Красиво! Но пехота на такой цирк не пойдёт… Возни уж больно много…
Командир первой роты своей рассудительностью не оставил версии Волженко ни малейшего шанса на выживание. Но сделал это очень тактично, чтоб не отбить у лейтенанта охоту поразмышлять и поработать мозгами в присутствии старших…
— Здесь, Миша, дело было по-другому!.. — говорил Иваныч. — Миномётчики пехотные — просто молодцы! Ночью и с такого расстояния попали в цель! Одного духа поранили очень серьёзно и наверняка первую машину подбили! Поэтому задний самосвал скинул свои железки в реку и взял переднюю на буксир. И это всё прямо в воде делалось! Вот здесь он въехал на берег… Немного сбоку получается… А чтобы вытянуть повреждённую машину из реки, пришлось срочно разгрузить и её… Видишь какие следы? Это уже целая колея!..
Пуданов был прав и даже очень… Из середины реки торчала небольшая верхушка одной, причём самой верхней металлоконструкции. Зато у нашего берега две или три станины возвышались из потока хаотично и весьма «неоднообразно», как заметил бы иной вояка-служака… Да и сама прибрежная галька была изрыта буксовавшими двускатными задними колёсами… На мой не совсем профессионально- автомобилистский взгляд, здесь надрывали двигатели и ходовую часть то ли КАМАЗы-самосвалы, то ли более тяжеловесные КРАЗы… Но кроме этих свежевзрытых следов и некоторого количества стеклянной крошки здесь больше не было никаких повреждённых деталей или же других авторемонтных примет…
Пора было и нам отсюда сматываться… Местность здесь конечно безлюдная и баранов вроде бы никто вокруг не пасёт… Но задерживаться на этой переправе нам долго не следовало…
— А раз они эти конструкции перевозили ночью, да ещё и по направлению к горам, то они могут за ними вернуться. — сказал я, поднимаясь с корточек и отряхивая руки. — Берег здесь очень открытый… Поэтому автокран они сюда может и не пригонят… Но в этой зелёнке можно спрятать машину с длинной лебёдкой и тогда духи постараются дотянуть все эти железяки! Не торопясь и без лишнего шума тащить их одну за другой прямо до зарослей… А там можно заниматься спокойно погрузкой… Пошли обратно…
— Давно пора… — буркнул Пуданов и зашагал от реки прочь.
— А то стоим тут… — улыбнулся Мишаня. — «Как три тополя на Плющихе!»
Так закончилась наша рекогносцировка местности. Сержант Бычков окликнул молодых бойцов, которые ещё минут десять назад рассредоточились веером вокруг нас, чтобы осуществлять надёжное прикрытие командиров в момент их раздумий и разговоров. Теперь надобность в этом отпала и мы потопали обратно к БМПешкам. Путь нам был уже известен, так что вскоре мы благополучно добрались до брони… Как всегда это бывает в подобных ситуациях, наше пешее возвращение к средствам доставки заняло гораздо меньше времени и сил… Нежели «туда»! Ведь сейчас нам не нужно было вглядываться в песчаный грунт в поисках затаившихся эФок или озираться по сторонам в «надежде» обнаружить хотя бы одного, ну, хотя бы какого-нибудь захудалого боевика..
«Но, «увы»… И Слава Богу!»
Вот и до своей родной палатки мы домчались на бронеколесницах всего за пятнадцать минут. Пока мы благополучно отсутствовали, ни на нашей базе, ни в ближайшей округе ничего такого особенного не произошло. Без всяких на то указаний свыше, ибо Засада вместе со Скрёхиным небезуспешно пропадали пропадом в местной разведроте… А только лишь повинуясь вечному солдатскому инстинкту выживания, остававшиеся здесь дембеля торжественно выбрали себе в предводители самого здоровенного, то есть контрактника Молоканова! И во главе с этим удачливым богатырём-добытчиком наши дембеля вновь отправились захватывать пехотную кухню… Ведь уже подошло время обеда насущного и их ДМБ-95 оказался под угрозой полнейшего вымирания!
