упасть на пол, открывая огонь.
– Три огневые позиции, Ник, – сухо бросил Томсон, – еще не означают, что там засели только три бойца. По моим наблюдениям, их человек пять. Один вел огонь у стены бункера, двое – от левого коллектора Б-6 и еще одна пара – с возвышенности метрах в двадцати от стены. Уверен, что они тоже сумели примерно подсчитать количество людей в нашем отряде.
Томсон вытер пот, струившийся по лбу, и продолжил:
– Прорываться пока нам нельзя. Это почти самоубийство. Даже если двое уцелеют, задание можно считать проваленным.
– Что ты предлагаешь? – так же тихо спросил Ник.
– Ждать. И стараться искать другой лаз из бункера Д-10. Берк и Майк займутся этим прямо сейчас. Если путь тут тоже перекрыт замурованной стеной, нам ничего другого не останется, как дожидаться ночного времени и идти в бой. Всем ясно?
Когда Берк и Майк бесшумно растворились в темноте коллектора, а Айс и Рич, встав на их место, стали контролировать левый выход, Томсон опустился на корточки и позволил себе на пару минут расслабиться. Потом раскрыл ноутбук и попытался найти на детальной реконструкции нижнего яруса запасной маршрут.
«Не может быть, что они не запланировали пожарные коммуникации! Это просто исключено по всем возможным мерам безопасности стратегических объектов. Где-то должен быть выход!»
Но графический редактор упрямо рисовал на экране одну и ту же картину, на которой не было места никаким спасительным путям. Живоловка неожиданно захлопнулась.
Весь план отхода рушился буквально на глазах. Противник грамотно использовал особенности этого участка Полигона. Группа оказалась в ловушке...
Часть вторая
Схватка
1
«Майору Митину
17 августа
19.40 мск
(Шифрованный текст, отправленный по e-mail
на адрес оперативной связи)
Полученные данные свидетельствуют, что американская ДРГ должна найти на территории Полигона 24 компонента генераторов, скрытых в сохранившихся подземных сооружениях. Сообщаю координаты тайника. Это левый край замурованной стены бункера Г-8 на нижнем ярусе. Вместе с тем указываю на то, что два часа назад поступила новая информация, заметно усложняющая возможность успешного завершения операции «Полигон».
Как стало известно, сведения о появлении вашей группы имеются в контрразведывательном аппарате Вооруженных сил Украины. В течение ближайших суток на территорию Полигона из Киева может быть направлен особый антидиверсионный отряд, целью которого будет уничтожение вашей и (или) американской группы.
Исходя из этого, приказываю незамедлительно покинуть район проведения операции вне зависимости от успешности ее завершения. Ваши дальнейшие действия будут целиком и полностью зависеть от направления движения американской ДРГ. Для координации работы вашей группы в район Полигона срочно направляется усиленное сводное подразделение спецназа.
Подтвердите получение приказа в течение одного часа.
Куратор операции «Полигон» полковник Песков»
2
Генерал Степан Остапович Жовтый своей фамилии не жаловал. Даже не потому, что она давала повод для неблаговидных политических шуток (когда он в 1991 году присягнул стягу незалежной Украины, кое-кто его за глаза стал звать «Жовто-блакитным»), а скорее всего из-за того, что в глубине души не считал себя «хохлом». Хоть он был родом по отцу из запорожских казаков, а по матери – с Херсонщины, всегда старался внутренне отделиться от националистических настроений. И искренне так и не мог понять, чем обычные жители какого-нибудь Чернигова или тем паче Харькова отличаются от жителей не столь далеких российских городов Воронежа, Орла, Курска или Брянска.
Тем не менее работу свою он исполнял на высоком уровне и неоднократно получал поощрения от руководства Министерства обороны. В самое последнее время генерал Жовтый занимал должность руководителя отдела специальных операций Генерального штаба и имел в своем подчинении дивизию великолепно подготовленных бойцов, способных выполнить любую боевую задачу и на территории Украины, и в других странах, буде в том имелась бы политическая или военная необходимость.
Утром этого дня его вызвали к командованию и поставили на редкость необычную задачу. Генерал Жовтый имел немалый опыт, но на сей раз подивился тому, что оперативные установки были до невозможности размытыми, странными, если не сказать – абсурдными.
А как еще их можно назвать, коли на северо-востоке Украины, поблизости от войсковой части №...... на территории заброшенного полигона советских времен недавно оказались две диверсионно- разведывательные группы, одна из которых подчинялась России, а вторая (вот фантастика!) – Соединенным Штатам Америки?..
В течение ближайших двух суток генерал Жовтый должен был отследить деятельность этих групп, по возможности их нейтрализовать, а в крайнем случае – ликвидировать. Мало того. Необходимо было как можно скорее определить задачи обоих отрядов, получить имеющуюся у них секретную информацию и стремительно передать в Киев, в распоряжение Генерального штаба.
Во второй половине дня полковник Луценко, немедленно направленный генералом для сбора любых материалов по этому новому экстраординарному делу, успел найти много ценных сведений (именно удивительная оперативность в работе выделяла полковника среди других подчиненных, тоже весьма неплохо профессионально подготовленных; благодаря этому качеству он и смог стать заместителем руководителя отдела специальных операций).
Жовтый сидел за столом, постукивал пальцами по лакированной поверхности и чем больше слушал Луценко, тем больше мрачнел. Именно исчерпывающая полнота добытой информации в настоящий момент являлась скорее отрицательным, чем положительным результатом розысков. Окончательное решение принимать придется непосредственно генералу, а не полковнику, который, как всегда, ответственно сделал свою работу.
– Ну и что дальше? – пробурчал Жовтый, перекладывая на другой край стола пачку исписанных страниц, незавершенный черновик рапорта об операции на Южном берегу Крыма, над которым генерал трудился в последние дни. – Чего ты мне порожняк какой-то гонишь?
– Это еще не все. Ситуация крайне запутанная, Степан Остапович. По нашим оперативным данным выходит вот что...
Луценко прервался, откашлялся, стараясь не смотреть на генерала.
– Данные разработки были прекращены по решению руководства Министерства обороны СССР. Ликвидация Полигона растянулась на несколько лет, но к моменту провозглашения независимости Украины уже завершилась. Во всяком случае, наши Вооруженные силы юридически не имеют никакого отношения к материалу и оборудованию Полигона. Однако нельзя исключить, что по каким-то причинам на самой территории спрятаны некие важные стратегические документы или компоненты. Почему это было сделано, узнать мы сейчас не можем, поскольку вероятнее всего, что все решения принимались в Москве на самом высочайшем уровне. Почти за двадцать лет, прошедшие со времени ликвидации Полигона, в том числе и в годы нашей независимости, никто не обращался на официальном уровне в Министерство обороны Украины с просьбой провести какие-либо закрытые работы в этом районе.
