– Наши с тобой рожи старпому на мостике давно примелькались. Если мы исчезнем, он сразу заметит, и сидеть нам после этого безвылазно на лодке. А мне больше нравится свежим воздухом дышать, чем в кубрике твои вонючие ботинки нюхать.
– Ничего он не заметит. Мы ведь всего на два часа и назад. Давай, Пауль, вставай. Пошли, пока на заднем дворе никого нет.
– Старпом – это еще не все. По совести скажу, я больше опасаюсь испанцев. Мне больше нравится смотреть на них через забор. Да и стемнеет скоро.
Неожиданно Паулю пришел в голову, как ему показалось, весомый аргумент.
– А чем ты собираешься расплачиваться с испанцами за выпивку?
– Не дрейфь, дружище! Ведь ты со мной. – Клаус снисходительно обнял Пауля за плечо. – Вот увидишь, будут наливать да еще благодарить! Не забывай, кто мы, а кто они. Мне просто хочется восстановить справедливость. В первый день наши здесь плясали, а мы что? А мы с тобой на них в бинокли глазели. Ганс говорил, джин был отменный. Хватит ломаться, давай поднимайся.
Задумавшись на минуту, Пауль наконец сломался:
– Ладно, пошли. Но только на час и по чуть-чуть. Не забывай, мне ночью дежурить.
– Уговорил! Я сейчас погляжу, где старпом.
Клаус вскочил, на цыпочках подбежал к двери и прильнул глазами к щели в дощатой стене.
– Пошли, старпом стоит на причале. Давай вдоль стены и за угол.
Они проскользнули за угол барака и подбежали к забору. На заднем дворе было пусто. Воровато оглядываясь, Клаус подтащил к забору бревно, на котором кок рубил туши.
– Давай ты первый, я помогу. – Он подтолкнул Пауля, опасаясь, чтобы тот не передумал.
Пауль встал на бревно и заглянул через забор.
– Послушай, а как мы вернемся назад? – заартачился он.
– Давай, давай! Что-нибудь придумаем! Скорее, а то кто-нибудь увидит.
Клаус схватил Пауля за ногу и попытался приподнять. Подтянувшись на руках, Пауль мешком перевалился на другую сторону. Сдавленно ругнувшись, он выбрался из колючего кустарника. Следом свалился Клаус.
– Приспичит же тебе. Посмотри, как я руки разодрал.
– Ничего, оно того стоит. – Клаус плотоядно облизнулся. – Я тебе раны джином промою.
Пригнувшись, они миновали забор, вильнув в джунгли, обогнули несколько хижин и, обойдя церковь так, чтобы их не было видно с берега, оказались на пороге таверны Амбросио. Перед дверью Пауль остановился.
– Может, там и нет никого?
– Есть, есть! Я видел. Вечером здесь уйма народу. Заходи.
– Клаус, может, вернемся? – взмолился Пауль. – Что-то у меня дурные предчувствия.
– Ты меня начинаешь раздражать! Отойди! Смотри, как надо.
Клаус отстранил друга, уперся руками в два бревна, подпирающие навес, и впечатал подошву в дверь. Помедлив пару секунд, он решительно шагнул внутрь. Из-за его плеча заглянул Пауль.
Помещение едва освещалось несколькими факелами на стенах. С десяток столов стояли в небольшом зале, оставив узкие неудобные проходы.
Клаус опытным глазом окинул таверну: за столами сидело не больше семи-восьми вполне трезвых испанцев, и натренированным чутьем понял – они пришли вовремя.
– Типичный кабак, – восхищенно произнес он, – я о таком уже два месяца мечтал. – Затем, принюхиваясь к витавшему в воздухе спиртному аромату, он набрал полную грудь и проревел в темноту: – Ну, кто здесь напоит ваших защитников?
Из темноты на них воззрилось несколько удивленных пар глаз.
Из-за массивной барной стойки выскочил хозяин таверны, небольшого роста, с круглой лысой головой. Со дня появления на острове чужаков он впервые увидел их в своем заведении. Даже в первый, разгульный для подводников день никто так и не узнал дорогу в его таверну, а потом чужаки редко выходили из-за забора. Амбросио с интересом разглядывал вошедших моряков.
