– И пробовать не стоит. Уверен, что мы все там же. В пространстве нас не двигают ни на метр, вопрос в том, где мы сейчас по времени.
– Удивительно похоже на то роковое утро. Тебе не кажется?
– Да. Я еще тогда поразился. Обычно Мексиканский залив неспокойный, а в тот день все будто застыло. Теперь бы определить, какой сейчас год. Или хотя бы столетие?
– Лучше всего это можно сделать, осматривая побережье. Пойдем к берегам Америки или вернемся назад и пройдем вдоль берегов Кубы.
– Вдоль островов лучше. Там жизнь, как на ладони, и не упрятана в глубь материка.
Винты за кормой ожили и, взбивая пену на застывшей глади, потащили лодку на восток, навстречу поднимающемуся солнцу. К накалившемуся на солнце ограждению мостика невозможно было прикоснуться, чтобы не обжечь руку. Старший на вахте Герберт сел на нагретые доски палубы и, свесив на грудь голову, сначала прислушивался к ленивой болтовне разомлевших на жаре матросов, затем задумался над невероятными приключениями, выпавшими команде, и, не заметив как, задремал. Разбудил его истошный крик у самого уха:
– Корабль!
– Нет, это облако… Хотя нет, точно корабль!
Сигнальщики замерли, направив бинокли в одном направлении, по курсу.
Герберт вскочил и, закрывшись ладонями от слепящего солнечного света, посмотрел вдоль вытянутой руки матроса. На горизонте виднелась тонкая черная линия поднимающегося в небо дыма.
– Командира на мостик! – заорал он в открытый люк рубки.
В бинокль темная точка, будто восклицательный знак, вытянувшая вверх дымный столбик, превратилась в широкий приплюснутый корабль. Низкие борта с мощной, в три этажа, надстройкой заканчивались торчащей в небо единственной трубой.
Гюнтер долго не мог понять, что такого необычного в этом корабле. Из-за непропорциональной ширины ему вначале показалось, будто судно расположено к ним бортом, но, присмотревшись, Гюнтер понял, что они сближаются на встречных курсах. Через полчаса уже были видны многочисленные иллюминаторы на белых стенах надстроечных этажей.
– Дым какой-то неестественно черный, – ни к кому не обращаясь, произнес он вслух.
– Это потому, что в их топках горит уголь, – откликнулся Отто.
– Уголь?! – удивленно переспросил Гюнтер.
– Я еще застал такие корабли, – ответил старпом. – Такой жирный, черный дым может давать только уголь.
В голове опять взорвался невообразимый бедлам: куда их теперь занесло?! Когда же, наконец, господа Созидатели наиграются с ними и вернут домой?!
Неожиданно он понял, что так отличало это судно от привычных контуров кораблей.
– Отто, ты тоже это видишь?
– Гребные колеса по бортам?
– Значит, видишь. О, господи… – простонал Гюнтер.
Еще через полчаса стали видны пестрые наряды людей, высыпавших на верхнюю палубу полюбоваться утренним солнцем.
– Он полон пассажиров, – подал голос Отто.
– Вижу.
Шлепая по воде теперь отчетливо различимыми широкими колесами, корабль шел навстречу, не изменяя курса. Из чего Гюнтер заключил, что их пока не видят.
– Ты флаг видишь? – спросил он Отто.
– Вижу, но пока не пойму чей.
– Где?
– Между трубой и кормой.
Теперь и Гюнтер заметил, что на корме стоит флагшток, а от него к верхушке трубы тянется трос, на котором обвисло полотнище флага. Чтобы так вывешивали флаг, он видел впервые. Всю его площадь перечеркивал белый крест, а получившиеся угловые квадраты по диагонали были закрашены красным и синим цветами.
Наконец, когда до корабля оставалось менее полукилометра, на них обратили внимание. Лица на палубе, как по команде, повернулись в их сторону. Гюнтер внимательно следил за общей реакцией. Но никто не бросился расчехлять спрятанную в носу пушку или в панике разбегаться по каютам. Наоборот, сквозь шипение рассекаемой носом лодки воды стал слышен низкий гудок парохода. Их приветствовали. Судно немного изменило курс и теперь направило нос прямо на лодку. На всякий случай Гюнтер вызвал к орудию расчет.
Теперь все верхние палубы были заполнены высыпавшими из внутренних помещений парохода пассажирами. Они размахивали руками, в перерывах между гудками на мостик доносились возбужденные крики. По белым форменным рубашкам Гюнтер опознал немногочисленную команду. И хотя до дымящей трубы было подать рукой, он продолжал смотреть в бинокль, определяя мельчайшие подробности. Теперь отчетливо были видны лица с беззвучно открываемыми ртами. Бросилось в глаза, что на фоне белых рубашек резко выделялись черные лица. Вся команда корабля состояла из чернокожих матросов. У пассажиров, наоборот, в основном были белые или смуглые лица.
– Что скажешь, Отто?
– Похож на колесный пароход прошлого столетия. Оружия нет. Флаг чей-то напоминает, но чей, не могу понять. По одежде определить вообще невозможно. Насколько я знаю, женщины в девятнадцатом веке носили длинные и широкие платья, а эти все в узких и коротких, с обрезанными рукавами. А впрочем, сейчас все узнаем. Смотри, похоже, это капитан.
Гюнтер увидел, как на носу судна с огромным рупором в руках, в расшитой блестящими нитями желтой фуражке появился невысокого роста чернокожий и несколько раз приветливо взмахнул рукой. Заметив, что пароход начинает замедлять движение, Гюнтер тоже дал в машинное отделение команду застопорить ход.
Наконец корабли замерли бортами друг против друга. Теперь до спускающегося к воде трапа парохода было не больше двадцати метров, и Гюнтер удивленно рассматривал огромное, закрытое защитным крылом гребное колесо с деревянными лопастями. Но еще больше поражало, с каким изумлением пассажиры смотрели на их лодку. Такое им явно пришлось видеть впервые. Первым тишину нарушил капитан парохода. Выкрикнув в рупор несколько фраз, он умолк, ожидая ответ.
– Ты понял, что он сказал? – спросил Гюнтер старпома.
– Язык очень похож на испанский, да только переводчиков у нас уже не осталось. Попробуем ему ответить на английском.
– Давай ты. У тебя понятней получится.
Отто поднес к губам мегафон и медленно, разделяя паузами слова, как при типовом радиообмене, спросил:
– Сообщите название судна, куда идет и под каким флагом.
Капитан явно растерялся. Такое официальное общение было для него в диковинку. Затем, расценив, что его просто разыграли, с громким хрюканьем засмеялся в рупор. Еще раз приветливо взмахнул рукой, извинился за свой неважный английский язык и доложил:
– Вас приветствует капитан туристического шлюпа «Золотая линия». Совершаем круиз по островам этого моря, а флаг – при этом он, вжившись в шуточную роль, будто на празднике Нептуна, артистично вытянул руку и указал на свисающее за спиной полотнище, – американский!
Гюнтер чуть не свалился с мостика.
– Американский?!
– Здесь что-то не так. Возможно, он имеет в виду какое-то государство Латинской Америки? – ответил Отто.
Но рассуждать дальше не дал капитан шлюпа. Продолжая играть для собравшихся вокруг пассажиров, он торжественно склонил голову и, приложив руку к груди, спросил:
– Какой корабль прислал нам на встречу владыка морей?
