Чтобы продюсеру лучше думалось и творилось, Суабан разрешил ему взять с собой заложников и посоветоваться с ними где-нибудь на видном, но отдаленном от реки месте. Мол, посидите в тишине, без пристального надзора охранников, покумекаете и что-нибудь толковое обязательно придумаете.
– На это у нас тридцать минут, – садясь на нагретый солнцем камень, произнес Валентин Назаров. – Жду ваших предложений, – и он занес ручку над чистым листом бумаги.
Обступившие продюсера полукольцом ведущие и участники реалити-шоу начали делиться своими соображениями по поводу нового сценария. Выходило что-то типа передачи «Что? Где? Когда?».
– Я бы оставила все как есть, – категорически возразила Колчак, – получилось бы эдакое сочетание гламурного с диким и ужасным.
– Вот иди, Ксюшечка, и поделись этой своей офигительной мыслью с самим Суабаном, – раздраженно бросил продюсер, понимая, что теряет драгоценное время.
– Вот пойду и скажу, – телеведущая обиженно надула губки, встала и неожиданно для всех отошла в сторону, села на траву, подумала и заспешила к главарю.
– Тебе что, дура, жить надоело? – крикнула ей вслед Нина Дулина.
– Еще посмотрим, кто из нас дура, – послышалось в ответ.
Назаров начинал сильно нервничать. Прошло три, четыре минуты, а никто так ничего и не предложил.
– Главарь «Буа-донга» прав, – неожиданно заговорил Сазонов, – снимать в прежнем формате при теперешних условиях неправильно. Я предлагаю разыграть среди нас приз.
– Приз? – удивился Назаров. – Интересно, – и он сделал на листе бумаги первую запись. – Продолжай.
– Именно, – кивнул Сазонов, – учитывая кровожадность и садистские склонности нашего опекуна, единственное, что сможет его порадовать, это… – Он щелкнул пальцами, подбирая нужное слово. – Короче. Между участниками шоу будут устраиваться бои. Что-то вроде турнира. Четвертьфинал, полуфинал и финал. Победитель сего соревнования получает возможность освободиться самым первым, после получения части выкупа.
– Малорадостно, но в чем-то ты прав, – продюсер Назаров хмыкнул себе под нос и начал что-то строчить на листе бумаги.
По выражению его лица и по тому, как быстро двигается его рука с шариковой ручкой, Павел понял, что тот заинтересовался его идеей.
– Превосходно, – закончив писать, произнес Назаров, – думаю, Суабану понравится.
– Участвовать в этих боях будем все мы? – поинтересовался Матвей.
– Конечно, а как же иначе? Ведь у каждого должна быть возможность получить этот действительно самый ценный в теперешних обстоятельствах приз, – подтвердил Сазонов.
– Это что ж тогда поучается? – возмутился Дулин. – Мужчины будут колотить представительниц слабого пола? Нет уж, увольте.
– А он прав, – поддержала Матвея Настя Задорожная, – к тому же тут есть следующий немаловажный момент – победителем станет кто-то из мужчин, но не мы, девушки, это как пить дай. Или кто-то думает, что Ксюша сможет поколотить Андрея или, скажем, Пашу. Или я, к примеру, справлюсь с Матвеем? А?
– А что, мы, по-вашему, должны драться всерьез?
– Во-первых, приз серьезный. Я бы не отказалась от него. Во-вторых, главарь не потерпит самодеятельности.
Дулин и Задорожная поставили Павла в тупик.
– Как-то я об этом не подумал… – Сазонов задумчиво поскреб заросший густой щетиной подбородок.
Сохранявшую до этой минуты гробовое молчание Нину вдруг прорвало:
– А у нас в деревне существует давняя традиция. Если девушки любят одного и того же парня, то они сходятся на поле и устраивают настоящую драку. Проигравшая дает слово перед всеми собравшимся, что оставит парня в покое. А победительница…
– Гениально, – беспардонно перебил Дулину Назаров, – настоящие женские бои – это телевизионная бомба! Все мужчины будут не отлипать от экрана днями. Только представьте: расцарапанные лица, выдранные волосы, поломанные ногти, – продюсер вскочил с камня. – Решено: в боях будут участвовать только девушки.
