успевал поставить куратора в известность о своей отлучке.
«Может, и Волошина куда-нибудь сорвалась?» – подумал Зиновьев и, чтобы проверить это предположение, решил немедленно позвонить в агентство «ВОЛАНД».
Набрав номер телефона, который уже успел выучить наизусть, почти сразу услышал в трубке бесстрастный голос секретарши:
– Детективное агентство «ВОЛАНД» слушает.
– Я могу поговорить с Павлом Андроновым? – поинтересовался вежливо и тут же представился: – Это Зиновьев беспокоит. Вы меня еще не забыли, Аллочка? Я приятель Павла Андреевича, звонил вам на прошлой неделе.
– Нет, не забыла, – голос секретарши стал чуть-чуть теплее. – К сожалению, Павла Андреевича сейчас нет. Он в командировке. Будет через неделю. Может, что-нибудь передать?
– Нет. Простите, а Маргарита Сергеевна у себя?
– Вы хотите с нею поговорить?
– Даже не знаю… Наверное, дождусь-ка я лучше Павла Андреевича. До свидания, Аллочка, всего вам хорошего.
Несколько минут Зиновьев молча созерцал планировку своего кабинета, затем включил компьютер. Войдя на сервер криминальной милиции, ввел код поиска: неопознанные трупы за истекшие двое суток. Минуты тянулись мучительно долго. Наконец пришел ответ. Зиновьев пробежался глазами по строчкам и вздохнул с облегчением – в числе жертв никого, по приметам похожего на агента Пескаря, не было…
Но успокоение было кратковременным. Предчувствие того, что Пескарь попал в беду, сменилось почти стопроцентной уверенностью.
«Попробуем пойти другим путем», – решил Зиновьев и сделал еще один звонок, на этот раз начальнику ГИБДД. После пятнадцатиминутных переговоров тот согласился помочь подполковнику: «Жигули» шестой модели с номерным знаком «024 МГ» были объявлены в розыск…
Обычно он менее эмоционально реагировал на пропажу своих агентов. Работа в департаменте Кудрявцева сделала его до жестокости хладнокровным. Но на этот раз все было по-другому. И хотя Зиновьев старался держаться невозмутимо, он был уязвлен до глубины души.
«Бедный самоуверенный Пескарь… – вздохнул он, вспоминая их последнюю встречу. – Не успел ничего толком выведать, как его уже вывели из игры… – и тут же с досадой подумал: – Выходит, кадры в особом отделе подготовлены лучше. Из этого следует, что Волошину все-таки надо перевербовывать на нашу сторону».
Зиновьев не сомневался, что Пескаря убрала эта девица-красавица. Смазливая куколка с душой прирожденного убийцы. Только она – больше некому. И только в том случае, если Пескарь стал свидетелем какой-либо секретной операции.
Мысль о секретной операции показалась ему весьма продуктивной. Придвинув к себе сводку происшествий за последние двое суток и вооружившись зеленым маркером, Зиновьев принялся «пропахивать» сообщения, надеясь найти какую-нибудь зацепку.
«Взрыв гаража в Нижних Мневиках, погибших нет… Типичное не то. Автокатастрофа на Успенском шоссе. Пострадавших трое – две девицы легкого поведения и мелкий рэкетир… Н-да, мало похоже на секретную операцию особого отдела. Убийство на Артамонова – огнестрельное ранение в голову. Оружие – полуавтоматический пистолет 40-го калибра „Таурус“, оставленный на месте преступления… Это уже кое- что… Убийство в магазине на Кузнецком мосту…»
В этот момент телефон у него на столе зашелся звонкой трелью.
– Товарищ подполковник?.. Инспектор ГИБДД Давыдов беспокоит, – послышался в трубке преувеличенно бодрый мужской голос. – Нашелся ваш «жигуль».
– Нашелся? – не сразу поверил Зиновьев. – Где?
– Стоит во дворе Староконюшенного переулка, возле дома пятнадцать. Цел и невредим, сигнализация включена. Какие будут указания?
Мгновение поразмыслив, Зиновьев сказал:
– Охранять машину. Я немедленно выезжаю.
