этот способ оказался вернее. Наступив на больную ногу, Мари-Анна поморщилась и оперлась на мое плечо. Она была чуть выше меня, пошире в бедрах, но потоньше в талии, так что вес у нас был примерно одинаковый.
Единорог тем временем вылетел на поляну и замедлил шаг, с опаской приближаясь к нашей компании. Я тоже поглядывал на него с опаской: если уж они дракона протыкают своим рогом, то со мной-то что же будет!
– Юланд, это Хамфри, – сказала Мари-Анна. – Хамфри, это Юланд, единорог. Теперь он будет твоим скакуном.
Меня все еще одолевали сомнения.
– Река... недалеко. Почему бы нам не пройтись пешком? – Однако я быстро вспомнил о больной ноге. – Или, может быть, ты поедешь на Юланде, а мы с Гортензией пройдемся...
– Да, так, наверное, будет лучше, – согласилась Мари-Анна. – Помоги мне сесть на него, а то слишком уж он высок.
И снова я был в растерянности. Как мне ее водрузить на этого жеребца? Взять за бедра и подбросить?
– Вот так, глупый, – сказала она и согнула в колене левую ногу. – Поднимай вот за это.
С чувством безнадежности я взял ее за ступню, стараясь не побеспокоить больную лодыжку, и приподнял. Далее последовало резкое движение, и девушка оказалась уже сидящей верхом. Я даже и не понял, как это произошло.
Она поглядела на меня и рассмеялась.
– Уверена, что ты не больно опытный всадник.
– А я этого и не утверждаю, – смутившись, ответил я.
Она немедленно раскаялась в своих словах.
– Извини, Хамфри. Просто у тебя был такой комичный и растерянный вид! Правда, я не хотела тебя обидеть. Ты очень помог мне. И ты мне нравишься.
Я почувствовал, что краснею. Извинилась передо мной, наговорила комплиментов, да еще и сказала, что я ей нравлюсь! Так меня девушки еще не баловали.
Конечно, она заметила мой румянец, но промолчала. Вот сестра – та вгоняла меня в краску постоянно, да еще не преминула бы меня куснуть по этому поводу.
Я двинулся по дороге туда, где приметил реку. Гортензия захромала следом.
– Хотел бы я знать, где тут целебный источник, – сказал я. – Вам с Гортензией он бы весьма пригодился.
– Что? – спросила Мари-Анна.
– Целебный источник. Старейшины из нашего села выменяли в прошлом году пузырек с эликсиром, и, если кто поранится, расходовали на него всего одну каплю. Однако торговцы держат в секрете, где он находится.
– Почему?
– Чтобы эликсиром торговали только они.
– Но это отвратительно!
Я повернулся к ней.
– Так всегда делается. Но если бы этот источник нашел я, то вы бы с Гортензией были уже здоровы.
– О нем наверняка знают единороги! – воскликнула Мари-Анна. – Рассказать они нам, конечно, не сумеют, но, может быть, Юланд согласится взять тебя туда.
– Но... – начал было я, но тут единорог-самец всхрапнул.
– А ну-ка тихо, вы оба! – прикрикнула Мари-Анна. Женским талантом строгости она также не была обделена. – Тебе не хочется ехать верхом, Хамфри, а Юланд не желает открыть тебе, где находится источник. Но мы это сейчас уладим.
– А он знает?
– Да. Разве ты не заметил, что Юланд утвердительно прянул ушами? Но единороги не делятся с нами своими секретами, за что я их, впрочем, не виню.
Конечно, я не заметил. Но как бы мне хотелось изучить условные сигналы копытных!
– Может, мы дадим Юланду бутылку, и он... – Но я уже и сам понял, что говорю вздор. Чем бы единорог держал эту бутылку?
– Послушай, Юланд, – сказала Мари-Анна. – Целебный эликсир сильно бы выручил нас с Гортензией. Ты видишь, мы были обе ранены. Предположим, Хамфри пообещает, что не выдаст никому местонахождение источника. Отвез бы ты его туда в этом случае?
Юланд дернул хвостом.
– Он хочет знать, можно ли тебе можно верить.
– Вообще-то я держу свое слово, – сказал я. – Но он-то этого не знает.
– Он может узнать. Но, учти, это опасно.
– Опасно?
– Если единорог проверяет твою честность, то либо ты доказываешь ее, либо умираешь.
Я был напуган.
– Но я совсем не хочу умирать! Предположим, он ошибется...
– Единороги не ошибаются. Так ты согласен на испытание?
Я сглотнул.
– Ну ладно. Но, я надеюсь, он хоть знает, что делает?
Мари-Анна соскользнула со спины единорога и, подойдя к Гортензии, оперлась на нее.
– Все в порядке, Юланд!
Жеребец приблизился ко мне и, склонив голову, направил рог прямо мне в грудь. Прилива храбрости я при этом не ощутил. Одно его движение – и мне конец.
– Говори, – сказала Мари-Анна.
– Что говорить?
– Клянись, что никому не выдашь, где находится источник.
– Клянусь, что никому не расскажу и не покажу, где находится целебный источник, к которому ты меня привезешь, – с опаской выговорил я.
Юланд ударил – и рог пронзил мне грудь.
Затем единорог отпрянул, а я все еще стоял остолбенев. Я даже не успел испугаться, настолько быстро все произошло.
– Э... – выдавил я с еще большей неловкостью, готовый рухнуть на землю со всем возможным в смертный час достоинством.
– Ты невредим, – сказала Мари-Анна.
Я взглянул. Ни раны, ни крови на груди не было.
– Но...
– Ты сказал правду, – объяснила Мари-Анна. – Если бы ты солгал, удар бы оказался смертельным.
Я наконец понял, ноги у меня подкосились, и я дал себе слово вообще никогда не лгать.
– Садись на Юланда, – сказала Мари-Анна. – Он говорит, что источник неподалеку. А мы подождем здесь.
– Я не знаю, как садиться! – И это была чистая правда.
Она подошла, прихрамывая.
– Согни ногу в колене.
Стоя рядом с единорогом, я приподнял и согнул левую ногу. Мари-Анна взяла меня за ступню.
– Теперь забрасывай правую ему на спину, как только я тебя подниму.
Я подчинился – и, глазом не успев моргнуть, очутился на единороге. Нет, к магии это отношения не имело, но все равно трюк был ловкий.
– Э... Спасибо, – сказал я.
– Не стоит благодарности, – с улыбкой отвечала она.
Я почувствовал головокружение. Мари-Анна была так добра ко мне!
