Черномырдиным - в конце концов конвой с заложниками и террористами безопасно добрался до селения Зандак в Чечне, на границе с Дагестаном.
Два других обещания Черномырдина, политического характера, естественно, были тут же нарушены. Война продолжалась, и никто не собирался вести переговоры с Джохаром Дудаевым.
Из-за этого, в частности, 9 января 1996 года Буденновск повторился. Насчитывающий примерно сорок человек отряд Салмана Радуева, зятя президента Джохара Дудаева, занял дагестанский город Кизляр вблизи границы с Чечней. Болезненно тщеславный, жаждущий известности Радуев, согнал в больницу около восьмисот заложников, а после нескольких дней осады воспользовался обещанием беспрепятственного возвращения в Чечню. Поначалу все было идеальным повторением Буденновска, только в зимних декорациях. Лишь возвращаясь с заложниками обратно в Чечню, Радуев понял или был предупрежден, что ему устроили засаду. На этот раз никто не собирался выпускать террористов. Руководство спецслужб отдавало себе отчет в том, что штурм больницы повлечет за собой сотни жертв, зато нападение на колонну автобусов из засады ограничится несколькими десятками убитых заложников, а с этим никто в Кремле не собирался считаться. Поэтому решились на атаку.
Радуев почувствовал, однако, намерения российских спецслужб и по дороге сбежал в село Первомайское. Россияне подтянули войска, артиллерию, в том числе крупные ракетные системы «град» - пусковые установки для запуска сорока ракет, которые приступили к планомерному истреблению села. Несмотря на то, что местность была оцеплена плотным кордоном войск, чеченцы без особых хлопот пробились в сторону находившейся в нескольких километрах Чечни и исчезли.
Ельцин рассказывал журналистам фантастические истории (выяснилось при этом, как его обманывают генералы): якобы вокруг селения расставлены тридцать восемь снайперов, каждый из них держит на прицеле по одному командиру террористов и готов застрелить его в любую минуту (а потом армия начала обстреливать деревню почти трехметровыми ракетами «град»). Позднее генералы утверждали, что чеченцы удрали, потому что сняли обувь, что позволило им бежать по снегу быстрее, чем ожидала российская армия.
Во время теракта в Буденновске погибло сто двадцать девять человек (некоторые называют цифру сто пятьдесят), четыреста пятнадцать были ранены. Во время боев в Кизляре и Первомайском убито семьдесят восемь заложников, а триста человек были ранены.
Оба эти теракта, конечно же, потрясли общественное мнение в России и в мире, но не привели к окончанию войны. Война прекратилась, потому что в Кремле победили сторонники мирных способов разрешения конфликта. Потом к власти снова пришли ястребы - политики, считающие, что только силой можно удержать чеченцев в границах России, - и через семь лет после Буденновска чеченцы решили повторить подобную операцию в надежде поставить Москву на колени. Тем более, что акция должна была на этот раз проходить не на далеких окраинах страны, а в самом центре российской столицы. План был простой - захватить в Москве значимое здание, взять заложников, требуя вывода войск из Чечни.
О том, кем были люди Мовсара Бараева, откуда они взялись и как готовили операцию, известно немного. Можно только делать предположения на основе немногочисленных фактов и просочившейся в газеты информации из следственных органов и прокуратуры. Среди специалистов существует несколько взаимоисключающих теорий, касающихся этой операции.
Анна Политковская считает, что теракт задумали и самостоятельно подготовили обычные чеченцы, группа униженных, отчаявшихся людей, потерявших родных и близких. С некоторой помощью со стороны партизан они сами добрались до Москвы, провели разведку и захватили здание театра. Однако это представляется малоправдоподобным.
Естественно, мысль о такой акции могла прийти в голову и обычным жителям Чечни, и какому-нибудь малоизвестному полевому командиру небольшого отряда. Но они не могли бы ее эффективно подготовить - даже командир среднего уровня не имел ни достаточных организационных и финансовых средств, ни соответствующих контактов в Москве. Почти наверняка он вынужден был обратиться к кому-то, кто разбирался в организации таких операций и кто мог бы ему помочь. Весьма правдоподобно, что это был именно Шамиль Басаев, который после потери ноги на минном поле под Грозным редко давал о себе знать.