Он был так обрадован неожиданной новостью, что сорвался с рабочего места, никого ни о чем не предупредив. Впопыхах даже забыл захватить сотовый телефон, но возвращаться не захотел – плохая примета.
В Староконюшенный переулок он попал через двадцать три минуты после звонка инспектора. Как ни странно, но, увидев машину пропавшего Пескаря, не испытал никакого облегчения. Скорее, легкую досаду, что его версия не подтвердилась. Если бы над его агентом поработали «чистильщики» особого отдела, то ни машины, ни Пескаря ему было бы не видеть до конца своих дней.
Притормозил неподалеку, вышел и, завидев одинокого паренька в форме гаишника, поспешил к нему:
– Инспектор Давыдов?
– Так точно, – вытянулся паренек.
– Расслабьтесь, старший лейтенант. Лучше расскажите, как вам удалось так быстро найти эту тачку.
– Я тут ни при чем, – застенчиво улыбнулся тот. – Это все местный участковый. Он еще вчера глаз положил на эту машину. Позвонил мне – я тут неподалеку живу – попросил посмотреть, не числится ли в угоне. А сегодня, буквально полчаса назад, на нее пришла ориентировка. Я сразу и вспомнил.
– Интересно, а почему вашего участкового заинтересовала эта машина? – Зиновьев вытащил из кармана пачку «ЛМ». Взял сигарету себе и, конечно же, предложил лейтенанту.
– Спасибо, не курю, – отказался тот. – А почему заинтересовала, не знаю. Не спрашивал.
– Понятно… Ну что ж, спасибо вам большое. Вы свободны.
Однако Давыдов, вместо того чтобы идти по своим делам, вдруг попросил:
– Товарищ подполковник, вы не могли бы показать свои документы?
Опешивший Зиновьев хотел было послать паренька подальше, но вдруг понял, что тот совершенно прав. Ну мало ли кто подойдет к нему среди бела дня и представится подполковником ФСБ? Достав из внутреннего кармана удостоверение, показал его Давыдову в развернутом виде. Когда формальности были соблюдены, лейтенант спросил:
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Нет. Сам справлюсь.
Проводив лейтенанта взглядом, Зиновьев со всех сторон осмотрел автомобиль. Заглянул под днище – нет ли там чего постороннего? Все оказалось чисто. Разглядеть, что делается внутри салона, мешали тонированные стекла. Уверенный, что машина заперта, он на всякий случай подергал ручки дверок. Одна, как ни странно, поддалась, но сигнализация почему-то не сработала. Красная лампочка замигала, но ни рева, ни писка.
«Без паники, – одернул он себя. – Надо же, вообразил, что тачка нашпигована тротилом. Особый отдел не станет так глупо рисковать – мало ли какой пацан захочет подержаться за руль? Лишние жертвы им уж точно ни к чему… Так что давай, Игорек, действуй».
Все еще сомневаясь – правильно ли он поступает? – Зиновьев натянул тонкие резиновые перчатки. Пыхтя и потея (сказывался лишний вес), влез в салон и, стараясь ни к чему не прикасаться, внимательно осмотрелся. Мгновение поразмыслив, сунул руку под сиденье. Пальцы нащупали небольшой полукруглый предмет, на ощупь похожий на катушку от фотопленки. Это в самом деле оказалась катушка. Только вот самого фотоаппарата нигде не было видно. Аккуратно упаковав находку в пластиковый пакет, Зиновьев открыл бардачок и удивленно присвистнул: там лежали сотовый телефон и связка ключей. И то и другое, судя по всему, принадлежало Пескарю.
«Ничего не понимаю… Кто положил их сюда? И зачем?..» Его взгляд вновь обежал совершенно чистый салон – нет ничего, что внушало бы опасение. И все же Зиновьев уже жалел, что приехал один, без экспертов и взрывотехников. Осмотр машины профессионалами был бы не лишним.
«Ну чего ты стоишь, как истукан? – мысленно подогнал он себя. – Бери сотовый Пескаря, вызывай бригаду. Пусть обшаривают машину сверху донизу!»
Казалось бы, чего проще – протянуть руку и взять телефон, однако инстинкт самосохранения сработал
