Едва знакомая трель возвестила о прибытии транспортного средства, юная гадалка, схватив сумку, сорвалась с места. Устроившись на переднем пассажирском сидении, она принялась благодарить своего спасителя, но заметив его смурное настроение, оборвала радостные излияния и поинтересовалась:
— У тебя все хорошо? Плохо выглядишь.
— Вот так комплимент, — отозвался мужчина, но уже с легкой улыбкой на губах.
— Простая констатация. Случилось что-то?
— Ничего неожиданного, — ответил он, глядя на дорогу.
— Личное?
Осунувшееся лицо и темные круги под глазами тревожили девушку. В подобном состоянии она видела его лишь однажды, после смерти родителей, которая надолго выбила его из колеи.
— Самое что ни на есть, — признался он.
— Девушка?
— М-м-м…
— Хочешь, посмотрю? — предложила она на всякий случай. Ответ ей был известен заранее.
— Вот еще, — отмахнулся он. — Я с твоими сверхспособностями дел не имею.
— Как скажешь, — ничуть не обидевшись, согласилась Вадома.
Они уже не раз разговаривали на эту тему, и итог всегда был один и тот же. Категорическое 'нет' ставило точку на всех ее попытках заглянуть в его судьбу, а потому девушка попусту сменила тему разговора.
— Как сестра? Я давно ее не видела.
— Я, собственно, тоже, — мужчина посигналил прозевавшему зеленый сигнал светофора автолюбителю прежде, чем с усмешкой признаться. — Я тут недавно в черный список угодил и, боюсь, в ближайшее время реабилитироваться не получится.
— Что такое? Опять какое-нибудь важное событие пропустил? — рассмеялась девушка, помня о его безалаберном отношении к эпохальным датам.
— Откуда ты знаешь? — мужчина с заговорщическим видом подмигнул, признавая ее право на подначку.
— Это же ты, — протянула в ответ Вадома, забавляясь этой привычной для обоих игрой.
— Ах, ну конечно. Если речь обо мне, значит, сразу вспоминается бестолковый субъект, который не в состоянии запомнить день собственного рождения.
— Что поделаешь, если у тебя дырка в голове.
— Дырища, скорее, — рассмеялся мужчина.
Они замолчали на некоторое время, думая каждый о своем, а затем он поинтересовался:
— Слушай, я вот все размышляю, что ты собираешься делать, когда найдешь свою проклятую?
— Попробую поговорить, если получится, — призналась Вадома, которая сама толком не представляла, что из всей этой затеи выйдет.
— Попробуешь? А она слушать то будет? Насколько я понял, в прошлый раз у тебя не особо получилось.
— Я должна попытаться.
— Угу, то есть правильно я себе три отгула выписал. Попытаться — звучит очень неопределенно по срокам. Кто-то же должен тебя обратно в город доставить, ну и эту твою запутавшуюся держать, чтобы не удрала.
— Я тебя люблю! — воскликнула Вадома, на радостях чуть не забыв о том, что они движутся по автомагистрали с приличной скоростью, и не бросившись на шею своему спутнику с демонстрацией привязанности.
Задумчиво крутя в руках карандаш, Иллария бессмысленно смотрела на потухший экран монитора. Вчерашний разговор с гадалкой не шел у нее из головы. Она уже провела бессонную ночь, во время которой только и делала, что крутилась в бока на бок или же смотрела в потолок.
Девушка и сама переживала за Тамару. И это волнение казалось ей вполне оправданным в свете последних событий, а тут еще эта Вадома со своими предсказаниями. Для суеверной Ланки ее разглагольствования стали еще одним тревожным звоночком. Она не знала, правильно ли поступила, раскрыв цыганке местонахождение подруги или нет? Не представляла, что именно та собирается делать с приобретенным знанием, и от этого в душе Илларии что-то неприятно екало и сжималось. Ее так и подмывало все бросить и отправиться вслед за Маркой во Введенский, останавливало только одно — присутствие там Семеныча, который явно не обрадуется ее самоуправству. Если бы не шеф, Лана бы сейчас находилась где-то на полпути к монастырю, а так вынуждена сидеть в приемной и изводить себя почем зря.
Девушка вздохнула и отложила карандаш. Офисный телефон известил ее о входящем вызове, и Иллария, подняв трубку, сладким голосом вылила на голову звонившего привычное приветствие: 'Добрый день. Пандеум. Приемная Корягина'. На том конце провода кто-то столь же вымуштрованный известил ее о звонке руководителя 'Трейд — лимитед' с просьбой соединиться с директором. 'Надеюсь, ничего сверхсрочного', — подумала Иллария прежде, чем ответить отказом в связи с отсутствием оного на рабочем месте. Затем она отклонила требование соединить с Пестовой по той же самой причине — отбыла в командировку, сроки возвращения не известны. При наличие номера советуем звонить на сотовый.
— Привет! Ну, как ты там? — бодрым голосом поинтересовалась Тамара у Семеныча, когда тот все же соизволил взять трубу. — Жив еще, насколько я понимаю.
— Привет. Местами, — буркнул в ответ Корягин, и Мара поняла — настроение у того не ахти какое.
— Что так долго трубку не брал? Игнорируешь меня? Надоела небось, каждый день перед глазами маячу? — попыталась пошутить она, чтобы взбодрить своего начальника, правда безрезультатно.
— Мар, я в больнице, а тут по утрам принято анализами доставать, — сухо напомнил ей Семеныч.
— Ох, простите, запамятовала, — протянула она в ответ. — Ладно, что говорят?
— Ничего не говорят.
— Понятно.
— Неужели.
— Вить, хватит уже. Помни про боевой настрой и все будет хорошо.
— Тебе легко говорить. У тебя под боком не лежит перебинтованный сосед с капельницей, все тем же похоронным голосом просветил ее Корягин.
— И что? Это же не ты! Так что, давай бодрее.
— Угу. У тебя что?
Отчитавшись по ситуации с Макаренко, Тамара посоветовала Семенычу завязывать с траурными тенденциями и, как говорится, держать хвост пистолетом, чтобы не дай Бог не накликать беду, после чего с чувством выполненного долга отключилась.
Ее собственное настроение было приподнятым. Экскурсия по Введенскому будоражила воображение, и жизнь казалась очень интересной штукой. Последнее обстоятельство Мара открыла для себя с превеликим удовольствием.
— А теперь поспешим, — сказала она самой себе, закинув сотовый в сумочку и беря курс на монастырь.
Девушка уже почти покинула пределы деревушки, когда обратила внимание на странную пару идущую чуть впереди. Такие разные и похожие одновременно. Оба в ярких гавайских рубашках, они бодро вышагивали в одном с ней направлении и что-то оживленно обсуждали, яростно жестикулируя при этом. Тот, что пониже, постоянно тыкал пальцем то в своего собеседника, то в сторону монастыря, доказывая что-то, видимо, чрезвычайно важное, и Тамара не смогла сдержать улыбку, до того забавными они ей показалась.