По другой теории, самому Басаеву пришла в голову мысль об организации очередной операции «в стиле Буденновска», и он приступил к поиску исполнителей. В заявлении, сделанном через пару месяцев после теракта на Дубровке, Басаев написал, что это была спланированная им акция, а первоначально ее целью был захват Думы (нижняя палата парламента) и здания Совета Федерации (верхняя палата парламента). В доказательство он даже приводил точные данные, сколько шагов отделяет вход в Думу от лифтов в холле. Кроме того, Басаев заявил, что руководить операцией должен был кто-то другой; всего было отобрано четыре командира, но все они погибли, и в последний момент Басаев был вынужден передать руководство Мовсару Бараеву.
Террористы позже утверждали - в разговорах с заложниками и на сайтах Интернета - что подготовка операции длилась больше двух месяцев. Российская пресса («Московский комсомолец»), на основе утечек информации от спецслужб и прокуратуры, сообщала, что Абу Бакар, которого на самом деле звали Руслан Эльмурзаев, появился в Москве еще в начале 2002 года и тогда же приступил к организации террористической сети в российской столице.
Так или иначе, наверняка еще весной 2002 года руководители отдельных звеньев, которые должны были в будущем объединиться в террористическую группу, начали поиск подходящих людей. Таких руководителей звеньев было, вероятно, трое или четверо, и каждый из них имел множество отчаявшихся и униженных родственников и знакомых, жаждавших мести и готовых на смерть. Наверняка, каждый из руководителей звена (такие, как Аслан, который потом командовал на балконе, или Абу Бакар) лично встречался с выбранным кандидатом, человеком, у которого русские убили близких, и спрашивал, готов ли тот пойти с ним на дело. Возможно, участники операции, как писала об этом позже Политковская, сами обращались еще раньше к местному полевому командиру и только ждали сигнала. Наверняка, они происходили из разных районов Чечни и часто не были даже знакомы друг с другом.
- В Чечне существует такая традиция - каждый из командиров, планируя операцию, сам подбирает себе людей, - говорит Санобар Шерматова. - Люди соглашаются идти за конкретным человеком, которого они знают, которому доверяют. Но не знают, куда идут. О цели операции знал, думаю, только руководитель и кто-нибудь из его помощников.
Поскольку отряд был разбит на несколько звеньев, каждое из них собиралось и готовилось отдельно. Несомненно, каждый из командиров несколько раз проводил тренировочные сборы своих людей. В ходе подготовки каждый из будущих террористов отрабатывал основные действия в зрительном зале, обучался использованию взрывных устройств, прикрепленных к поясам, и так далее. Но вся группа в полном составе не встречалась ни разу. Впрочем, такой необходимости и не было, а с точки зрения конспирации это было просто недопустимым. Поэтому заложники на Дубровке заметили, что некоторые террористы представлялись друг другу, вероятно встретившись впервые только на территории театра. По мнению Шерматовой, которой удалось собрать информацию о нескольких женщинах, принимавших участие в операции, по крайней мере одна из них не вошла бы в отряд Мовсара Бараева, если бы знала, что именно он будет руководить операцией.
- В свое время ее брат, Бауди Бакуев, занимался похищением людей, и его отношения с Арби Бараевым, дядей Мовсара, были, мягко говоря, напряженными, - рассказывает Шерматова. - Трудно представить, чтобы после гибели брата она могла пойти под командование человека, к которому он был враждебно настроен. Она приняла участие в акции, потому что думала, что идет с кем-то другим.
Вербовка и подготовка, по мнению Шерматовой, проходили не только в Чечне, но, вероятно, и в лагерях беженцев в Ингушетии и Баку, столице Азербайджана, где существует очень сильная чеченская диаспора и где значительно влияние исламских радикалов. Кроме того, некоторые женщины приняли участие в операции только потому, что там были их мужья. Как считает Шерматова, в отряде Бараева было немало ваххабитов, сторонников радикального исламизма.
Главные организаторы, которые сами не участвовали в походе на Москву, должны были разрешить еще несколько важных технических проблем. Одна из них - выбор объекта. Не исключено, что Басаев говорит правду, утверждая, что первоначально целью атаки были Дума и Совет Федерации. Но эти объекты расположены вблизи Кремля, на территории, охраняемой не обычной, до мозга костей коррумпированной
