Ответить я не смогла, как и забыть картину прислонившегося к дереву Хантра, с распоротым животом...
– Огонь, – заговорил Аршхан, – его нужно убрать, потом я попробую вдохнуть жизнь.
Я прижалась к Динару, он сжал меня в объятиях, и вокруг нас заревело пламя. Громко, яростно и в то же время грозно... а потом все стихло...
– Никогда не видел ничего подобного, – произнес Аршхан, – никогда!
А я стояла и плакала, потому что гоблины убили всех. Даже лошадей. И я видела тела людей, которые еще недавно окружали меня и на протяжении многих лет были рядом, а теперь они были мертвы... все. И Динару тоже было плохо, он молчал и продолжал обнимать меня, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять, насколько он угнетен произошедшим.
– Этого лорийского выродка я убью сам, – прошипел Динар.
– Нельзя, – пришлось ответить мне, – просто нельзя.
И тут вмешался Аршхан.
– Я не смогу сам, Катриона. – И он еще раз оглядел поляну с трупами. – Мне нужна твоя помощь.
Динар хмуро посмотрел на ракарда, потом сжал меня в объятиях, демонстративно не отпуская, и ледяным тоном поинтересовался:
– И зачем тебе Кат?
– Слияние сил дает жизнь, – хмуро пояснил Аршхан.
Рыжий посмотрел на меня, потом на ракарда, потом опять на меня, и мне же был задан вопрос:
– Ты с ним целоваться будешь?
Ну не могу сказать, что перспектива пугала, скорее наоборот. Однако вслух ответила:
– С тобой же целовалась.
– Слушай, Кат, – не понравился мне тон Динара, – ты всем мужчинам будешь позволять вольности?
– Рыжий, – я оттолкнула его, – вольности со мной позволяешь себе только ты!
– Мне можно, – самоуверенность некоторых просто бесит.
– Да? – Я сложила руки на груди и, вспомнив рекцию шенге, мстительно пригрозила: – А я папе расскажу!
– А то он не знает!
– Так я приемному папе расскажу!
Рыжий побледнел, и мне это так понравилось! Но тут опять вмешался Аршхан:
– Сам я не справлюсь.
– Кат, есть другие способы, – это был почти рык.
А я, не отрывая взгляда от Динара, потопала к ракарду. Хотя о чем это я – они оба ракарды! Едва подошла, Аршхан обнял меня.
– Слушай, орк, – не выдержал Динар, – может, ты со мной сливаться силой будешь?
Я не выдержала и, уткнувшись в рубашку Аршхана, откровенно расхохоталась. Аршхан и Динар – вот оно, последствие сказочек.
– Рыжий, – сквозь смех простонала я, – только ты учти, что ты весь рыжий и иногда бываешь весь волосатый, а он вождь и, наверное, очень выносливый!
В ответ я узнала несколько новых для себя ругательств, а Аршхан удивленно спросил:
– О чем вы?
– Да так. – Я вытерла слезы и улыбнулась орку. – Об одной древней легенде про одинокого орка и выносливого вождя.
– Расскажешь? – Мне казалось, что я просто таю в объятиях ракарда, а его полный нежности взгляд и вовсе лишал всех посторонних мыслей.
– Расскажу, – прошептала я, уносясь куда-то далеко, – но потом...
Аршхан улыбнулся своей невероятно красивой улыбкой и попросил:
– Только не бойся, – и его длинные волосы упали на мое лицо, а теплые губы нашли мои.
Я не боялась... Я плавилась, как свеча близ огня, понимала, что это глупо, но остановиться уже не могла, обнимая его лицо и отдаваясь этим ощущениям. Аршхан был для меня мечтой, мечтой о той, другой жизни, где не нужно думать и решать, биться над очередной преградой и постоянно преодолевать трудности... Но это была недостижимая мечта, ведь я не Селения, я не смогу жить с любимым, зная, что мой отец доживает последние дни, не в силах передать страну наследнику... Иллории больше нет, ее поглотила Хорния, и даже иллорийский язык сейчас почти не употребляется. А Селения живет, и даже счастлива.
