румянец на щеках подруги, который услужливо демонстрировало отражение, наталкивал на тревожные мысли. И эта излишняя сосредоточенность на прическе. Странно, и похоже, что не к добру.
— Марла?!
— А? — даже не оторвалась от своего занятия. Взгляда избегает.
— Ты мне так и не рассказала, кто он?
— Он?
— Твой новый.
— Ах, он! — прицепив последний крабик в виде жемчужной раковины, Марла зафиксировала конструкцию лаком и заявила. — Смотри. Как тебе?
— Как всегда, хорошо, — похвалила Майя, бросив короткий взгляд на свое отражение.
Орудовать расческой и шпильками, подруга умела виртуозно, хоть и не училась никогда. За пять минут могла такую прическу соорудить, что никакого мастера не надо.
— Вот и славно. Пошли, время, — она брызнула на меня духами, я даже не успела понять какими именно, и подняла с пуфика. — Торопись. Ждут же.
И вот, Майя стоит на улице, на плечах плащ, в руках лаковая сумочка, на ногах туфли на шпильке, а Марла запирает дверь на замок. Дурные мысли лезут в голову, а главный вопрос настырно вертится на языке: «Как здесь оказалась, сама не понимаю».
— Давай же!
Звонкий цокот набоек об асфальт, хлопок закрывшейся двери и визг шин. Последний вывел девушку из ступора.
— Марла, мои вещи! — воскликнула Майя и попыталась открыть дверь. Сумка, а в ней телефон и ключи от дома — вещи жизненно необходимые.
— Потом заберешь, — отмахнулась подруга. — И так опаздываем.
По тону подруги Майя поняла, что спорить бесполезно, машину развернуть не уговорит, а прыгать на ходу себе дороже. Да и зачем? Благо не одна живет, есть кому дверь открыть. Во только…
— Ты чего хмурая такая? Улыбнись, тебе не идет, — ощутимый пинок под ребра, заставил девушку скривиться. — Май, мы не на поминки идем. Забыла?
— С тобой забудешь, — она вернула тычок и ехидно заметила. — Ты ж ничего толком не говоришь.
— Ой, ну что рассказывать-то?! Сейчас приедем, и сама все увидишь.
Эта ее скрытность, пробуждала в Майе тревогу. От нее на душе было неспокойно. Предчувствие беды притаилось где-то в глубине, а в голове мигала красная лампочка, настойчиво твердящая — уходи.
Глава 18
Тейт проснулся от оглушительного кошачьего ора и боли, прострелившей ногу.
— Это уже верх наглости, — бурчал себе под нос, освобождая Мусик из плена одеяла и от собственной тяжести. — Сама залезла, так что нечего истерики устраивать. И царапаться ни к чему. Больно же.
Это наглое создание породы кошачьих, продолжало шипеть и фыркать пока не почувствовало свободу. Ударив молодого человека лапой, надо понимать напоследок, она соскочила с кровати и с гордо задранным хвостом покинула комнату, что-то промяукав в дверях. Выговор сделала, не иначе.
Эту сверх наглую кошку не могли удержать никакие запоры. Мусик научилась открывать почти все двери в доме, кроме тех, что запирались на ключ. С межкомнатными у нее проблем точно не возникало. Она либо тянула их на себя передними лапами, либо прыгала и висела на ручке, но своего добивалась всегда — путь был свободен. Вот и сейчас дверь с тихим стоном вернулась на место, а кошки и след простыл.
Проводив ее взглядом, Тейт откинулся на подушку, потягиваясь. Приятная расслабленность в мышцах говорила о том, что я наконец-то нормально отдохнул и выспался. А сон, посетивший мужчину, и так безжалостно прерванный Мусик, был верхом блаженства. Воспоминания о нем теплились в груди, наполняя тело истомой. Он и Майя лежали на песчаном берегу, ее голова покоилась на его груди, хрупкие пальчики выводили замысловатые узоры на коже, и молодому человеку было невыразимо хорошо. Теплые волны океана, то накатывая, то отступая, щекотали ноги, в лазурном небе раздавались крики чаек, а в душе царило умиротворение. Такой яркий красочный сон. Тейт был не прочь воплотить его в реальность.
