. Отчего я сразу же зажмурился. Но в вагончике было по-прежнему тихо и через секунду-другую я медленно открыл правый глаз. «Суперграната» мирно покоилась на плече контрактника, который сейчас поправлял на своей голове военную шапку. Вот Яковлев вновь подбросил свою ношу кверху… Так сказать, для удобства… И неспешно пошёл к двери… Не дыша, я смотрел ему вслед… Особенно на защитный колпачок на самом кончике кумулятивной гранаты… Вот он проплыл под самым верхом дверного проёма… И дыхание вернулось ко мне само собой…
Майор Пуданов смотрел уже в окошко. «Труженик войны» шёл мимо, держа впереди двумя руками черенок и упирая в спину своё остальное «добро»… Вот он исчез из нашего обзора… Во дворике была относительная тишина… Прошла минута… Очень длинная и томительная… Затем другая… В роте всё было тихо…
— Я такого даже в киргизской армии не встречал… — искренне пожаловался мне Иваныч. — И кто набирает таких контрактников? Убил бы на месте…
Виновные были известны… Сотрудники военных комиссариатов… Которые призывают зелёную молодёжь… И дают в газеты объявления о наборе в армию желающих служить по контракту…
— А я бы этих военкоматчиков сюда перевёл! — помечтал я. — Чтобы они вместе с этими контрабасами послужили… Ну, хотя бы три месяца!
— Да-а-а… — неопределённо вздохнул Иваныч и пошёл курить для успокоения души…
А я остался в вагончике и, закинув руки под голову, размышлял об ирониях армейской действительности…
Мечтать, как говорится, не вредно… Но этих военных комиссариатчиков практически невозможно выковырять из своих кабинетиков для дальнейшей службы на Чеченской войне… Чтобы они своими собственными глазами, да ещё и в боевой обстановке посмотрели на тот контингент, который они набирают для военной службы…
А ведь было б совсем неплохо понаблюдать за отъевшимся начальничком!.. Суматошно мечущимся под пульками да гранатками… И потому страстно мечтающему возвратить государству свой священный долг сполна и даже с процентами…
Но увы… Как невозможно запрячь в одну повозку голодного льва и откормленную лань… Точно так же нельзя пересадить военкоматчика из уютного кресла на холодную броню БТРа, чтобы в конечном итоге да в жестоком бою сошлись лицом к лицу два непримиримых и яростных врага… Два апологета нашего нынешнего бытия! Непримиримый чеченский боевик и яростный наш военкоматчик…
А хотя…[30] А вдруг наша возьмёт?!..
Ну, хоть один разик!..
Глава 18. А жизнь-то налаживается!
Проходя утром между второй и третьей палатками, я ощутил какой-то внутренний дискомфорт. Что-то мне было непривычно… Уже выйдя на переднюю линейку, я машинально оглянулся назад и всё понял. Действительно!.. Ну, как же можно было не заметить такое?!.. Ведь я только что практически беспрепятственно прошёл меж палаток… Здесь уже не было переплетающихся верёвок и торчащих из взрытой земли металлических кольев… Поэтому проход показался мне неожиданно широким. Под ногами теперь так приятно хрустел ровненький слой гравия, а деревянные колья по бокам палаток были крепко стянуты перекрученной проволокой. Её конечно можно было достать рукой, но идти в полный рост она не мешала абсолютно…
«Молодец, Бычков! Нормально сделано…»- с чувством внутреннего удовлетворения подумал я.
Как же быстро человек привыкает к чему-то хорошему. Эти приятные преобразования в роте я мог бы заметить ещё минувшим днём… Но вчерашние минно-взрывные приключения совершенно выбили меня из привычного состояния и тем самым напрочь отвлекли от своевременной проверки выполненных работ.
«Надо будет объявить всем благодарность… — думал я. — А то нехорошо как-то получается… Молодёжь старалась… Так… а что же Мирошник?..»
Высокий снайпер со своими сотоварищами тоже не подкачал. Эта троица штрафников пусть и тихим сапом, но всё же почти преодолела распутицу и бездорожье. Теперь через бывшее грязевое болото тянулась прямая дорога шириной в полтора метра. Выложенные в качестве бордюра красные кирпичи хоть и сдвинулись кое-где в стороны, но толстый слой щебня создавал впечатление капитально-надёжного сооружения. Только в самом её конце осталось засыпать несколько метров. А в общем… По свежепроложенной дороге уже можно было ходить.
Именно так теперь и поступали проживающие в казармах за штабом связисты вместе с разведчиками капитана Лимонова. Каждый раз направляясь в свою столовую, они теперь шли всем строем по новому тракту, старательно игнорируя старую асфальтовую дорогу, которая по-прежнему была вдоль и поперёк залита жидкой грязью.
После завтрака мы с майором Пудановым устроили для молодых разведчиков церемонию
