Даже десять обезьян, окажись на складе с оружием, запрятанным в скале, устроят всем врагам Брестскую крепость; а если это гомо сапиенс? Даже пассивные гомосеки, разносящие заразу по всему миру, станут способны воссоздать оборону Шипки; что уж говорить о привычных к оружию торговцах наркотой и иным несертифицированным товаром?
Не успели бойцы-пловцы перегруппироваться, как сверху вниз начали падать похожие на киви небольшие звенящие металлическими рубашками по камням штуки.
– Гранаты! – заорал Малыш, хватая Джезима и вталкивая его первым внутрь. Тот, понимая, что из него делают живой щит, завизжал и задергался, но двухметрового гиганта этот факт не волновал. Он втолкнул старикана во вход. Как раз в помощь к бронежилету дряхлые кости пришлись кстати.
На парочку тут же обрушился огонь из трех автоматов. Джезим умер быстро. Так и не помучился, сволочь. Малыш, кое-как укрываясь за обмякшим телом, выбил одного, засевшего за ящиком ближе остальных. Самый смелый – самый первый. Влетевшие за ним следом Татаринов и компания, спасающиеся от разрыва гранат, оперативно заткнули оппонентов, хотя ради этого Голицыну пришлось отлететь назад, схватив очередь. Бронежилет выдержал, спасибо конструкторам.
– Поручик, Дед – вперед. Мы с Малышом прикрываем.
Длинный, узкий коридор змеей уходил от двери вперед и вниз. Под невысоким потолком горели ущербные лампочки, света от которых, однако, хватало на то, чтобы ориентироваться.
Голицын остановился у первого трупа, лежащего рядом с деревянным ящиком без маркировки. Дальше лежали еще двое. Они думали, что металлическую бочку пробить нельзя… Да можно. Меньше надо смотреть тупое голливудское кино. Вон на вас даже усиленный бронежилет четвертого класса защиты. Все равно не помогло, и не поможет. От русской пули спасает только русский бронежилет.
Пока Голицын с Дедом уходили дальше по коридору, у входа шла своя разборка.
Вот кинул человек гранату куда-то вниз, и даже не одну, а несколько. Думаете, проверять не станет? Как же. Все хотят увидеть результат своей работы – чужой трупак.
По одной из версий, человек принадлежит к отряду приматов, а приматы, как известно, прелюбопытнейшие существа. Малыш не считал себя обезьяной ни в коем случае, но особенность человеческого поведения в бою учитывал.
Оставленные для осуществления внезапной атаки сверху крестьяне – двое, – покидав гранаты, как им и было сказано, стали приближаться к месту взрывов.
Неудобство рельефа заключалось в том, что, не высунув нос, нельзя было разглядеть обстановку у линии прибоя. Приходилось медленно подходить, крепко сжимая в руках «узи».
Малыш не стал ждать. Потихоньку, под прикрытием следовавшего сразу за ним Татаринова, он поднялся по лесенке наверх и быстро пришил обоих прямо на проезжей части. Может, кто из водителей «Скорую» вызовет, чтоб констатировать…
И тут из-за «Гольфа»… всегда есть кто-то третий. Неприятно было Малышу словить почти в упор очередь и скатиться вниз. Хорошо, Кэп поддержал его одной рукой, чтобы он не разбился, а другой поискал из автомата невидимку.
Псык-псык-псык. Псык-псык-псык. Кэп поднялся еще на ступеньку, высунулся и добил, пришив стрелка к заднему колесу малолитражки.
Здоровье Малыша визуально сильно не пошатнулось. Он лежал рядом с лестницей и тяжело дышал.
– Ты как? – озаботился Кэп.
– Не знаю, – пропыхтел Малыш, оглядывая себя.
– Идти можешь?
И тут выяснилось, что во время падения здоровяк повредил себе ногу. Она просто была отшиблена и не хотела слушаться.
