преимущественно азербайджанской кухни.
Именно возле этого Кабака в десять чесов вечера Чернявый назначил стрелку своим людям. Они прибыли почти одновременно. Четыре машины — трое «Жигулей» и один «Москвич» припарковались на автостоянке неподалеку от двух белых «Волг» с областными номерами.
Сухой раздал оружие, боеприпасы. Болт получил своего вожделенного «Калашникова», вогнал в него магазин, передернул затвор.
— Ну че, все? — спросил он нервным голосом. — Погнали?
— Подожди, — неожиданно сказал Чернявый.
Он достал из внутреннего кармана своей легкой летней куртки небольшую плоскую металлическую фляжку и протянул ее Болту.
— Накатите для храбрости по полтинничку.
— Вот это дело, командир, — обрадованный Болт выхватил фляжку из рук Чернявого.
— Это вам на троих. А Михута нас назад повезет. Так что ему придется подождать.
Гоша, Болт и Сухой торопливыми глотками осушили фляжку, в которой оказался коньяк. Последние капли достались Болту, он урчал от удовольствия и булькал громче всех. Потом с размаху зашвырнул фляжку в темнеющие неподалеку кусты.
— К фарту, — объяснил он подельникам.
— С Богом, — тихо произнес Чернявый, взяв в каждую руку по пистолету.
Пять человек с оружием наперевес ворвались в ресторан «Агдам» и открыли беспорядочный огонь по шестерым азербайджанцам, сидевшим за широким деревянным столом.
Больше всего не повезло находившимся ближе к входу. Когда прогремели первые автоматные очереди, захлопали пистолеты и обрезы, двое тут же упали на пол, обливаясь кровью. Остальные успели выхватить оружие и начали отстреливаться.
Но фортуна в этот вечер выступила на стороне Чернявого. Несколько пуль, выпущенных из пистолетов противника, просвистели мимо цели.
Сам Чернявый стрелял с двух рук. Звенела разбитая посуда, сыпались на пол осколки стекла.
— А, «обезьяны», жрите! — кричал Болт, поливая из автомата. — Всех перешмаляю!
Патроны в обоймах нападавших опустели спустя считанные секунды. Кто-то из уцелевших азербайджанцев высунул из-под стола руку с пистолетом и несколько раз наугад нажал на курок.
— Уходим! — втянув голову в плечи, заорал Сухой.
Чернявый оказался прав насчет его обреза. Сухому удалось выстрелить из «верного» только два раза. Подвели патроны. Нападавшие выскочили из ресторана и подбежали к припаркованным на стоянке «Жигулям».
— Болт, — заорал Чернявый, — шмаляй по тачкам!
Вставив новый магазин в «Калашникова», Болт сначала веером шарахнул по колесам «Волг», которые стали лопаться, как новогодние хлопушки. Та же участь ожидала и те машины, на которых прибыли «синие». Затем они спешно погрузились в единственные уцелевшие «Жигули» и укатили.
И все-таки Аллах в этот вечер и к последователям пророка Магомета проявил благосклонность.
После нападения «синих» никто из азербайджанцев не погиб. Двое были ранены тяжело, один легко, а еще трое отделались ушибами, ссадинами и легким испугом.
Материальный ущерб исчислялся изувеченным ресторанным залом и двумя «Волгами» с пробитыми колесами и стеклами.
На стоянке остались двое «Жигулей» и один «Москвич», на которых прибыли братки.
Час спустя бойцы Чернявого сидели дома у Михуты и усиленно налегали на коньяк, выставленный по такому случаю шефом.
За наших пацанов! За братву!
Глава 13
Утро выдалось славным. Нежные лучи солнца ласково щекотали землю, воздух был наполнен свежестью и ароматом только-только начинавшей цвести липы.
Прохожие неторопливо шагали по своим делам, где-то за домами играли в футбол дети. Их звонкие крики хорошо слышались здесь, воле гастронома на углу Железнодорожной и Советской.
Старушки с авоськами, едва ли не на заре занявшие очередь за молоком, осуждающе качали головами, глядя на внушительную толпу перед винно-водочным отделом.
Близился час открытия, и собравшиеся возле штучного начали волноваться. Еще бы — трубы горели все сильнее, а уверенности в том, что с утра будет спиртное, никто не испытывал.
Кому-то срочно необходимо пивко, чтобы залить эти трубы, иным хотелось беленькой, но основная масса жаждала плодово-ягодного, говоря проще — бормотухи или червивки.
Ради удовлетворения насущной потребности кое-кто свинтился с работы. Об этом свидетельствовали замасленные рабочие спецовки и строительные робы, испачканные известью, штукатуркой и смолой.
Некоторым диссонансом к этой симфонии нравов и страстей звучала партия двух изрядно потертых личностей, остановившихся на почтительном расстоянии от своих собратьев.
Даже сам факт открытия штучного отдела и последовавшие вслед за этим телодвижения и вопли в толпе не произвели на них никакого впечатления.
Тяжко вздыхая и скребя грязными ногтями обросшие многодневной щетиной кадыки, они прислонились к стене и закурили одну сигарету на двоих. Впрочем, это была даже не сигарета, а крупный окурок, попавшийся им на глаза несколько минут назад.
Из двери доносились радостные крики:
— Есть пиво и «Лучистое»!
Очередь несколько поредела, поскольку поклонники благородного «коленвала» отправились на поиски своего излюбленного напитка в другие места. Суровые личности с завистью смотрели на счастливчиков, тащивших в руках по нескольку бутылок пива и вина.
Причина такой отстраненности объяснялась просто: воздух в карманах. Все, что можно было пропить, эти двое уже пропили. Теперь оставалось уповать только на счастливый случай в виде пары бутылок под скамейкой в ближайшем дворе. Однако такая удача выпадала крайне редко.
И вдруг двум бедолагам, испытавшим тщетность утренних надежд, улыбнулась судьба. Видно, в это утро что-то произошло на небесах, и Всевышний отправил к винно-водочному отделу гастронома своего ангела.
Ангел материализовался в виде невысокого пронырливого молодого человека в потертых джинсах, спортивной майке и с сумкой на плече.
Увидев двух алкоголиков, в отчаянии намеревавшихся покинуть злачное место, он сразу же направился к ним.
— Ну че, мужики, душа горит? — весело полюбопытствовал он.
Алкаши взглянули на него с немой надеждой.
— Пивка небось хочется? — продолжал незнакомец.
— Грешно так смеяться над больными людьми, — уныло сказал один из страдальцев.
Паренек оглянулся, бросил короткий взгляд на бурлящую толпу и снова обратился к своим собеседникам:
— Так что, компанию составите?
При этом он похлопал рукой по сумке, свисавшей у него с плеча. Раздался характерный звон посуды.
Алкаши, не веря внезапно обрушившемуся на их головы счастью, тут же закивали, как народные заседатели в городском суде.
— Пошли.
В ближайшем скверике все трое присели под деревом. Парнишка достал из сумки две бутылки пива, вынул из кармана связку ключей, умелым движением сорвал пробки и протянул одну емкость своим собутыльникам.
К другой он приложился сам. Но не успел сделать и двух глотков, как первая бутылка опустела.
— Видно, давно не пили? — засмеялся парень.
— Со вчерашнего дня, — облизывая губы, сказал один из алкашей.