– Я возьму твою силу... – прошептал Аршхан.
– Я не против, – ответила тоже шепотом я, понимая, что мы так близки в последний раз, и я больше никогда не позволю себе целовать самого прекрасного из всех ракардов.
Закрыв глаза, я вновь прикоснулась к его мягким губам, чувствуя, как слабеют ноги, а земля стремительно уносится прочь... А потом вспыхнуло пламя. Ярко-синее, безмолвное и обжигающее. Мне было больно, но боль внезапно отступила, и я едва расслышала стон Аршхана – боль он забрал себе. Всю. И пришла тьма, она вырывалась из пространства между нами и затопила поляну, словно мутная беспросветно-черная вода, и в какой-то миг я поняла, что задыхаюсь... Свет, зеленый, яркий, ворвался с шелестом ветра. Я, не разрывая прикосновения, с удивлением смотрела, как свет приходит на смену чернильной тьме.
– Все, – прошептал Аршхан, подхватывая и прижимая меня так, что ноги до земли не доставали, но теперь целоваться было удобнее. И я как-то увлеклась процессом.
А потом я услышала ругательство... на оитлонском. И еще, и еще... и ржание лошадей... Затем выругались далларийцы, и тогда я огляделась. Вокруг нас были цветы, сияющие и освещающие своим сиянием... Цветы на деревьях, и на ветвях, и на стволах, на камнях, на песчаной дорожке, на лежавшем на земле оружии... На это чудо смотрели ожившие люди, к цветам тянулись морды лошадей...
– Спасибо, – прошептала я, продолжая обнимать Аршхана.
– Мы сделали это вместе... – Ракард улыбнулся своей невероятной улыбкой, – у тебя сила Матери Земли. Это великая сила. Не отказывайся от нее.
– Не буду, – прижалась к нему, – теперь не буду.
И я снова посмотрела на своих стражников... чтобы вздрогнуть и отпрянуть от Аршхана – рядом со своими стоял Динар и... Он же не имеет на меня прав! Никаких! Тогда почему мне стало стыдно? И почему, внезапно смутившись, я попросила ракарда опустить меня на землю и как-то поспешно отошла? А Динар... еще один взгляд на Аршхана, и рыжий отвернулся от меня. Совсем.
– Я должен вернуть тебя вождю Джашгу, – напомнил ракард.
Так как я продолжала смотреть на полностью игнорирующего меня и раздающего приказания своим Динара, то сразу не поняла, о чем речь.
– Хорошо, – наконец опомнилась я и побежала к рыжему.
Динар стоял в окружении далларийских и оитлонских стражников и отдавал приказы:
– Деревья подрубим с южной стороны, там менее густой лес. Выжившие гоблины хлынут в проем, я ударю огнем, добиваем стрелами, лишь потом переходим к рукопашному бою. На закате...
И вот тут я вмешалась:
– Динар, – так как я подошла со спины, сразу заметила, как эта самая спина словно ровнее стала.
Даллариец медленно повернулся и с высоты своего роста рявкнул:
– Что?!
Мне даже как-то не по себе стало, и все же разговор пришлось продолжить:
– Я... я возвращаюсь с Аршханом в стан Лесного клана и...
– Свободна! – Он отвернулся от меня и продолжил: – За ночь доберемся до крепости Танноре.
А я продолжала стоять позади него и, откровенно говоря, почему-то чувствовала себя виноватой.
– Динар, – даже не знала, что у меня может быть такой жалобный голос.
Рыжий стремительно развернулся, и все стражники испуганно отступили. Динар трансформировался мгновенно. И через это самое молниеносное мгновение передо мной возник ракард, с черно-красными волосами.
– Что, Кат? – прорычал орк. – Что еще тебя не устраивает? Хочешь свалить со своим орком к папочке? Проваливай! Я еду в Оитлон, и за своих людей можешь не беспокоиться – они будут там же в целости и
