— Из болгарской полиции, — отвечал ей Ноумен. — Ночью исчезла Мишель.
Заслышав о болгарской полиции, Джексон дернулся, как будто хотел выхватить пистолет, но вовремя овладел собою и засунул руки в карманы.
— Исчезла! — продолжала Ли, не обращая внимания на других, словно их не существовало. — Что за комедия?
От помощников Ковачева. не укрылось агрессивное поведение двух незваных гостей, особенно гориллоподобного Джексона, и они незаметно заняли удобную позицию на случай непредвиденных событий, полукругом в центре комнаты. Джексон заметил маневр, однако не смутился, весь сжавшись, как бы готовясь ринуться в атаку. Ковачев приблизился к женщине. Общее напряжение возросло.
На какую дерзость мог решиться горилла, притом без всякого повода с их стороны? Открыть пальбу? Ударить Ковачева? Неужто он позволил бы себе такое в своей стране, по отношению к их полиции? Или он вообразил, что здесь сплошь молокососы?
— А вы, миссис, кто такая и что здесь ищете?
— Мы еще вернемся, — сказала красавица Ноумену, будто не слыша Ковачева. — Идем, Джек!
Ковачев приблизился к ней вплотную.
— Вас спрашивают!
Подскочил Джексон и ручищей грубо отстранил Ковачева.
— Занимайся своим делом!
Готовые вмешаться оперативники тоже приблизились, но полковник остановил их выразительным жестом. Ли и Джексон исчезли.
День прошел в страшной суете. Особенно измучился Ковачев с бриллиантами — не так-то просто искать ювелиров и банковских работников в такой прекрасный воскресный день. Вконец вымотанный после беготни по разным местам, лишь вечером он смог прийти в кабинет к Маркову. Тот командовал сразу по двум телефонам и тоже был порядочно вымотан.
— Как сквозь землю провалилась эта Мишель. Я буквально всех поднял на ноги, но пока что бесполезно. Хотя машина Ноуменов по-прежнему на стоянке. Хорошо, что старик официально обратился к нам, можно задержать его дочь на законном основании. На ваш взгляд, когда мы ее упустили?
— Ее упустил Крыстев, когда крался за любовником. Около десяти минут номер Мишель оставался без наблюдателя.
— Похоже. А вы чем похвалитесь?
Ковачев усмехнулся не без лукавства, достал из кармана белый мешочек, высыпал на стол множество бриллиантов.
— Все они фальшивые, — сказал Ковачев. — Все до одного. Искусная подделка из стекла с примесью олова. Так называемые дубликаты. На Западе они в ходу.
— Значит, вот почему он столь легкомысленно бросил их в урну?.. А настоящие? Впрочем, их может и не быть. Ларри мог нарочно затеять с нами игру, чтобы отвлечь внимание.
— Не забывайте, что, кроме Ларри, есть еще и их газеты. Не могли же они специально в нашу честь поднять такую ложную тревогу. А может, на ваш взгляд, это агенты ЦРУ выкрали бриллианты, пытаясь ввести нас в заблуждение?
— Ладно, не острите. Но что им мешает воспользоваться действительным ограблением банка, маскируя операцию у нас? Там ведь тоже есть мыслящие граждане.
— А два трупа? И заметьте, это их трупы, не наши. Нет, товарищ генерал, наконец-то у меня возникли подозрения, где могут находиться бриллианты. Я имею в виду настоящие.
— Выкладывайте!
— Э-э... разрешите, я еще поразмышляю. Хочу поставить один эксперимент...
— У вас завелись секреты от меня? Вы знаете, я не поклонник такого рода служебных игр, даже с вами!
— Знаю, знаю... И все же прошу небольшую отсрочку. Кроме того, я приготовился порадовать вас кое- чем необычным.
— Тогда порадуйте!
— Пожалуйста. Знаете ли, как зовут директора гостиницы, где блаженствовали Ноумены?
— Где уж мне знать такие тонкости! — угрюмо сказал генерал.
— Железко Волков.
— Железный волк! И вы предполагаете...
— Нет, я узнал это случайно, когда мы были у Ноумена. Звезд с неба он, может быть, и не хватает, но наш человек, проверенный. Его имя навело меня на мысль, нет ли других «железных волков» на курорте...
— Браво, железная логика!
— Их оказалось два; месье Луфер из Лиона и герр Айзенвольф из Гамбурга. Лу — это волк, фер — железо. Теперь другой: Айзен — железо, вольф — волк.
— Какой же из них в нашей стае?
— Гамбургский. Я успел посмотреть на обоих. Французик весь как из оперетты: старый волокита, дамский угодник, несмотря на подагру и болезнь печени. А вот немец настоящий эсэсовец, из недобитых. Крикни ему: «Хайль Гитлер!» — он тут же вскочит и вытянется во фрунт.
— Внешний вид часто обманывает, особенно в нашей профессии.
— Вы правы, для меня это лишь косвенное доказательство. Почему я остановился именно на нем? Он появился здесь в один день с господином Никто и госпожой Мишель. В тот самый день, когда была послана телеграмма. Луфер же прибыл несколькими днями раньше.
— Что удалось о нем узнать?
— Живет в гостинице «Виктория». Номерной знак его «мерседеса» свидетельствует, что машина из Гамбурга. Он один. На время с восьми часов вчерашнего вечера и до двух ночи у него нет алиби.
— В каком смысле?
— В восемь он сел в свою машину и уехал неизвестно куда. Пока еще за ним не присматривают всерьез.
— Естественно. А во время катастрофы с Морти?
— Товарищ генерал, это выше моих возможностей. Слишком много воды утекло, чтобы кто-то мог такое припомнить. Хотя я интересовался...
— Значит, выявился Железный Волк, но пропала Мишель. Природа, как известно, восполняет потери... По-моему, пришло время поговорить с лодочником, что прогуливал Мишель. Его величают вроде бы Чиба.
— Но что можно выжать из этого наемного ухажера?
— Что-нибудь можно. Все же они были в одной лодке. Даже дважды. Мы ничем не рискуем. Скажите Петеву, пусть повидается с Чибой.
— Вам не кажется, что важнее было бы повидаться с Пешо, шофером такси? Чиба бесперспективен. А с таксистом можно побеседовать об очень интересных вещах.
— Ни в коем случае. До него очередь не дошла. Узнай о такой беседе нынешний владелец черного чемодана в Софии, то-то он растревожится. А его тревожить нельзя. Вдруг он еще получит гостинцы.
XIII. НАЗОВЕМ ЕГО УСЛОВНО КОКО
Без лишних разговоров майор Петев прыгнул с пристани в лодку Чибы и разместился на корме, возле, двигателя.
— Полчаса прогулки — десять левов, — равнодушно сказал Чиба, успев бросить подозрительный взгляд на вломившегося к нему гостя, не очень-то похожего на курортника.
