– Это вы на рояле играете? – спросила Катя. – Вы пианистка?
– Учительница я, в Гнесинском преподаю, уроки даю частные, аккомпанирую по найму.
– Трудно сейчас, наверное, в Гнесинское поступить. А Басков у вас учился?
– Нет, – засмеялась Алла, – забавно, кому скажешь про музыкальное училище, все сразу про Баскова спрашивают.
– Наверное, это первое, что приходит на ум, – засмеялась и Катя. – А ЖЭК ваш далеко?
– Вон в соседнем доме, – Алла указала на крайний дом на улице Алабяна. – Кстати, там на двери такой ящичек есть. Если у вас на будущее, не дай бог, что случится, вы просто напишите записку и опустите в ящик. Они примут заявку и пришлют мастера.
– И когда же, интересно, этот мастер придет?
Алла лишь руками развела: а кто его знает?
В ЖЭКе они разговаривали с техником-смотрителем. Точнее, говорила Алла, Катя скромненько дожидалась поодаль, у доски объявлений. Все электрики, как оказалось, были где-то на участке. Техник пообещала прислать их в четвертый корпус, как только они освободятся.
– Это значит ждите сутки, а то и двое. А у меня сегодня занятия с часа до шести, а завтра вообще с утра уроки, ученики придут, – Алла казалась расстроенной. – Вот так всегда, не везет, и все. Ой, смотрите- ка… – воскликнула она вдруг. – Не верю глазам своим! Паспорта прямо тут менять будут, – она указала на одно из объявлений, начертанных красным фломастером. Катя, стоя у доски, на эту писанину не обратила никакого внимания.
– Паспорта?
– Ну да! А вы уже поменяли?
– Еще нет.
– И я тоже. Это такая морока, вы себе не представляете. Нас сначала заставляли ехать в паспортный стол, а это на «Войковской». Я однажды туда приехала – там очередь, как на вокзале, люди с пяти утра занимают. Что же, умереть, что ли, там? Я повернулась и ушла. А тут смотрите, что написано… Часы работы выездного паспортного стола… Ну-ка, а для нас когда? Вот часы приема жильцов из восьмой – двадцать четвертой квартиры, ну надо же, наконец-то! Нашему корпусу будут менять. Ох, только бы не забыть, – Алла рассеянно похлопала себя по карманам дубленки. – Ворона-кума, сумку дома оставила, и записать-то нечем даже.
Катя равнодушно скользнула взглядом по объявлению, так взбодрившему ее собеседницу. Ее это не касалось. И к порученному ей заданию тоже никакого отношения не имело. Если бы Катя только могла представить, какую роль во всем этом деле сыграет вот этот листок, небрежно приколотый кнопкой к доске, она бы немедленно позвонила Колосову и добилась, чтобы здесь, в ЖЭКе, выставили бы круглосуточный пост.
– Я позвонить хотела, – сказала Алла. – Тут телефон. Не ждать же в самом деле нам так долго электриков. Тут от техника хотела знакомому позвонить, чтобы он посмотрел, что у нас там с пробками. Но… вроде как-то неудобно звонить из ЖЭКа. Вроде бы заявку делаем и в то же время словно не доверяем им…
– У меня сотовый с собой, звоните, – сказала Катя. Пора было налаживать связь с внешним миром. Гринцер хочет позвонить какому-то знакомому, что ж, пусть позвонит. – Вот возьмите.
– Надо себе такой аппарат купить. Сейчас у всех такие. И я хочу, но… Дорого, – Алла взяла телефон. – А как с ним обращаться? Ой, табло зажглось!
– Скажите номер, я наберу, это просто, вот так.
Алла продиктовала чей-то сотовый номер. Причем назвала весь длинный перечень цифр на память, без запинки. Катя услышала гудки, потом молодой мужской голос, слегка хрипловатый и мужественный, ответил: «Да, я».
– Вот, говорите, – Катя передала телефон Алле.
– Это я… нет, ничего… – Алла говорила тихо. Ее оживленный голос как-то даже сел, словно она робела или стеснялась. Катя тактично отошла к доске объявлений.
– Олешек, я с чужого телефона говорю… – Гринцер снова запнулась. – Долго неудобно… Потом… ну, прекрати… Я серьезно… У нас свет погас. Да как – очень просто. Нет, сразу в нескольких квартирах… Ну, прекрати, я же серьезно… И знаешь, как раз мама у врача… да, ее дома нет. А я… я до двенадцати тут. Что? Сейчас приедешь? Прямо сейчас? Хорошо… Жду. Как? Очень. Конечно… да… я тоже… да… ну, все…
Катя обернулась. Алла протягивала ей телефон.
– Вот, как выключить?
– Легко. – Катя посмотрела на соседку – надо же, румянец и глаза сияют… – Ну что? – спросила она.
– Приедет. Прямо сейчас… сказал. С работы, – Алла покачала головой. – Примчится… сорвиголова…
Катя положила телефон в карман шубы. Последний набранный номер остался в памяти. Что ж, неплохо, его проверят. А на знакомого Аллы надо взглянуть самой. Там на площадке у щита Алла тоже хотела кого- то позвать – Сажина, а потом пошла наверх, на шестой этаж. Сейчас она назвала кого-то «Олешек», значит, быть может…
Телефон в кармане взорвался, звонил как оглашенный. Катя даже вздрогнула. «Если звонит этот ее, то, значит, у него определитель», но…
– Привет, ты где? – услышала она голос Колосова.
– Я? В ЖЭКе, тут, – ответила Катя, глазами показывая Алле – вот и меня разыскивают.
– В каком ЖЭКе, зачем? – Колосов, судя по голосу, был сильно чем-то возбужден и встревожен. – Я тебе