– Клаус, они тебя не понимают, – прошептал Пауль ему на ухо.
– Ничего, поймут! Главное – чувствовать себя хозяином положения, а остальное приложится.
– Ты посмотри на их рожи. – Пауль кивнул на сидевшего в углу испанца с подбитым глазом и ссадиной на лбу. – Они, наверное, здесь дерутся. Так и нам достанется.
– Прекрати брюзжать! Что может быть лучше хорошей кабацкой пьянки? Только хорошая кабацкая драка!
Клаус подошел к Амбросио, улыбнулся и хлопнул его по плечу:
– Ну, что стоишь? Видишь, гости пришли. Не стесняйся, давай наливай! Что там у тебя есть? Я хочу джина!
Амбросио тоже улыбнулся и часто закивал, продолжая, однако, стоять на месте. Клауса это начинало раздражать.
– Пить! Пить! Понимаешь? Хочу джина! Вот дубина! Ладно, сейчас объясню.
Он подошел к столу, из-за которого выскочил Амбросио, и пошарил глазами в поисках чего-нибудь похожего на кружку или бутылку. Рядом с мокрой тряпкой стоял ковш, до краев наполненный темной жидкостью. Клаус схватил его за изогнутую ручку и сделал два больших глотка.
– Тьфу! Что за гадость! Это вода что ли?
Наблюдавшие за ним испанцы загоготали, хлопая от смеха ладонями по столам. Клаус понял, что совершил какой-то ляп и сейчас выглядит дураком. Он схватил Амбросио за рубашку на груди и, хорошенько встряхнув, зло прошипел ему в лицо:
– Послушай, болван, если ты сейчас не нальешь нам то, что пьют остальные, я выбью тебе зубы и тебя не будут понимать не только немцы, но и твои соотечественники!
Но Амбросио не шелохнулся, продолжая улыбаться еще шире.
– Смотри!
Клаус подошел к ближайшему столу, за которым сидел здоровый, с распухшим носом островитянин. В громадных, с черными ногтями ручищах он держал глиняную кружку. Клаус заглянул внутрь и, увидев, что там плещется еще больше половины, вырвал ее у него из рук. Улыбка на физиономии испанца сменилась немым изумлением. Клаус понюхал содержимое, уловил знакомый аромат и жадно выпил обжигающую горло жидкость.
– Вот! – радостно закричал он, поставив пустую кружку на стол. – Вот такого я хочу! Налей мне еще. – Клаус ткнул пальцем себе в грудь. – И ему, – указал он на Пауля.
Амбросио, продолжая улыбаться, жестом предложил друзьям сесть и скрылся за стойкой, из-за которой послышалось недвусмысленное бульканье.
– Так-то лучше, – произнес Клаус, гордо расправив плечи. – А ты сомневался.
Он хлопнул Пауля по плечу и толкнул его в зал.
– Идем во-он туда. Я вижу пустой стол. – Пауль указал в темный дальний угол.
– Э, нет! Если ты хочешь, чтобы тебя угощали, всегда садись на самое видное и почетное место. Вот это для нас в самый раз. – Клаус указал на стол испанца, у которого он опустошил кружку, и с грохотом отодвинул тяжелый стул.
– Здесь же занято. – Пауль кивнул на насупившегося испанца.
– Да брось. Это же свой парень.
Клаус почувствовал в голове алкогольную эйфорию и легкость, и им овладело веселое настроение. Он засмеялся и, перегнувшись через стол, спросил испанца: – Как тебя зовут? Не понимаешь? Садись, Пауль, он нас будет угощать, вот увидишь. – Клаус подмигнул испанцу и спросил: – Так как же тебя зовут, амиго? Я не расслышал.
Испанец молчал. За соседними столами прислушивались к каждому слову чужака.
– А, да ладно! Не понимаешь и не надо. Эй, хозяин, где наш джин?
Возле стола появился Амбросио, поставил перед моряками две глиняные кружки и отошел к стойке.
Пауль повертел головой, встретился глазами с хмурым испанцем напротив и, почувствовав повисшую в воздухе напряженность, появившуюся с их прибытием, тронул Клауса за локоть:
