Анфиса – ты же помнишь Анфису Берг, узнала…
– Какая еще, к дьяволу, Анфиса? – Колосов надел кобуру. В кабинет заглянул оперативник:
– Михалыч, мы готовы.
– Все, я иду. Садитесь в машину.
– Да постой ты! – Катя как клещ вцепилась в его руку. – Это ни секунды не может ждать. Дело в том, что…
Попробуйте уложиться в шестьдесят секунд, если информации у вас на два часа неспешной обстоятельной беседы. От избытка эмоций Катя аж задохнулась. Колосов слушал, застыв на пороге. Что он понял из этого информационного залпа из всех орудий, так и осталось загадкой.
– Поговорку про двух зайцев знаешь? – рявкнул он грозно.
– При чем тут зайцы? Ты подумай, Никита, мамоновское дело теперь выходит на совсем иной уровень. Моя Анфиса опознала в нашем покойнике человека, который…
– Зайцы при том, что я за одним гонюсь, а ты мне второго впариваешь!
– Как это? – Катя загородила ему дорогу.
– Да потому что я еду на задержание потенциальных подозреваемых по убийству в сауне, а ты меня своими сказками про какую-то Анфису задерживаешь!
– Ой, это же… Вот поэтому, значит, и операция у вас?
– Поэтому, поэтому. Все остальное потом. Завтра. Или нет – лучше послезавтра.
– Как это послезавтра? Я сегодня с вами поеду, прямо сейчас, – Катя мгновенно прикинула – так, сумка с ключами, с диктофоном у нее наверху в кабинете. И фотоаппарат там же. Как бы исхитриться заставить его пять секунд подождать? – Никита, миленький, славненький, ты сколько раз обещал взять меня на настоящее задержание? А в случае успеха такой материал получится живенький, веселенький. Реалити-шоу в прямом эфире – пальчики оближешь! Все газеты такой материал напечатают вот с таким – нет, вот с таким вот твоим парадным портретом, – Катя по примеру Мещерского развела руками на километр. – А наше с Анфисой открытие обсудим дорогой.
– Позже, я сказал!
– Хорошо, хорошо, ты только не рычи, как тиранозавр. Я только наверх за своими вещами – подождите меня!
Она вихрем умчалась. Колосов закрыл глаза и в изнеможении прислонился лбом к дверному косяку – тук-тук-тук каблучки по лестнице. И кто только создал вас, каблучки, на нашу погибель?! Горький ответ не поспел родиться – Катя вихрем же примчалась обратно.
Дорогой она снова, как и в Мамоново-Дальнем, как и на порохом заводе, вела себя тихохонько, как мышка. Решила помалкивать, смотреть, наблюдать. Что толку сейчас вылезать с глупыми вопросами – а кто вообще эти неизвестные ей новые фигуранты Поповы, и почему именно на них падают подозрения в убийстве? Нет, надо просто смириться с мыслью, что в информационном плане она сильно отстала. За эти дни оперативный поиск значительно продвинулся вперед. И у Никиты Колосова, видимо, внезапно возникли какие-то веские и пока еще ей, Кате, совершенно непонятные основания к задержанию подозреваемых. Как и через кого он вышел на этих Поповых, он естественно расскажет ей, как миленький расскажет, ничего не утаит. Но это будет уже после, а пока она станет очевидцем заключительного этапа раскрытия этого из ряда вон выходящего дела. Ведь задержание подозреваемых – это почти всегда девяносто пять процентов оперативного успеха и одна из самых последних ступеней расследования. Но неужели они и правда так близки к завершению?
Катя смотрела в окно машины на проносящиеся мимо поселки, проселки, рощи, бензоколонки. Она не знала, что ждет их впереди. О, если б она могла только догадываться, какие сюрпризы готовит им аэродром!
Спортивной авиацией Катя никогда не увлекалась и понятие, что это такое, имела самое слабое. Сам Быковский аэродром показался ей местом довольно-таки суетным и ужасно шумным.
– Вам не сюда. Вам на Южный. Аэроклубы у нас на том конце летного поля размещаются. Давайте в объезд. Тут у нас борта МЧС, грузовые и коммерческие рейсы, – завернула все их три оперативные машины охрана аэропорта на вьезде.
Было уже два часа дня – самое пекло, когда они, наконец, переступили порог диспетчерской, осуществляющей контроль за спортивными и тренировочными полетами. Здесь было прохладно, работал кондиционер. За панорамным окном расстилалось летное поле. Издали самолеты казались маленькими, словно игрушечными. Возле них копошились крошки-люди, подъезжали оранжевые малыши- бензозаправщики. Это был какой-то удаленный неведомый мир. Маленькие самолеты особенно потешно смотрелись в сравнении с гигантским транспарантом: «Прыжки со всех видов парашютов. Перворазники только по предварительной записи!» Транспарант был растянут напротив диспетчерской и полоскался на ветру, как солнечный парус.
«И даже тут все по записи, как к дантисту, – подумала Катя, украдкой фотографируя цифровой «мыльницей» транспарант. – Интересно, а сколько всего на свете видов этих самых парашютов?»
– Что-то Поповы Глеб с Мишкой сегодня прямо нарасхват, – услышала она громкий мужской баритон – с Колосовым разговаривал дежурный диспетчер – вальяжный брюнет-симпатяга, благоухающий туалетной водой «Кензо». – Утром приезжали, спрашивали, вы вот тоже…
– Кто приезжал? – спросил Колосов.
– Да не знаю я – парень какой-то, вроде клиент их. Так я и ему сказал, и вам говорю – не знаю я, где Поповы. Как две недели назад уехали, так и след их простыл, ни звонков от них, ни заявок.
– А самолет их здесь?
– И самолета их нет. Забрали с собой.
– Что, улетели на другой аэродром? – спросил Колосов.
– Перебазировались на тяге. Глеб мне вроде жаловался – двигатель у него барахлил. Может, на ремонт
