зрительного зала кабины осветителей и звукорежиссера, а также сцену. Все для того, чтобы можно было нарисовать план здания, определить, где расставить людей с автоматами, рассчитать, как можно быстро перебежать из одного конца зала в другой и сколько нужно времени, чтобы, войдя в здание, добежать до второго этажа.
Такую же разведку, вероятно, провели и в Доме культуры на Дубровке. В конце концов террористы выбрали именно этот объект и мюзикл «Норд-Ост». Существует теория, что не только именно это здание было проще захватить, но и само представление лучше подходило для теракта, прежде всего с пропагандистской точки зрения; «42-я улица» - типичный бродвейский мюзикл, целиком, вместе с режиссером и актерами, привезенный из-за океана. Мало того, он исполнялся по-английски, поэтому россияне не очень охотно ходили на него, там бывало больше иностранцев, а почти все актеры - американцы. А чеченцам нужен был российский спектакль с российскими актерами и российской публикой. Ведь они воевали с Россией.
- Я спросил террористов, почему именно «Норд-Ост», - говорит Георгий Васильев. - И они ответили: «Потому что вы - русский мюзикл. На «Чикаго» чаще ходят иностранцы, а они нас не интересуют. Нас интересуют граждане России». И потом, наш спектакль шел ежедневно, без всяких изменений, так что нас легче было посмотреть и распланировать действия.
Глава 4
Двадцатиминутный антракт приближался к концу. Публика, в том числе и странно одетые женщины, и молодые люди, похожие на кавказских горцев, вернулась в зрительный зал театрального центра на Дубровке. Именно тогда один из чеченцев, едва успев занять свое место, позвонил кому-то по мобильному телефону. Что-то коротко произнес на непонятном для соседей языке. Никто не заметил, что он не выключил телефон, просто осторожно положил его в карман. Спокойно ждал, пока оркестр, при помощи его мобильника, подаст товарищам сигнал к атаке.
Не успели последние зрители покинуть холл, студенты, подрабатывавшие в гардеробе, достали из-под широких прилавков гардероба книги и конспекты. Они всегда так делали - пользовались спектаклем, чтобы позаниматься. В тот день, однако, не все взялись за книги. Один из ребят достал из сумки апельсин, тщательно очистил и съел, не забыв угостить друзей. Потом встал и пошел вымыть липкие от сока руки. Собственно говоря, до сих пор неизвестно, почему он не зашел в ближайший туалет для зрителей, а выбрал более далекий путь через весь холл, мимо стеклянных дверей входа, а потом в помещение за стеклянной стеной. Это был небольшой холл слева от главного входа, где находились кассы, там двумя часами раньше Фадеева покупала билеты. Рядом с кассой одна металлическая дверь вела в служебные помещения театра, а вторая - в дирекцию. А чуть подальше - вход в туалет. Его товарищи позже долго обсуждали, почему он выбрал именно этот путь, хотя никогда раньше им не пользовался; это его спасло - случилось настоящее чудо. Он не стал заложником, хоть на свободу попал почти через двое суток, под утро в пятницу. Такое вот везение…
Пока молодой гардеробщик мыл руки, заиграл оркестр. В ту же минуту человек в камуфляже, сидящий в одной из машин перед театром с мобильным телефоном, прижатым к уху, дал сигнал к началу захвата. Прозвучал короткий приказ на чужом, гортанном языке, взревели двигатели, и машины рванули с места с визгом покрышек.
Подъехали впритирку к главному входу в театр. Отодвинулись боковые дверцы машин, и из них выскочили мужчины с автоматами, в полевых мундирах и масках, а также женщины в черных платьях, тоже скрытые масками, точнее говоря, чадрами.
Как предполагают следователи прокуратуры, группа террористов, состоящая из сорока человек, была разделена на три или четыре звена. Так они могли более эффективно выполнить поставленную перед ними задачу. Например, без лишних слов и дополнительных приказов захватить здание театра. Как рассказывали позже заложники, террористами командовали четверо - Мовсар Бараев, Абу Бакар, Ясир и Аслан.
