За конференц-столом начался общий разговор. Встрепенувшись — конечно, и сам легендарный Сай Роуленд не верит, что неопытный плейбой сможет удержать корпоративные вожжи «Роуленд Иншуренс», — она посмотрела на Джейка.
И испугалась — в его синих глазах мерцало замешательство. И эти глаза остановились на ней.
— Скажите, мистер Роуленд, — она окончательно справилась с собой и заговорила с Джейком достаточно громко, так, чтобы услышал его дед, — у вас есть опыт управляющего?
— Нет, — признал он, — но все с чего-то начинают.
Сай отвернулся к своим собеседникам, сидевшим на его конце стола. Члены правления говорили меж собой и с Мод, пока нанятые официанты ставили перед каждым сэндвичи и напитки. Джейк подмигнул Бриане.
Почти не раскрывая рта, сдерживая голос, чтобы услышал только он, она спросила:
— Знаете ли вы что-нибудь о страховании?
— Не много, но я был консультантом в нескольких корпорациях.
— Консультантом? В каком смысле — консультантом?
— Вы расскажете мне об этой работе, мисс Дивон.
Хотя он не изменил ни тона, ни выражения лица, было понятно, что она получила взыскание за то, что осмелилась оспаривать председательское решение. Ей следовало бы оставить этот предмет. К несчастью, она не смогла и горячим шепотом спросила:
— На что вы рассчитываете, если думаете, что сможете руководить страховой компанией, хотя бы и несколько месяцев?
— На появление привычки и, конечно, на моральную поддержку лояльных служащих, вроде вас.
У нее пересохло в горле, и она потянулась за стаканом с водой.
— Вы не обязаны в этом участвовать, — напомнил он. — Если все идет к худшему, Эван просто встретится лицом к лицу с последствиями своего управления.
Бриана ощетинилась:
— Он не плохой руководитель. Его подставил профессиональный мошенник — компьютерный вор.
— Если разразится скандал, — продолжал Джейк, — вкладчики перенесут свои деньги в свои кубышки; акционеры столкнутся с убытками, даже если Сай отдаст им все, что имеет; пресса опубликует жареные факты и многое сверх того. Между прочим, эта растратчица… Я слышал, что она молода и прехорошенькая. Да?
Бриана не ответила, он пожал плечами:
— Просто это добавило бы пикантности ситуации — красивый молодой главный управляющий делами и его красивая белокурая финансовая помощница. — Он наклонился к ней. — Ведь вы считаете Эвана красивым, не так ли?
Она поджала губы. Абсолютно не по делу вопрос… и нечестная игра; тем более что он был близнецом Эвана.
— У вас своя точка зрения, — пробормотала она. Конечно, пресса украсила бы инцидент сексуальным подтекстом, и, конечно, это не на шутку расстраивало ее. — Я не сказала, Джейк, что откажусь участвовать, — сказала Бриана, мучаясь безысходностью, — вы же знаете, я буду делать все, что потребуется, чтобы помочь Эвану и компании.
Он долго изучал ее лицо.
— Вы назвали меня мистер Роуленд. Служащие называли Эвана так же?
— Большинство.
— Тогда давайте договоримся. — В голосе уже не было юмора; блеск оживления исчез из пристального взгляда. — Неважно, кто будет называть меня именем моего брата, но я не приму этого от вас. Не называйте меня Эваном.
Она вспомнила обстоятельства, при которых последний раз назвала его Эваном, и почувствовала, как что-то холодное окатило ей ноги. Оказалось, она слишком сильно наклонила стакан с водой. Кубики льда выскользнули ей на колени. Вскрикнув, она потянулась за салфеткой. Пока она промокала мокрые пятна, Джейк наклонился к ней и хрипло прошептал:
— Это, во всяком случае, не то что соленая вода, правда?
В памяти тотчас всплыл эпизод из их школьной жизни. Не глядя на Джейка, она кое-как пробормотала сидевшим за столом слова извинения.
Она точно знала, как сейчас блестят его глаза.
Джейк понимал, что ей снова хотелось убежать, но она, взяв себя в руки, вернулась к столу с высоко поднятой головой, несмотря на то, что на ее костюме цвета беж осталось мокрое пятно. И хотя она села достаточно близко, чтобы его шепот мог достичь ее ушей, а аромат ее духов дразнил его обоняние, она решительно игнорировала Джейка.
Ей и так пришлось понервничать из-за своего любимого Эвана и его компании, которая волею судьбы теперь оказалась в его, Джейка, руках. Так зачем же, поклявшись сохранять мир с нею, он подбросил обидную реплику о соленой воде?
Он подцепил сэндвич с копченой говядиной и признался: он сказал это, чтобы посмотреть, помнит ли она. Никаких сомнений — она помнит тот день так же ясно, как и он, тот горячий сентябрьский полдень около десяти лет назад.
В то утро она шла с занятий домой, а он решил ее разыграть. Как раз перед демонстрацией приготовления гамбургеров — пир, на который она пригласила нескольких слабаков из команды пловцов, — Джейк подговорил своего друга подбросить ей в уголь зерна кукурузы. Как он потом выяснил, они взорвались, превратившись в попкорн, под ее гамбургерами очень вовремя.
Тогда после полудня тренировка по футболу уже кончилась, на боку у него болтался на ремешке шлем, он глотнул из бутылки воду со льдом и тут же выплюнул отвратительную дрянь: кто-то посолил его воду. И тут он увидел сделанную от руки надпись на бутылке:
Потом он увидел, что она сидит на траве и притворяется, будто читает книгу, а сама украдкой наблюдает за его реакцией, и уверился, что соль — определенно ее рук дело. Отлично, он отреагирует! Он подкрался к ней, как готовый к обороне атакующий полузащитник. Она широко открыла глаза, вскочила и, уронив книгу, бросилась бежать.
Он легко догнал ее за открытыми трибунами, пригвоздил к душистой летней траве и легко одной рукой блокировал тонкие руки у нее над головой.
Задыхаясь, она боролась, стараясь освободиться, и жутко визжала. Однако рядом не было никого, кто бы услышал ее; старые деревянные трибуны и поздний час обеспечивали им полную уединенность.
И он в свое удовольствие поливал холодной соленой водой ее лицо, шею, блузку.
На ней была одна из тех аккуратных блузочек с круглым воротничком, что входили в школьную форму. Он не знал, что тонкий белый хлопок прилипнет к ее телу и станет… совершенно прозрачным.
Вид ее груди ошеломил его. Он такого еще не видел: совсем другое, чем в его неясных мечтах, находилось под ее не в меру кокетливой одеждой. Под шелковым бюстгальтером он видел ее грудь очень отчетливо — круглая, с острыми точечками набухших сосков.
Поторопившись отвести глаза от этих точечек, он чуть не отпустил руки вместо того, чтобы, как собирался, отделать ее как следует.
Капельки воды маняще блестели на ее лице, шее, губах.
— Мне нравится, как ты испытала меня водой, — прошептал он ей прямо в ухо. — Я слизну каждую пролитую капельку. — Он ужесточил хватку и начал медленно облизывать ее от подбородка по щеке к уху, будто леденец или фруктовое мороженое на палочке или какое-то другое лакомство.
Сначала она слегка засмеялась, занервничала, потом крикнула ему, чтобы прекратил, но он не слушал ее. Потом она перестала смеяться и затихла, и тогда они услышали, как бьются их сердца и прерывается дыхание…
Он хотел подразнить, только подразнить. Но, добравшись до ее губ, забыл, зачем это начал, и понимал только, что бросать это занятие ему не хочется.
