— Можно мне тоже спуститься? — спросила сверху Рапунцель.
— Тут, внизу, никельпеды, — напомнил голем.
Она решила остаться на кровати. Гранди обогнул свинью-копилку и направился к Храповику.
Лапы по-прежнему бессильно лежали на золотом полу, и голем не знал, какие признаки жизни должно или не должно обнаруживать подкроватное чудовище. Храповик не ел и не дышал, как обычные существа, однако его лапищи были из настоящей плоти. Гранди прикоснулся к одной из них — теплая. Значит, Храповик все-таки жив.
— Храп! — позвал голем, но ответа не было.
Гранди подошел к выходу из грота и выглянул наружу. Тени удлинились, придавая ландшафту синеватый оттенок. Близились сумерки, а это значило, что скоро никельпеды станут прибывать тучами. Если Храповик не придет в себя…
Он повернулся назад. Рапунцель сидела на кровати, свесив прелестные ножки.
— Что мы будем делать? — спросила она, помахивая ими в воздухе. И тут Гранди посетила идея.
— Прими человеческий рост, — сказал он.
Девушка попыталась встать с кровати.
— Нет-нет, сиди. Просто сделайся большой.
Рапунцель удивилась, но послушно села на место и увеличилась. Теперь ее ноги касались пола, Одна из лап Храповика зашевелилась. Подкроватное чудовище жило только для того, чтобы хватать за лодыжки сидящих на кровати детей. Рапунцель в своей невинности вполне могла сойти за дитя, а уж ножки имела такие, что за них с радостью ухватится кто угодно. Вдруг этого окажется достаточно, чтобы привести Храповика в чувство?
— Ойкни, — велел Гранди.
— Что?
— Ну, пискни или что-нибудь в этом роде.
Сделай вид, будто боишься, как бы кто-нибудь не цапнул тебя за лодыжку.
— Ой! — воскликнула Рапунцель и начали подтягивать ноги вверх.
Это сработало. Волосатая лапа высунулась из-под кровати и хватанула девушку за лодыжку.
— 0-о-о-ой! — Рапунцель завизжала во всю мочь.
Храповик хихикнул.
— Он очухался! — воскликнул Гранди.
Девушка всплеснула ладошками:
— Как ты умно все устроил!
— Дело не во мне. Просто у тебя такие ножки, что только покойник не обратит на них внимания.
— Но ты никогда за них не хватался.
— Я не подкроватное чудовище. — Гранди не посмел признаться в том, что и сам с удовольствием схватил бы ее за лодыжку, будь у него хоть какой-нибудь разумный предлог.
Он повернулся, подошел к выходу из грота и устремил взгляд в сторону маячившей на фоне туманного горизонта Башни из Слоновой Кости.
Неожиданно оттуда донесся приглушенный крик, а затем всплеск. Летавшие над побережьем чайки принялись виться вокруг башни. Луч маяка погас.
— Что-то странное происходит, — проговорил Гранди, возвращаясь к кровати.
— Я.., почувствовала это, — отозвалась Рапунцель, положив руку на сердце. — Что-то ужасное.
— Оттуда донеслись возглас и всплеск. А потом погас маяк.
— О нет! — в ужасе воскликнула девушка.
— Ты о чем?
— Матушка Сладость умерла.
— С чего ты взяла?
— Я почувствовала неладное, прямо сейчас, но не поняла, что это такое. И я знаю, что в башне должно находиться живое существо, иначе свет гаснет.
— Должно быть, она спрыгнула вниз, — догадался Гранди, перепуганный не меньше девушки, — не стала спускаться по волосам.
— Но какой в этом смысл? Лодку мы забрали, а плавать она не умеет.
— А ей известно, что во время отлива до берега можно добраться посуху?
— Конечно.
— Тогда почему она не дождалась отлива?
— Она… — пролепетала Рапунцель упавшим голосом, — должно быть, она решила умереть. О, это я во всем виновата!
— Морская ведьма бессмертна, — напомнил Гранди, — она просто меняет тела.
— Да, конечно… — Девичье личико исказилось от страха. — Она стала призраком и теперь ищет новое тело.
Так оно, скорее всего, и есть. Теперь все встало на свои места. Морская ведьма предпочла не ждать отлива, опасаясь, что за это время Гранди с Рапунцель уйдут в леса, где их трудно будет найти. Она решила, что быстрее нагонит их, будучи бесплотным призраком.
Глава 11
ОСАДА
— Надо уносить ноги, — сказал Гранди.
— Бесполезно. Призраки движутся гораздо быстрее нас. И они не привязаны к месту своей кончины.
Голем задумался:
— А ты не знаешь, долго она может оставаться вне тела?
— Нет, — со страхом в голосе ответила девица, — об этом она мне не рассказывала.
— Разумеется. — Гранди припомнил, что морское чудовище говорило о небольшом сроке — часов двенадцать или около того. Это сулило надежду. Если ведьма не доберется так скоро до Рапунцель, ей придется срочно искать другое тело, и тогда беглецам, возможно, удастся скрыться.
— Ладно, — сказал он. — Главное, если увидишь приближающийся призрак, тут же скажи, что ты свое тело никому не уступишь.
— Но призрак может быть невидимым. Привидение видят только тогда, когда оно хочет привидеться.
— Тем более следует поспешить. Здесь оставаться нельзя — мало нам никельпедов, так еще и ведьма.
— Как скажешь, Гранди.
Голем подошел к кровати:
— Храповик, ты теперь в порядке?
— В полнейшем, — ответило подкроватное чудовище. — Я совсем уж было собрался рассыпаться в пыль, но, когда увидел такие славные лодыжки…
— Надо уходить, как только сгустится тьма, — заявил Гранди и вдруг вспомнил о другой проблеме:
— Но как же мы понесем кровать?
— Я могу нести за один край, — предложила Рапунцель.
— Это занятие не для такой девушки, как ты, — возразил голем. — Путь предстоит нелегкий.
Она пожала плечами:
— Может, попросишь какое-нибудь чудовище?
— Хорошая мысль. Выйду-ка я да посмотрю, нет ли кого поблизости.
— Я с тобой! — воскликнула девушка.
— — А вдруг сюда нагрянут никельпеды? Кто их будет давить?
— Но я боюсь оставаться одна.
— Одна?
— Я имею в виду человеческое общество.
Ты…
— Я, не человек. Я голем.
