– Добрый вечер, месье инспектор, – услышал Люка голос той самой женщины, которая звонила ему днем. – Оказывается, вы нечестный человек. Я ведь вас предупреждала, чтобы вы приходили один, а вы привели с собой кучу полиции.
– Я сам полицейский…
– Мне это известно, – перебила его женщина, – поэтому и подстраховалась. Все сидящие в кафе люди на мушке у моего снайпера. Как только вы попытаетесь шуметь, он перестреляет их за полторы минуты. Не делайте глупостей, очень вас прошу…
– Вы блефуете, – неуверенно проговорил Люка, улавливая боковым зрением движение за тем столиком, за которым сидели Жюсьен и двое инспекторов.
– Хотите проверить? – насмешливо поинтересовалась собеседница. – Тогда попытайтесь задержать того, кто сидит перед вами.
Люка нервно сглотнул. Проверять наличие или отсутствие снайпера ему не хотелось. Его коллеги за соседним столиком явно нервничали, не понимая, что происходит.
– Сейчас вы встанете и не торопясь выйдете из бистро, – после небольшой паузы продолжила женщина. – Ваши люди должны оставаться на местах. Я очень надеюсь на ваше благоразумие. До встречи.
Мобильный телефон, включенный на громкую связь, замолчал.
Инспектор, как в замедленном кино, увидел удивленные взгляды коллег, когда он начал вместе с лжеполицейским медленно подниматься из-за столика, держа при этом руки на виду. Он видел, как его помощник Жюсьен тоже начал подниматься. Ствол «беретты» больно уперся Люка в поясницу, на левое плечо легла большая, тяжелая ладонь. Люка так и не понял, когда этот верзила умудрился незаметно обойти столик и оказаться за спиной инспектора, прикрываясь им, как живым щитом.
– Всем оставаться на местах! – громко прокричал Люка, понимая, что любое неосторожное действие его коллег может спровоцировать большую бойню. И первым погибнет он сам. – Жюсьен, немедленно сообщи всем патрулям, чтобы нас никто не преследовал! У них где-то сидит снайпер.
Медленно, даже очень медленно, как показалось Жан-Полю, они вышли с веранды бистро. Он не пытался сопротивляться, понимая, насколько это бесполезно и опасно. Даже если никакого снайпера нет и в помине, этот здоровяк свернет ему шею одним движением, а потом наверняка откроет и стрельбу. Теперь оставалось надеяться только на расторопность Жюсьена, остальных коллег и на «технарей», которые могли бы засечь похитителей по их звонкам с мобильных телефонов.
Едва они отошли на безопасное расстояние, где преследования можно было уже не опасаться, Люка попытался заговорить со своим похитителем.
– Могу я узнать, месье, куда мы идем? – осторожно поинтересовался инспектор, хотя прекрасно помнил, что тот не знает французский язык. Он спрашивал больше для того, чтобы ободрить себя и попробовать «усыпить» бдительность верзилы. Но тот промолчал, продолжая тащить полицейского за шиворот, словно нашкодившего кота. Люка с трудом верил в то, что все это происходит с ним. Что его, опытного инспектора, задержавшего не одну сотню преступников, в том числе и особо опасных, могли так просто и легко спеленать неизвестно кто; что какая-то девчонка сумела провести не только его, а целое полицейское управление департамента Парижа. Несмотря на всю серьезность своего положения, Жан-Поль, закинув голову назад, громко расхохотался. И почти сразу же скривился и захрипел. Похитивший его человек, словно клещами, сдавил инспектору шею, одновременно скручивая воротник куртки. От боли у него потемнело в глазах и перехватило дыхание. Здоровяк что-то прорычал ему в самое ухо, но Люка ни слова не понял. На всякий случай он решил больше не раздражать своего конвоира. В конце концов, от этого зависело не только его здоровье, но и вся жизнь.