Подниматься абсолютно не хотелось. Тишина в темной комнате, казалось, нашептывала вернись. Вернись в свою иллюзию, там ты будешь счастлив, там тебе будет хорошо. Но мужчина переборол себя, и вылез с постели.
Интересно, который час? Жалюзи и плотные шторы на окнах не пропускали свет, создавая в комнате имитацию ночи. Тейт не любил спать при свете, а так уж вышло, что его отдых, в большинстве своем, выпадал на светлое время суток, вот и пришлось создавать ночь искусственным путем.
Молодой человек хлопнул в ладоши, и лампочки на потолке замерцали зеленоватым, формируя в спальне атмосферу интима. Наследство, доставшееся от прежних хозяев дома. Для чего было создано, догадаться не трудно. Видимо предыдущий владелец являлся человеком больших страстей, и любил воплощать их в реальность при романтическом освещении.
Тейт, когда вселился, порывался изменить свет, но после некоторых размышлений, решил оставить, как есть. Стеф ему основательно мозги промыл в этом отношении. Восторженные вздохи друга по поводу красотищи неописуемой и возмущенные реплики о ничего не понимающем варваре, на сию красоту покусившемся, в конце концов, возымели действие. Молодой человек махнул рукой и стал привыкать к зеленоватому мареву.
Удивленное «Ого!» сорвалось с мужских губ, когда взгляд остановился на часах. Стрелки застыли на восемнадцати двадцати. Тейт с трудом поверил собственному зрению. Он проспал шесть часов к ряду? Подобное казалось нереальным.
Следующая мысль молодого человека была далека от приятностей.
— Дьявол, — ругательство вырвалось неосознанно, с расстройства.
Опоздал к Майе. Хоть они и не договаривались, Тейт планировал встретить девушку с работы и, как минимум, проводить домой. Теперь же получалось, что девушка двадцать минут как ушла из салона. Без него!
Молниеносно натянув штаны, молодой человек схватился за телефон, мирно дремлющий на тумбочке. Утром мужчина сознательно отключил мобильник, понимая, что полноценный отдых ему просто необходим, а это чудо техники вполне способно прервать его несвоевременным «пением». «Надо было хоть будильник поставить», — в сердцах отругал он себя, реанимируя сотовый.
Ожившая трубка, поприветствовала Тейта бодрой мелодией и рожицей на заставке. Затем посыпались смс. Два раза Стеф — в девять и одиннадцать. Отец — в три часа дня. И пять звонков от Майи. Сердце запрыгало от радости, глухо ударяясь о ребра. Она ему звонила! Захотелось пустить в пляс. Совершенно идиотское желание, но такое подходящее к его сумасбродному настроению в тот момент. Мальчишка, и только!
Улыбаясь в широченные тридцать два, Тейт набрал номер. Он помнил его наизусть, даже в записную книжку лезть не надо. Слушая протяжные гудки, думал о том, что сказать. Что соскучился? Любит? Что хочет слышать женщина от мужчин? Не умел он говорить красивых слов, и оправдывать ожидания прекрасного пола. «Надо учиться», — посоветовал сам себе, нравоучительным тоном мастера обольщения.
Услышать любимый голос Тейту мне так и не удалось. Майя не брала трубку. Сначала мужчина запаниковал, но потом, прикинув по времени, что сейчас она идет с работы и, возможно, просто не слышит звонок, успокоился. Решил перезвонить через полчаса, а пока в душ, кофе и одеваться.
Через сорок минут та же песня. Длинный гудок и нет ответа.
— Странно, — пожаловался Мусик, вертящейся поблизости. Кошка ответила немигающим взглядом: топорщащиеся усы подергиваются в недовольстве, хвост нервно елозил по полу. — Знаю, сам виноват, — расшифровал Тейт.