– Поручик, что у вас? – запросил Кэп.
– Дошли до тупика. Впереди железная дверь. Навесной замок. Попробуем сбить.
– Без меня не начинать. Иду к вам. Малыш прикрывает вход.
Детина размассировал ногу и кое-как поднялся.
– Подежурь на входе. Только на трассу один не высовывайся.
Протопав по полутемному коридору вглубь метров восемьдесят, Татаринов, наконец, увидел своих бойцов.
– Ни хрена они тут нарыли. – Кэп подошел к своим вплотную и оценил препятствие. Двухстворчатая стальная дверь, выкрашенная в черный цвет, сваренная из листов пятимиллиметровой толщины и наверняка усиленная уголками и распорками, внушила бы любому слесарю или сварщику уважение своей обстоятельностью. Со спецназовцами она общалась намного проще. «Хрен возьмешь!» – отчеканили на всех языках албанские мастера, защитив вход в тайник мафиози. – Давайте глянем, что там за дверкой. Дед, ну-ка прострели дужку.
Потратив с пяток пуль, мичман разрушил массивный замок.
– Не торопимся, – предостерег Татаринов.
А дверь никуда и не спешила. Подергав за ручку, Диденко озадаченно отошел назад.
– Вперед толкнуть не пробовал? – пошутил Голицын. – Так бывает иногда: тянешь на себя, тянешь… а надо отпустить.
– Га-га-га. Вынул бы свой член да поддел.
– Разговоры, – оборвал Татаринов. – Мичман, бегом к Малышу, возьми у него пластит – и сюда обратно; ноги в руки, как говорится. Детонаторы не забудь.
Мичман исчез, а Поручик стал осматривать дверь.
– Ать ты, хрень, – сказал старлей и утопил внутрь одну из заклепок. Внутри что-то щелкнуло.
– Что там? – напрягся и без того взведенный Кэп.
– Не знаю, вроде открыл. – Голицын толкнул дверь от себя, как он и советовал Диденко. Одна из двух створок ушла внутрь и стала плавно открываться.
Бойцы, не зная, что им ожидать, не спешили. Татаринов остался стоять за закрытой створкой двери, а Голицын попятился назад, прижимаясь к стене.
– Ну что там? – прошептал Татаринов.
– Не вижу ничего. Темно, – ответил ему подчиненный, осторожно присаживаясь на одно колено и поднося к глазам оптический прицел, совмещенный с прибором ночного видения. – Ящики, метрах в десяти. Потолка нет… Вот. Вижу. Похоже на огромный ангар.
– Какой ангар под землей? Может, пещера? – шептал Кэп.
– Нет, свод плавный, бетонные перекрытия…
Дед появился из-за спины, да как гаркнет:
– Ах, вот ты какая, черножопая сторонка!
Голицын вздрогнул.
Татаринов видел приближающегося мичмана, но он и подумать не мог, что тот начнет орать.
– Дед, ты до седых волос дожил, а так дураком и остался!
– Ну, так я старый дурак и есть. А чего вы шепчетесь? Если бы там кто был, уже б пальнул. Мы ж тут шумели, как…
– Диденко, давай вперед, – кавторанг кивнул головой.
– Есть, – ответил мичман, уперев приклад автомата в плечо. – Все зеленое, будто я в стакане с тархуном.
Дед медленно сунул ствол в дверной проем, потом показался полностью на мгновение и ушел влево.
– Чисто, – доложил он, а после высказал свое недоумение: – Вот же неслабо тут оттянулись! Выкопать такое наверняка стоит миллионы…
– Выключатель поищи, – посоветовал Голицын.
– Метров на пятьдесят вглубь уходит. Дальше не вижу, – продолжал описывать пространство Диденко.
Войдя внутрь, Кэп сделал шаг вправо и тоже присел. Ящики с оружием и амуницией были аккуратно уложены в два ряда вдоль стен, оставляя посередине один-единственный проход.