Между тем бугай протащил инспектора какими-то темными проходными дворами. Наконец, остановившись возле какой-то подворотни, мужчина, продолжая удерживать Люка за шиворот, протяжно и негромко свистнул. Почти тут же в глубине двора вспыхнул яркий автомобильный свет. Негромко заурчал мотор, и из-под арки медленно выехал туристический фургон «Форд». Поравнявшись с Люка и его похитителем, он остановился, боковая дверца отъехала в сторону, и в полумраке салона мелькнуло лицо молодой, симпатичной женщины. Чьи-то сильные руки схватили инспектора под мышки и втянули внутрь. Следом забрался верзила-похититель. Люка не успел осмотреться. Неожиданно он почувствовал в шее резкую боль. У него перехватило дыхание, в глазах потемнело, он почувствовал, что теряет сознание. Через секунду его тело обмякло и сползло со стула на пол.
Глава 19
Демидов прошелся по небольшой комнате. Остановившись перед окном, он некоторое время рассматривал серые облезлые домишки «Французского Гарлема». Казалось, что блага цивилизации проникают сюда неохотно, жизнь остановилась в середине прошлого столетия, и все работы по генеральному переустройству города, начатые в шестидесятые годы, обошли этот микрорайон стороной. Представить себе, что в благополучной Европе сохранились такие места, было сложно. Но тем не менее приходилось признать это за факт. Наверняка ни на одном плане, ни на одной схеме или карте города этот микрорайон не был никак обозначен. А значит, полиция никогда не додумается искать здесь своего инспектора и его похитителей. Когда днем раньше Анна привезла разведчиков сюда и даже умудрилась снять комнату в ночлежке для бродяг, Купец совершенно искренне удивился.
– И откуда ты про эти места знаешь? – спросил он, оглядывая убогую обстановку комнаты. Инспектора, который все еще не пришел в себя после того, как Локис отключил его, пережав особое место на сонной артерии, они уложили на допотопную кровать и пристегнули к ней его же наручниками.
– Советское правительство просто обожало дружить со всяким отребьем, – просто ответила девушка. – Если мне не изменяет память, наши разведчики однажды даже итальянскую мафию смогли поставить себе на службу. Кроме того, такие райончики были прекрасной натурой для съемок пропагандистских документалок о «загнивающем Западе». Кстати, их журналисты тоже за таким материалом охотились.
– Нет, место, конечно, удобное, – усаживаясь в продавленное кресло, проговорил Локис, – только есть одно «но».
– Какое еще «но»? – пробурчал Демидов. – Боишься, что нас тут ограбят и убьют?
– А ты не боишься? – вопросом на вопрос ответил Володя. – Тут, между прочим, уголовники живут. Или ты наивно полагаешь, что французский криминал благороднее нашего?
– Я ничего не полагаю и не боюсь!.. – вспылил было Купец, но тут же успокоился. – Медведь, нам переночевать здесь всего пару дней. Думаю, что за это время ничего страшного с нами не случится.
Локис почесал затылок.
– Леха, ты меня знаешь не первый год, – медленно проговорил он. – И не мне тебе рассказывать, что труса я никогда не праздновал. Но есть элементарная осторожность, о которой не следует забывать, когда «работаешь» на чужой территории…
– Значит, по-твоему, я не забочусь о безопасности группы? – опять повысил голос Купец.
– Мальчики, – молчавшая все это время Аня решила вмешаться в перепалку. – Прекращайте ругаться. Все идет по плану, никаких отклонений… Я договорилась с хозяином ночлежки; он будет охранять наш фургон, как свой собственный.
– Чего ж ты ему такого пообещала? – ревниво поинтересовался Купец.
– Что отдам ему фургон, – ответила девушка. – Когда мы уедем…
Разведчики уставились на Анну так, словно видели ее впервые.
– То есть как это фургон? – первым обрел дар речи Демидов. – А мы как будем выбираться? В смысле на чем? Аэропорт отпадает, поезда – то же самое… Остается только автотранспорт, а ты собралась фургон отдать!
– Погоди, Купа, – вмешался Локис. – Аня права, машину лучше оставить здесь. Ее наверняка уже ищут, а номера на ней известны полиции… Мы даже из Парижа не успеем выехать, как за нами пристроится с десяток автопатрулей. Нет, если задался целью перестрелять половину дорожных полицейских Франции, то мы поедем на этой машине…
Демидов недовольно засопел. Конечно же, Локис был прав: выбираться из Франции на фургоне было опасно. Но гораздо соблазнительней, чем искать новый транспорт.
– Ладно, – проворчал он, – ваша правда…
Договорить он не успел: с кровати, к которой был пристегнут Люка, послышался протяжный стон. Все
