– Где Томас?
– Внизу, хозяин.
– Пусть соберет зевак, им это будет интересно.
Расставшись с чужаком, Элой заперся и лег на топчан, набитый соломой. Дело сделано, оставалось лишь дождаться, когда солнце заглянет в щель в двери, и можно считать, что день закончен. Элой в полудреме закрыл глаза и довольно улыбнулся. Скоро этому осиному гнезду придет конец. Ему бы только добраться до Гаваны. Там правит наместник испанского короля, которого дон Диего боится как огня. Стоит ему узнать о Бенито, и губернатора повезут отсюда в кандалах и с петлей на шее. Если прежде не вздернут на подходящей пальме.
Элой довольно потер руки. Грядет возмездие, грядет!
К хрюканью и визгу поросят в соседнем свинарнике прибавился многоголосый гул. Свиньи вдруг заговорили невнятным человеческим голосом. Элой удивленно открыл глаза, прислушался. В глухом ропоте он ясно услышал, как ругается дон Диего. Вскочив, Элой припал к щели в двери. Рядом с хибарой толпились человек двадцать. Впереди, ухмыляясь, стоял губернатор.
Элой бросился к окну. Его заметили. Из кустарника, протянувшегося вдоль стены, не особо скрываясь, выглядывали три головы.
– Выходи, предатель! – загудел за дверью голос дона Диего. – Что ты там делаешь? Прячешь свою блохастую шкуру?
Губернатор засмеялся, довольный своей шуткой.
Элой на секунду замер, затем бросился переворачивать топчан.
– Выходи, или мы сейчас зажарим тебя, как поросе… – Дон Диего осекся на полуслове.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Элой. Он был бледен, но в глазах не было страха. Дон Диего отступил на шаг, завороженно глядя в дюймовое отверстие ствола направленного на него мушкета. Сглотнув подкативший к горлу ком, он изобразил на лице улыбку и севшим голосом пророкотал:
– Опусти мушкет, Элой. У тебя всего лишь один выстрел, а нас посмотри сколько.
– Мне достаточно одного! Прежде чем твои шакалы набросятся на меня, я успею прострелить твое мерзкое брюхо. Меня такая цена вполне устроит, а вот готов ли к этому ты?
– Не дури, Элой! – Дон Диего сделал еще один шаг назад, инстинктивно пытаясь затеряться в притихшей толпе. – Мы пришли всего лишь поговорить с тобой, а ты сразу за мушкет. Так гостей не встречают. И, кстати, не тот ли это мушкет, который мы искали прошлым летом? Мушкет, который пропал у моего сына Карлоса?
– Он самый. – Элой покрепче прижал к плечу приклад. На нем не было наплечника для уменьшения силы отдачи. «Да это и ни к чему, – подумал он, – после выстрела останется жить недолго».
– Я знаю этот мушкет, – задумчиво произнес дон Диего, не в силах оторвать взгляд от шестигранного ствола. – Он не дает осечек. Хороший мушкет.
– Хороший, – согласился Элой. – И стреляю я хорошо. Так что, думаю, губернатор, у нас обоих сегодня не очень удачный день. Мы вместе предстанем на суд Господа.
Элой прицелился в голову дона Диего, зажмурив левый глаз.
– Погоди, погоди! Не горячись! – Дон Диего сжался в ожидании выстрела. – Ты решил уйти к чужакам? Это твое право! Я даже не буду спрашивать, почему ты так решил! Давай просто поговорим. Уверен, что мы можем еще отложить наш судный день.
– Все юлишь, старая лиса! Между нами всего десять шагов, так что шансов у тебя, губернатор, нет, а у меня уж и подавно. – Элой наслаждался растерянностью дона Диего. Он решил еще потянуть время. Палец, сжимавший курок, расслабился и отошел в сторону. – Так о какой отсрочке ты говоришь?
Губернатор облегченно вздохнул. Он выиграл несколько секунд, а больше ему и не было нужно.
– Я предлагаю тебе, Элой, испытать судьбу! Всегда ведь интересно, как к тебе относится ее светлость фортуна? Ты ведь любишь играть в кости, Элой? Уверен, любишь. Так сыграй сейчас по-крупному, или ты смелый лишь с мушкетом в руках? Против судьбы мушкет бессилен.
– О чем ты говоришь?
