на берег один не ходить. Впрочем, последнее Тиграна нисколько и не прельщало – во взглядах, которые бросали на чужаков местные жители, была видна неприкрытая ненависть. Жить здесь было, в общем, довольно уютно, особенно после того, как охранники Митонасяна перетащили сюда набитый продуктами холодильник, телевизор и магнитофон с запасом кассет. Все это и еще много полезных мелочей они взяли с яхты Дримена, прежде чем она отплыла.
– Сейчас принесу, мистер Митонасян! – крикнул в ответ на просьбу Митонасяна Берт. И тут же скрылся в недрах корабля.
«Странно, – в который раз подумал Тигран. – Мистером меня называет, а я его по имени. Да ни один американский парень этого бы не стерпел! И уж точно не стал бы мне колу таскать третий раз только за последние два часа. Нет, что-то здесь неладно. Как бы этих парней проверить?»
Вскоре Берт снова появился на палубе. В руке у него была банка кока-колы. Одна.
«Себе не взял», – отметил про себя Митонасян.
– А ты сам пить не хочешь? – спросил он охранника, принимая банку и открывая ее.
– Нет, – ответил Берт, помотав головой. Но его взгляд, брошенный на банку, был куда красноречивей слов. Ему тоже было жарко и тоже хотелось пить, но он почему-то этого не делал. На мгновение армянина охватило ужасное подозрение – а что если кола отравлена? Рука, в которой он держал банку, дрогнула. Но эту мысль он тут же отогнал. В самом деле – зачем им его травить? Нужно быть реалистом и смотреть на вещи трезво. Если бы его хотели убить, то давно бы убили. Причем без всяких премудростей – долбанули бы по голове чем-нибудь тяжелым и сбросили в море, на корм рыбам. В этих краях прокурора или полицейского явно видят не чаще, чем снежного человека, так что помешать бы им никто не помешал. Местным разборки между чужаками наверняка были бы до лампочки. Значит, отравы можно не бояться. Что ж, и то хорошо. Но почему тогда Берт сам не выпьет чего-нибудь прохладительного? Дримен запретил? Но с какой стати? Ведь кола безалкогольный напиток, на боеспособности его подчиненных не скажется. В общем, опять непонятки какие-то.
Берт собрался уходить, но армянин остановил его – Тигран решил, что как раз сейчас можно попробовать немного прощупать этого парня, выяснить, почему он такой странный.
– Подожди Берт, – сказал он. – Оставайся тут, садись, поболтаем. Скучно мне. Да и тебе, наверное, тоже.
– Да, скучно, – отозвался Берт, присаживаясь на самый краешек второго шезлонга.
«Интересно, – подумал Тигран. – Он все время говорит очень короткими фразами. Да и другие двое тоже. Почему? К тому же акцент этот у них... Создается такое впечатление, что они английский язык плохо знают! Нет, но это же абсурд! Невозможно плохо знать родной язык, если у тебя все в порядке с головой!»
В этот момент в голове Митонасяна словно солнце из-за туч выглянуло, и все моментально прояснилось. Да, плохо знать родной язык нельзя. А если он не родной? А если этот парень – никакой не американец? Тогда все странности моментально становятся понятными! Так, а с чего он, собственно, решил, что они из США? Так сказал Дримен. Ну и что? Можно подумать, сотрудники ЦРУ врать не умеют! Да это же их хлеб! Кстати! А откуда следует, что Дримен – агент ЦРУ?! Только из его собственных слов.
Несмотря на жаркое южное солнце, Митонасяна пробрала холодная дрожь. Нет, а правда, ведь все, что он знает о своих похитителях, основано исключительно на ничем не подтвержденных словах Дримена. Документов он ему не показывал, а американский флаг над яхтой ничего не доказывает – достать его нетрудно. Но если он наврал, тогда... Тогда выходит, что сейчас он находится непонятно в чьих руках. И захватили его с непонятно какой целью. Хотя нет, цель как раз понятна. Доллары. Американские доллары, которые он печатал для Хусейна. Видимо, этот Дримен, или как его там на самом деле зовут, хочет, чтобы теперь Тигран Митонасян поработал на него. А когда старый армянин наладит производство, то станет не нужен. И вместо обещанного американского паспорта получит камень на шею и возможность проинспектировать с этим украшением морские глубины.
«Спокойнее, спокойнее, – мысленно прикрикнул на себя Тигран. – Пока это только твои домыслы. Нужно их проверить. И воспользоваться для этого можно этим парнем».