Итак, мужчины в камуфляжах первыми ворвались в театр и немедленно разделились на группы. Их целью было как можно скорее занять места у всех входов в зрительный зал. Нужно было перекрыть шесть входов - по два на каждом этаже. Зрительный зал был спроектирован таким образом, что двери в нижней его части у сцены выходили на первый этаж, а те, что за последними рядами, - уже на второй. Балкон же находился уже на уровне третьего этажа.
Когда один из террористов ворвался в гардероб, сидящие там молодые люди были уверены, что это ОМОН (отдел милиции особого назначения) ищет сбежавших преступников. Через секунду гардеробщики уже лежали на земле с руками за головой.
Остальные террористы разделились на шесть групп. Две скрылись в боковых коридорах первого этажа, тянущихся вдоль зрительного зала, оставшиеся четыре, как припозднившиеся зрители, бежали по лестнице, ведущей на второй и третий этажи. Лестничные пролеты находятся по обе стороны холла. Дальше всего пришлось бежать людям Аслана, который позже командовал группой террористов на балконе, - на третий этаж. Не прошло и минуты, как перед каждым входом в зал уже стояла вооруженная группа мужчин и женщин.
Мовсар Бараев и Ясир стояли на первом этаже у дверей, ведущих в зрительный зал слева. Отсюда до сцены было не больше десяти шагов. Ясир смотрел на часы и прислушивался. Пока не было ни одного выстрела, а это значит, чеченцы не встретили никакого сопротивления внутри театра. Впрочем, они не зря выбрали именно начало второго акта, когда все уже сидят в креслах в зрительном зале. Из-за дверей неслась громкая музыка. Ясир был уверен, что все его люди уже заняли свои позиции, - именно затем, чтобы рассчитать время, проводили они тщательную рекогносцировку. «Аллах акбар», - сказал Ясир, кивнул в сторону Мовсара, молодецки усмехнулся и осторожно открыл дверь. У него была своя сольная партия - произнести первые слова в начинающемся драматическом действе.
Второй акт мюзикла начинается с танца летчиков. На авансцене танцуют, поют, выбивают чечетку Марк Подлесный и восемь актеров в летной форме и рабочих комбинезонах авиамехаников. Номер динамичный, и нужно быть очень внимательным, чтоб ни в чем не ошибиться. Именно поэтому Марк какое- то время не обращал внимания на то, что происходит в зрительном зале, а потом и на сцене, - он был целиком поглощен небольшой ошибкой, которая могла сорвать весь номер.
- Мы с партнером разошлись, - краснеет Марк. - Мы там все отбиваем чечетку в одном ритме, а тут один сделал одно, а другой - что-то другое. Потом, когда по телевизору показали ту пленку (техническую запись; каждый спектакль полностью записывался на видеомагнитофон, который находился в кабине осветителей в конце зрительного зала. - Авт.), на которой запечатлелось начало атаки террористов, виден и фрагмент нашего танца, и я подумал, ну вот, опозорились на всю страну. Хоть, может, по телевидению и не так заметно, это ж всего доля секунды была, когда мы «лажанулись».
Поэтому Марк не заметил, как именно в этот момент осторожно открылась дверь, которую билетеры пару минут назад закрыли, и в зал вошел вооруженный мужчина в маске. Уверенным шагом подошел к сцене, положил автомат и вскочил на подмостки. Это не составило ему труда - сцена возвышалась над полом всего на 120 сантиметров, а Ясир был молодым и тренированным. Когда он поднял автомат и выпрямился, его удивлению не было предела - спектакль продолжался. Ясир встал к стене. Только тогда его заметил Марк, но, по его словам, сделать ничего не мог.
- Спектакль продолжается, музыка играет, не спросишь же его: «А в чем, собственно, дело?» - смеется молодой актер. - Мы же на сцене работаем.
Ясир некоторое время смотрел на отбивающих чечетку парней, пытался даже что-то сказать, вроде «Стоп! Стоп!», но на них это не произвело никакого впечатления. Поэтому, когда Марк запел одну из последних строчек: «… то значит, просто он не видел твой полет…», Ясир поднял автомат вверх и выстрелил в потолок.
Ближайший к нему «летчик», Андрей Гусев, отскочил в сторону - в закрытом помещении выстрел прозвучал оглушительно. Оркестр сыграл еще один, ужасающе фальшивый аккорд, но какофония звуков