– Это действительно будет круто. Я полностью поддерживаю, – подхватил идею Сазонов.
– А если я не соглашусь? Ксюша не захочет? С кем тогда будет драться Нина? – встряла Настя Задорожная.
Ответить на Настин вопрос никто не успел, к собравшимся на камнях заложникам подошли Суабан, а вместе с ним и Ксюша Колчак, державшая в руке прозрачный пакет с мелко нарезанной фольгой.
– Время истекло. Надеюсь, у вас есть готовая идея сценария? – Главарь «Буа-донга» вопросительно посмотрел на продюсера Назарова.
Валентин пересекся взглядом с Задорожной. Некоторое время помешкал, взглянул на Павла, затем на исписанный корявым почерком лист бумаги, потом вновь на Настю.
– Есть, – кивнул он, понимая, что нежелание одного участника, а именно Насти, может навредить другим, – вам должно понравиться, – и он извиняющимся взглядом посмотрел на Задорожную, мол, пойми, поступить по-другому не могу.
Главарь выслушал с интересом. Явно предложение попало, как любил говорить Назаров, «в отверстие», но пока еще он не сказал «да». Только «подумаю».
– А это что ты притащила? – покосился продюсер на вместительный пакет с мелко нарезанной сценической фольгой в руках Ксюши.
– Господин Суабан выслушал и мое предложение, – не без кокетства произнесла Колчак. – Даже самым ужасным дракам не повредит немного гламурности. Эта фольга от нашего прежнего шоу. Вот если бы можно было еще задействовать пиротехнику…
Идея девичьих боев сразу же приглянулась главарю «Буа-донга». Ведь это было именно то, что он так хотел привнести в шоу. А именно: насилие.
Поначалу девушки сопротивлялись, не желая участвовать в подобном соревновании. Даже Нина Дулина, подбросившая продюсеру эту идею, уже начинала сомневаться – может, лучше было промолчать, авось Назаров или Сазонов придумали бы что-нибудь другое? Однако уже было поздно.
Сопротивление девушек сломили угрозы тайских мафиози, пообещавших им, что если они не будут друг с другом драться, то кого-нибудь из них изнасилуют, пустив по кругу. Эта угроза напрочь отбила и у вспыльчивой Колчак, и у непокорной Задорожной всякое желание продолжать сопротивление.
Для съемок боев выбрали небольшое болотце с грязью у самой реки, которое источало тошнотворную вонь. Увидев, где им предстоит драться, Задорожная и Дулина тут же вспомнили одно из соревнований, которое им пришлось пройти на острове Куа-Мунь. Правда, тогда грязь была обычной, без душка. А сейчас вонючая, с «ароматом» перегнивших растений и мелкой рыбешки.
– Ужасный запах, – скривила нос Колчак.
Дулина мгновенно сняла с себя одежду, оставшись в одном купальнике.
– Чтобы не мучиться, давайте сделаем это быстро, – торопливо произнесла она, делая решительный шаг к болотцу. – Кто первый? – Она вопросительно смотрела то на Ксюшу, то на Настю.
– На телевидении не принято комкать самое интересное. Придется немного помучиться, изображая отчаянную борьбу.
Худощавая Колчак испуганно пялилась на упругое, тренированное деревенским укладом жизни, тело Дулиной.
– Не переживай. Сильно бить не буду. Мы же не звери какие-то. Главное, чтобы зрелищно было, – тихо, чтобы никто не слышал, прошептала Нина. – Не бойся. Будем поддаваться друг другу, как и договаривались.
– Я первой, – вдруг вырвалось у Насти Задорожной.
Колчак облегченно вздохнула. Неожиданно появился Назаров: взволнованный и суетливый.
– Девочки… понимаете… – с трудом подбирал слова продюсер, – сам я против… но похитители выставляют условие, от которого мы не можем отказаться… Выигравшая будет освобождена первой,