– Вот серебряный талер. – Дон Диего поднял в руке крупную монету и показал толпе. – Бросим его, и пусть дальше с ним играет хозяин нашей жизни – случай! Ляжет кверху герцог Сигизмунд – иди к своим чужакам, коль они тебе нужнее, чем мы.
– А если нет? – Заинтригованно Элой уставился на блестящий кругляк в пальцах губернатора.
– А если нет? – Дон Диего, наморщив лоб, задумался. – Ты меня ставишь в тупик. Не знаю, что тебе и предложить. Скажи я – отдай мушкет, ты не согласишься и опять начнешь мне угрожать. А это меня не устраивает. Из оружия у меня лишь шпага, а остальные и вовсе безоружны. Получается так, что ты хозяин положения! Что же нам делать?
Дон Диего театрально выдержал паузу, а затем, махнув рукой, громко крикнул:
– А-а! Играть так играть! Забирай тогда этот талер и свою шкуру в придачу! Иди хоть к чертям, хоть к чужакам. Мне все едино.
Элой чуть опустил ствол и удивленно спросил:
– А в чем же тогда игра? Ты хочешь меня отпустить?
– Да пойми ты, недотепа Элой! При чем здесь ты? Ведь играют не за выигрыш, а ради самой игры. Мне, например, интересно узнать, кого изберет своим хозяином этот талер. А ты узнаешь, стоит ли тебе играть с судьбой в карты.
И, не дав задумавшемуся Элою ответить, дон Диего подбросил монету. Серебряный талер плюхнулся и скрылся в траве.
– Взгляни, Чуи, что выпало нашему везунчику Элою.
Губернатор даже не взглянул, где скрылась монета. Будто гипнотизируя, он смотрел то на мушкет, то в глаза его хозяину.
Чуи ухмыльнулся. Он понял игру дона Диего. Они уже как-то в нее играли. В этой игре главная роль отводилась ему, и Чуи был готов.
Лениво, будто нехотя, он вышел вперед и медленно склонился над монетой. Затем так же неспешно его правая рука пошла по большому замаху, намереваясь протянуться к серебряному диску. Пальцы плавно прошли по голенищу сапога и подхватили костяную рукоятку ножа. В тот же миг, будто сжатая пружина, Чуи выпрямился, с глухим выдохом выгоняя воздух из легких.
Несколько секунд бездыханное тело Элоя продолжало стоять, задрав в небо мушкет. Из глазницы торчал, мрачно поблескивая желтой костью, кинжал. Качнувшись и выронив мушкет, Элой рухнул на прогнившие доски порога.
– Ну вот и все, – усмехнулся дон Диего. – Еще есть желающие уйти к чужакам? – крикнул он в толпу.
Желающих не было.
«Дрянной день», – сокрушался губернатор, растянувшись в сапогах на широкой дубовой кровати. С самого утра все не так. Как начался день паршиво, так и заканчивался. Сколько еще таких Элоев бродит по острову, которые только и ждут момента, чтобы всадить ему нож в спину или выстрелить из-за угла из украденного мушкета? Дон Диего угрюмо смотрел в окно на кроваво-красный закат. Душу тяготило недоброе предчувствие.
«Хоть бы у Карлоса все прошло удачно», – подумал он.
Не заметив как, дон Диего уснул. И снилось ему, будто вывалился он за борт «Беатриз», а никто не заметил его исчезновения. И волочится дон Диего позади несущегося на всех парусах галеона, успев ухватиться за болтающийся в воде канат. Захлебываясь и рассекая головой волны, он подтягивается к корпусу корабля и стучит кулаком по деревянной обшивке. Но вдруг кто-то хватает его за ноги и свинцовой гирей тянет под воду. Дон Диего оборачивается и с ужасом видит обхватившего его сапоги безголового Джила! Тот ногтями впивается ему в ноги и, перебирая руками, подбирается к его шее. Из последних сил дон Диего подтягивается к борту корабля и колотит кулаком по дубовой обшивке, разбивая в кровь пальцы. Уже от рук остались одни кровавые обрубки, но он стучит, стучит и стучит… Проснувшись в холодном поту, дон Диего тупо уставился в окно. Он и не заметил, как пролетела ночь. За стеклом вовсю хозяйничал рассвет.
В дверь кто-то упорно стучался.