– Хорошая страна – Америка, – сказал Митонасян, делая вид, что полностью расслаблен и болтает просто от нечего делать. – Кстати, Берт, а ты из какого штата?
– Из Калифорнии, – чуть помедлив, ответил негр.
– О, Калифорния! – воскликнул Тигран. – Прекрасное место! Я был там пару раз в гостях у своего двоюродного брата. Помню, по вечерам мы с ним гуляли по центру Лос-Анджелеса, заходили в бары. Здорово было!
– Да, у нас там здорово, – кивнул Берт.
«Все ясно, – подумал Митонасян. – Врешь ты, парень. Не из Калифорнии ты и не бывал в Лос- Анджелесе. Иначе знал бы, что пешком гулять по его центру, да еще получать от этого удовольствие, там совершенно невозможно. В этом мегаполисе почти нет тротуаров, а уж в центре и подавно. Весь город приспособлен для машин, а не для пешеходов. Что поделать – американская специфика».
Митонасян продолжал благодушно болтать, рассказывая о своих впечатлениях от Америки. Берт только и делал, что поддакивал, хотя чем дальше, тем большую чушь нес Тигран. В конце концов зарвавшийся армянин заявил Берту, что своими глазами видел, как в том же Лос-Анджелесе полицейский расстрелял трех хулиганов, которые отказались идти за ним в полицию. После того как Берт и на это согласно кивнул – дескать, да, бывает у нас и такое, – Митонасян окончательно убедился: он не то что сам не американец, он Америку и по телевизору толком никогда не видел. И книг про нее не читал. После этого он закончил разговор – ушел с палубы к себе в каюту. Нужно было спокойно обдумать сделанные выводы.
«Итак, эти парни никакие не сотрудники спецслужб, – думал Тигран, медленно ходя из угла в угол. – Интересно, а сам Дримен настоящий или нет?» Однозначного ответа на этот вопрос не было. С одной стороны, у Дримена странный акцент, он ошибся в типе корабля, который присутствовал при затоплении сухогруза. Но, с другой стороны, если он не американец, то откуда он вообще эту историю знает? Про фальшивые доллары, про сухогруз, про то, что к изготовлению фальшивок был причастен он, Тигран Митонасян? Наконец, про точку, в которой сухогруз затонул! Ведь он явно обладает точной информацией обо всем этом! Откуда, если не от американских военных? А они бы ни с кем, кроме своих, ею не поделились.
«Стоп! – неожиданно подумал Митонасян. – Узнать об этом можно было и с другой стороны».
По телу старого армянина пробежала дрожь. Он шагнул к кровати и присел, пережидая, когда озноб поутихнет. В самом деле, ведь этот Дримен мог узнать обо всем не от американцев, а от арабов. Кстати, а куда шел сухогруз? Кажется, в Сомали. Да, точно, Хасан аль-Бизкек упоминал об этом. Так... А не от самого ли Хасана узнал этот «американец» о фальшивых долларах и точке затопления сухогруза?! Ведь тела Хасана так и не нашли! Американцы тогда показывали ему выловленные из моря трупы для опознания, и Хасана среди них не было. Конечно, может быть, его просто не нашли. Но, может быть, он и уцелел.
Вот тут-то Тиграну стало совсем плохо. Мало кого он боялся так, как Хасана аль-Бизкека. При одной мысли об этом человеке его в дрожь бросало. Картина складывалась совершенно безрадостная. Сухогруз шел в Сомали. А большинство захвативших его «американцев» – негры-мусульмане, никогда не бывавшие в США.
Остается сложить два и два. И получается простой ответ – Хасан выжил. Видимо, его подобрали те же сомалийцы, он с ними стакнулся и решил возродить производство фальшивых долларов.
Армянин закусил губу. Значит, сейчас он находится в плену у каких-то сомалийских бандитов или террористов. И нужно готовиться к встрече с Хасаном аль-Бизкеком. Судьба его совершенно ясна – будет восстанавливать производство фальшивок, а когда восстановит, его убьют.
«Надо бежать, – с предельной ясностью понял Митонасян. – Как угодно и поскорее, пока Дримен не вернулся».
После этого Тигран неожиданно быстро успокоился. Теперь его не томила неизвестность. Он знал, что ему следует делать. Не знал только, как. Но составить толковый план побега не слишком сложно, тем более что его охранники настроены вполне благодушно. Поводов для беспокойства он им до сих пор не давал ни малейших.
Несколько часов Тигран готовился к побегу. Было ясно, что бежать с острова можно только на корабле. Поэтому он долго сидел у окна, рассматривая четыре судна, на которых можно было выйти в море. И уже