Местные повара тоже были солдатами, а потому они также хотели уволиться домой живыми и невредимыми… Без посещений госпиталей… И потому очень благоразумно откупились от нежданных захватчиков положенной нормой питания на весь наш отряд… Умиротворённые этой победой и довольные сами собой дембеля-кормильцы возвратились в палатку со своей законной добычей, очень честно её поделили и тут же съели причитающуюся им долю… На скрежет солдатских ложек и лязг дембельских зубов из кабины Урала вылез заспанный военный водитель… Привлечённые этими же заманчивыми звуками, да к тому же подстёгнутые громким хлопаньем дверцы автомобиля, из палатки разведроты примчались два связиста… Наевшиеся «от пуза» дембеля первой роты не обидели трёх бесхозных сиротинушек и щедро их вознаградили за прошедшую, нынешнюю и предстоящую тяжкую солдатскую службу…
И настала во всем мире благодать и безмерное человеколюбие… Но ненадолго… Ибо армейские желудки при наличии ещё не уничтоженных продуктов переваривают только что съеденное в два раза быстрее… И вскоре дембелям стало обидно от того, что обе группы задерживаются и потому не очень-то и торопятся обратно на базу, чтобы по справедливости оценить их величайшие труды… Короче говоря, причиненный этим моральный вред требовал от страдальцев немедленного отмщения и только в виде дополнительных порций… С большими усилиями… Ибо лишь первые ложки пошли «на-ура!»… Но возмездие… Всё же… Свер… Ши… Лось… Сь… С…
К нашему приезду оставшиеся на базе военнослужащие еле двигали ногами, ещё слабже перебирали руками трудно поддающиеся пуговицы, но языками разговаривали вполне сносно…
Крепче всех держится естественно контрактник… На фоне объевшихся дембелей Молоканов выглядит настоящим богатырем, которому любая напасть нипочём…
— Мы, товарищ майор, получили обед на всех. — степенно басит он, обращаясь к Иванычу. — но мы уже поели… И даже два раза… А там ещё хватит всем…
— Разорили пехоту-то? — подкалывает его Пуданов. — Смотри…
— Да они поначалу нам вообще ничего не хотели накладывать, всё ждали своего начпрода. — смущённо оправдывается контрактник. — потом всё-таки выдали, но слишком мало… Мы их даже не трогали… Но повара сами доложили сверху… Так что… И мы поели… И там ещё хватит на всех…
Установив на печке только что вскрытую банку, я сидел на своём походном ложе, присматривал за разогревающейся кашей и в пол-уха слушал беседу Пуданова с Молокановым. Недавно я вновь перечитал поэму «Шах-наме» персидского летописца Фирдауси… Не в оригинале, а в переводе на русский… И сейчас мне на ум упорно лез эпитет «слоновотелый»… Но одарять им своего контрактника я не спешил… Несмотря на свои внушительные габариты, Молоканов являлся натурой очень чувствительной… Поэтому я и не торопился… Чтобы ненароком не обидеть хорошего и старательного подчинённого…
Затем Пуданов тоже подсел к печке и установил на неё свою вскрытую банку гречки. В офицерскую столовую мы уже безнадёжно опоздали и поэтому скромно перебивались старыми запасами…
— Ну, что? Пойдём сегодня? — спросил Иваныч как бы между прочим.
Я тоже думал об этом и решение уже пришло само собой.
— Можно!.. — вроде бы лениво произнёс я. — Только места там маловато. На моих ещё хватит, а вот ты куда?..
Командир роты подумал… Потом пробил ложкой запыхтевшее содержимое банки до самого дна… Прошёлся своим «орудием труда» ещё раз, основательно перемешивая кашу… И всё это время напряжённо о чём-то думая…
— Ты засядешь на переправе… — неторопливо изрёк он. — А я со своей группой буду находиться на блокпосту в качестве резерва. В случае чего, выходишь на связь или ракеты даёшь… И мы минут через пять-десять подскакиваем к вам…
— Ночью стрельба хорошо слышна… — я уточнил сигнал тревоги. — Мы же там одни будем… Рядом никого нет. Если стреляют из десятка стволов — это только мы…
Лично мне не хотелось в ночной перестрелке отвлекаться на ведение утомительных радиопереговоров, когда в наушнике очень плохо слышен голос собеседника… Да и кричать в микрофон приходится в промежутках между гулкими разрывами и автоматными очередями… А на устройство праздничной иллюминации в виде запускаемых в небо ракет мне тем более не хотелось тратить драгоценнейшие секунды…
Поэтому можно было обойтись без излишних условностей.
— Раз мы стреляем — значит с кем-то мы воюем. — говорил я. — А раз так… То и ваша помощь нужна! Если мы их задолбим до вашего приезда, то всё равно… Поможете нам бакшиши собирать.
Но майор Пуданов видимо очень любил в детстве поиграть в «войнушку»… И теперь тоже хотел вспомнить своё босоногое прошлое… Однако с аппетитами взрослого… «Сорванца»…
